Книга Что надеть для обольщения - Сари Робинс

– Прескотт был таким удивительно милым, – мечтательно проговорила Джинни, приложив ладонь к груди. У нее заблестели глаза. – И он так самозабвенно поглощен всей этой затеей. Как мне повезло иметь таких прекрасных друзей, как вы!

Эдвина подошла к подруге и обняла ее за плечи, вдыхая знакомый запах розовой воды.

– Мы тоже счастливы, что у нас есть ты, Джинни.

У Джинни дрогнули губы.

– Прескотт – великолепный знаток человеческой натуры. Он умеет разбираться в людях. Он для нас просто находка.

– Да… – мечтательно вздохнув, согласилась Эдвина. – Я подумала… Когда все здесь закончится… – Ее щеки покрылись ярким румянцем, и она перевела взгляд на ободок своего бокала. – Может быть, Прескотт согласится помочь мне и кузену Генри с кембриджским проектом? Так сказать, уладить дело и спасти сделку? Отсюда до Кембриджа рукой подать…

«И к тому же у нас с Прескоттом будет возможность побыть вместе еще какое-то время».

Одна мысль о расставании с Прескоттом была Эдвине как нож в сердце. Похоже, она Прескотту и вправду нравится, но, может быть, не настолько сильно, чтобы он захотел продолжить отношения, после того как их миссия закончится.

– Мне кажется, это замечательная мысль, – улыбнулась Джинни. – Я знаю, как тебя расстроил провал переговоров.

– Да. Ну… Я попытаюсь уговорить его. Когда мы с Прескоттом договаривались, речь шла только о небольшом сроке…

Обнимая Эдвину за талию, Джинни насмешливо заметила:

– Что-то мне подсказывает, что его не придется долго убеждать.

В этот момент леди Помфри повернулась лицом к двери и неожиданно замерла. Ее грудь поднялась еще выше, а глаза вспыхнули.

На пороге зала стоял Прескотт – неотразимый в своем черно-белом облачении. Его волосы были напомажены и зачесаны назад, отчего его лицо казалось более узким и заостренным, а губы – более яркими и чувственными.

У Эдвины екнуло сердце.

Леди Помфри подплыла к Прескотту и с елейной улыбкой что-то ему сказала. Что именно она сказала, Эдвина не расслышала. Однако у нее хватило воображения это представить.

Но Прескотт поклонился и обошел вокруг мечущей громы и молнии леди Помфри, оглядывая комнату, ища кого-то взглядом. Встретившись глазами с Эдвиной, он улыбнулся.

У Эдвины сразу отлегло от сердца. Она наконец перевела дыхание и застенчиво улыбнулась Прескотту. Когда он был рядом, у нее горели не только щеки, все ее тело сжигало медленное пламя. И стоит Прескотту к ней прикоснуться, это пламя ярко вспыхнет. Она и вправду без памяти влюблена!

– Добрый вечер, дамы. – Прескотт приложился к руке, которую протянула ему Дженел, и поклонился.

– Вы сегодня прекрасно выглядите, Прескотт, – с улыбкой проговорила Эдвина.

– Я всего лишь бледная тень по сравнению со стоящими передо мной тремя музами. – Взяв руку Эдвины, Прескотт поднес ее к губам. – Особенно по сравнению с моей драгоценной невестой, музой хаоса.

У Эдвины потеплели кончики пальцев, а затем по руке тепло стало подниматься выше, охватывая все ее тело.

– Хаоса? – выдохнула она.

– Когда вы рядом, мой разум затуманен, и только одна мысль вертится у меня в голове…

– Какая? – спросила Эдвина, и сердце у нее учащенно забилось.

– …когда же наконец мы останемся наедине? – сказал Прескотт хрипло. Он не отпускал ее руку, и его теплое дыхание щекотало кожу сквозь тонкий шелк перчатки.

Когда Прескотт нежно гладил пальцами ее запястья, у нее начала кружиться голова, и, если бы он не держал ее за руку, она, может быть, не удержалась бы на ногах.

– Похоже, что практика – потрясающая вещь, – прокомментировала Дженел, скривив губы. – Ты стала играть свою роль более убедительно, Эдвина. Даже я чуть было не поверила, что ты в него влюблена.

Эдвина захлопала ресницами. Затем ее щеки зарделись. Она убрала свою руку.

Прескотт отпустил Эдвину, но его глаза продолжали ее ласкать.

– Прескотт, милый! – К ним с решительным видом подплыла леди Помфри и требовательно взяла Прескотта под локоть. – Ты убежал от меня, негодник!

Эдвина обомлела, наблюдая, как взгляд Прескотта упал на открытое декольте его бывшей любовницы. А когда Эдвина увидела, что Прескотт не высвободил свою руку, ее охватил ужас.

Он вскинул голову:

– Миледи!

– «Миледи»? О, не глупи, милый! После того, что между нами было, ты знаешь, что можешь звать меня просто Дафни.

– Да. Ну, вы знаете моих друзей – леди Бланкетт, леди Женевьеву.

– Да-да. – Леди Помфри кивнула. – Мы знакомы.

– Хорошо. – Прескотт освободился от ее руки и подошел к Эдвине. – Тогда вам также должно быть известно, что леди Росс – моя невеста.

Раскрыв со щелчком веер, леди Помфри принялась обмахивать им лицо.

– Это неслыханно! Просто поверить не могу…

– Придется поверить, – холодно сказал Прескотт. – Потому что это правда.

Голубые глаза леди Помфри метали молнии.

– Человек в своей жизни совершает ошибки. И после того как он понимает, что ошибся, и просит его простить, ему могут великодушно даровать прощение…

– Дафни, – предостерег ее Прескотт.

– Просто непостижимо! Как ты мог променять меня на эту уродину с крючковатым носом…

– До вас еще не дошло, что этот мужчина дал вам от ворот поворот? – вскричала Дженел. – Ну так сделайте милость, запомните, что вы никому здесь не нужны!

Леди Помфри ахнула и вытаращила глаза. А затем, взяв себя в руки, хитро прищурилась.

– Думаю, я напрасно удивляюсь, почему вы так набросились на меня. Ваша злость вполне объяснима… – Показывая веером в сторону Дженел, она гордо вздернула носик. – Уверена, на вас тяжело сказалась потеря привязанности вашего дражайшего супруга…

Дженел побледнела.

– И если бы мой собственный сын навлек позор на семью – жалкий, слезливый пьяница, который… Ах! – В ту же секунду светлое газовое платье леди Помфри было облито красным вином.

Эдвина посмотрела на свой бокал и с удивлением обнаружила, что он вдруг опустел. Ее изумление – и даже потрясение – было таким сильным, как будто она увидела в своем бокале мальчика-с-пальчика.

Леди Помфри так и затряслась от ярости. Ее рот то беззвучно открывался, то закрывался.

Кругом воцарилось молчание, которое нарушало только тяжелое дыхание леди Помфри. Ее пышная грудь вздымалась, а в глазах сверкала ненависть.

– Шлюха! – крикнула леди Помфри и швырнула в Эдвину свой бокал.

Прескотт каким-то чудом поймал бокал на лету, но красное вино пролилось на него и на леди Помфри.