Книга Женщина, которая легла в кровать на год - Сью Таунсенд

Открывшая дверь Руби мигом сориентировалась:

— Я ее мать, Руби Сорокинс. — Она узнала корреспондента. — А вы Дерек Плимсолл. Я ваша большая поклонница, каждый вечер любуюсь вами в новостях.

Это было правдой — Руби и в самом деле являлась верной и восторженной почитательницей маститого телевизионщика. Когда-то Дерек был красив, стремителен и обаятелен и смешно шутил в конце шестичасовых новостей. Текли годы, и Руби день за днем смотрела, как в его черные волосы прокрадывается седина, а тело раздается, но обозреватель по-прежнему носил приталенные костюмы пастельных тонов и пестрые галстуки. Во время интервью с политиками он вел себя очень уважительно. И никогда не злился, если собеседники увиливали от вопроса, — не то что инквизиторствующий Джереми Паксман. Дерек походил на старого приятеля, и когда он говорил: «Спокойной ночи, Ист-Мидлендс, встретимся завтра», Руби кивала телевизору: «Да, до завтра, Дерек».

Спутница корреспондента, державшая камеру на штативе, представилась:

— А я Джо.

Девушка не понравилась Руби: из тех же причудниц, что и Поппи, — ярко-алая помада и армейские башмаки. Руби не понимала современной молодежи.

Она пригласила визитеров в кухню и извинилась за несуществующий беспорядок.

Дерек сморщил загорелый нос и поинтересовался:

— Чем это так восхитительно пахнет?

— Пеку пирог, — с готовностью ответила Руби.

— Пирог! — радостно изумился Дерек, погрозил Руби пухлым пальцем и спросил: — Уверены, что у вас в духовке не кекс?

Старушка залилась смехом, прикрыв лицо руками:

— Чтобы у меня да в духовке секс? — Она привзвизгнула: — Мне семьдесят девять лет! Уже и матку вырезали!

— Готов поспорить, в свои молодые годы вы были страшной кокеткой, Руби, — галантно сказал Дерек. — О, всего одна мысль о вас, дорогая, и я уже возбуждаюсь.

Джо закатила глаза:

— Вот видите, с чем мне приходится мириться? Со старомодным пошляком!

— Мы с вами оба — люди старой формации, да, Руби? — отмахнулся Дерек. — Раньше ох как классно было обмениваться шуточками с сексуальным подтекстом без риска попасть в лапы полиции нравов.

— Нынче я вообще боюсь рот открыть, — подхватила Руби. — Такое впечатление, будто каждой фразой я кого-то оскорбляю. Ума не приложу, как теперь называть темнокожих.

— Темнокожими, — решительно сказала Джо. — Называйте темнокожих темнокожими.

— Не-е, мы ж цветные, а? — изобразил карибский акцент Дерек.

Пока Руби разливала чай, Дерек восторгался сервизом:

— Чайник, молочник, сахарница, фарфоровые чашки и креманки! А серебряные ложки с апостолами!..

Руби была рада, что в дом наконец-то заглянул человек, умеющий ценить милые мелочи жизни.

Джо настроила камеру, пробормотала «Освещение хорошее» и включила запись.

— Могу ли я задать вам несколько вопросов о вашей дочери? — спросил Дерек.

— Конечно, — кивнула польщенная Руби. Она всегда мечтала попасть на телеэкран.

Дерек указал на напарницу:

— Джо проденет вам микрофон под одежду, так что глядите в оба — она играет за другую команду.

Руби недоуменно воззрилась на телевизионщика.

— Он пытается сказать, что я лесбиянка, и намекает, что я могу проявить к вам сексуальный интерес, — перевела Джо.

Руби слегка испугалась.

— Все нормально. Руби, — успокоил поклонницу Дерек. — У нашей Джо есть, как они это называют, «партнер на всю жизнь», сейчас она не в поиске.

Руби подкрасила губы алой помадой, Джо прикрепила ей на воротничок микрофон-пуговицу, и интервью началось.

— Нужно проверить звук, — предупредил Дерек. — Миссис Сорокинс, что вы ели на завтрак?

— Две чашки чая, хлопья, яйцо, бекон, колбаски, пудинг с патокой, поджаренный помидор, бобы, грибы и тост, — без запинки перечислила Руби.

А наверху Ева очнулась от беспокойного сна. Ее преследовал Майкл Паркинсон[25].

Поборов сонливость, она занялась обычными делами: встряхнула одеяло, взбила подушки и села поближе к окну. В глаза ей бросился припаркованный напротив микроавтобус «мерседес» с огромной надписью на боку «СЕГОДНЯ В ИСТ-МИДЛЕНДС», а из кухни донеслись чьи-то бубнящие голоса.

— Мама! — крикнула Ева, явственно различив дребезжащий тембр матери.

Спустя секунду открылась кухонная дверь.

— Эти чертовы ступеньки станут моей погибелью! — Руби ввалилась в комнату и грузно плюхнулась на стул. — Почему бы тебе не купить лифт? Я не могу ходить туда-сюда по пять-шесть раз на дню.

— Кто там внизу? — поинтересовалась Ева.

— Дерек Плимсолл с лесбиянкой.

Ева недоумевающее смотрела на мать.

— Дерек Плимсолл. Ты его знаешь. Его по телевизору показывают, в новостях. В конце выпуска он всегда шутит и собирает бумаги.

Ева кивнула.

— В общем, там он и какая-то лесбиянка. Я только что дала им интервью. — Руби потрогала прицепленный к воротничку микрофон.

— Неужели ты выиграла в лотерею аккумулятор?

— Нет, мы говорили о тебе.

— Обо мне?! — изумилась Ева.

— Ну да, о тебе, — подтвердила Руби. — Дерек Плимсолл читает «Меркьюри», как и все в графстве. Вот и захотел взять у тебя, по его собственным словам, «расширенное интервью для спецвыпуска».

Ева вскочила в кровати и затопала ногами по матрасу:

— Категорическое нет! Я лучше собственную блевотину слопаю! Иди вниз и скажи им, что я против.

— А волшебное слово?

— Пожалуйста! — заорала Ева.

Руби не привыкла, чтобы дочь на нее кричала, и всхлипнула:

— Я-то думала, ты обрадуешься. Это же телевидение, Ева. Значит, ты действительно особенная. Я не могу спуститься и сказать Дереку, что ты отказываешься от интервью. Он очень расстроится, возможно, его сердце даже будет разбито.

— Ничего, справится, — буркнула Ева.

Руби тяжело встала со стула.

Вернувшись на кухню, Руби громким шепотом сообщила Дереку:

— Говорит, что нет, она отказывается, и для нее проще съесть собственную рвоту. — Повернувшись к Джо, старуха добавила: — У нас одно время была собака, которая так делала… омерзительно! Я ужасно обрадовалась, когда псина сдохла.

Улыбка Дерека померкла.

— Руби, я не могу уйти, не побеседовав с Евой. Я весьма опытный и уважаемый журналист. У меня есть профессиональная гордость. Поэтому, мэм, не соблаговолите ли снова сходить наверх и сообщить вашей дочери, что я брал интервью у каждой знаменитости, попадавшей в Ист-Мидлендс. Я вел бой с тенью с Мохаммедом Али, задавал Нельсону Манделе откровенные вопросы о его прошлой террористической деятельности и, да упокой Господь ее душу, флиртовал с принцессой Дианой. — Он наклонился и доверительно шепнул Руби на ухо: — Богом клянусь, она заигрывала со мной в ответ. Я чувствовал, что будь она без свиты, и мы бы выпили вместе, а потом… кто знает, что могло бы случиться? Я был готов, она была готова… — Он замолчал и похотливо подмигнул Руби.