Книга В погоне за счастьем - Нора Робертс

— Дане нужно смыть скраб.

— Тогда подождите. — Накинув на плечи банное полотенце, Дана отправилась в душ.

— У тебя появились идеи. — Зоя подошла к раковине, чтобы сполоснуть руки. — Я вижу.

— Точно. Возможно, мне легче увидеть за деревьями лес, потому что я смотрю на все со стороны. Кроме того, мое приключение на чердаке очень похоже на то, что случилось с тобой вчера. Я понимала, что происходит, и могла управлять событиями. Хотя часть меня — совсем маленькая — хотела остаться в той иллюзии и забыть обо всем.

Оглянувшись, Зоя посмотрела на исполненное сочувствия лицо Мэлори и немного расслабилась.

— Мне надо было это услышать. Очень. Мне не нужен Джеймс, Мэл. Правда, не нужен, но чувства к нему хранятся в моей памяти.

— Понимаю. Очень хорошо понимаю.

Зоя подумала, что, наверное, только Мэлори с Даной и способны ее понять.

— Какая-то часть меня переживала те чувства, ту страсть, и было бы так легко вернуться назад и поверить, что все могло сложиться иначе.

— Но ты не вернулась.

— Нет. — Зоя постелила на кушетку простыню и поправила подушку. — За исключением той маленькой части, я прекрасно понимала, что не хочу, чтобы все повернулось иначе. Мне не нужен парень, неспособный защитить меня и собственного ребенка. Но я должна помнить его, помнить свои чувства к нему. Поэтому я смогла попрощаться с Джеймсом.

— Тебе нужен мужчина, который хочет защищать тебя и твоего ребенка?

— Да, — протянув руку за лосьоном для Даны, Зоя почувствовала, как затрепетало сердце. — Но я, похоже, не доверяю нам обоим, не верю, что у нас все получится. Ложись на спину, — приказала она вернувшейся из душа подруге. — Хотя дело не только в отсутствии веры.

Она ловко накрыла Дану полотенцем, согрела в ладонях лосьон. Дана замерла в ожидании новых волшебных ощущений.

— Если я решусь на последний шаг, то подвергну Брэда опасности. Неразрешимое противоречие. Если любишь человека, то хочешь его защитить. Но если я хочу его защитить, то не могу позволить себе любить его. Всем сердцем.

— Если ты его любишь, то должна уважать и понимать, что он в состоянии сам себя защитить.

Зоя не ожидала, что Дана включится в разговор, и немного растерялась.

— Я его уважаю…

— Сомневаюсь. Ты все время думаешь, не подведет ли он тебя, не обидит ли Саймона и когда все это может произойти. Спрашиваешь себя, скоро ли он тебя бросит. Думаешь, что не следует отдавать ему себя на все сто процентов, потому что у тебя должно что-то остаться, когда он уйдет. Я не говорю, что у тебя нет права так поступать. Ты многим рискуешь.

— Что для тебя самое важное, Зоя? — спросила Мэлори. — Единственное, чем ты не будешь рисковать?

— Саймон.

— Да, конечно.

— Я знаю, что Брэдли его не обидит. — Зоя стала втирать лосьон в руки Даны. — Но чем больше Саймон привязывается к Брэду, как дети привязываются к отцу, тем сильнее будет удар, если у нас ничего не получится. Саймону придется смириться с тем, что у него нет отца. И это не развод и даже не смерть… Просто его никогда не было. Как бы я ни старалась смягчить удар, несмотря на всю мою любовь и понимание того, что я всегда буду рядом, он будет знать, что есть человек, который не захотел быть с ним. Нельзя, чтобы Саймон почувствовал себя нежеланным.

— И чтобы этого не допустить, ты приносишь жертву. Ты будешь сражаться за сына, — прибавила Мэлори. — Чего бы это ни стоило, ты будешь сражаться. Самый главный выбор в твоей жизни — Саймон. Он твой ключ.

— Саймон, — повторила Зоя.

Дана села.

— Ой, прости! Теперь ложись на живот. Я отвлеклась.

— Мэл права, — Дана улеглась на живот и подперла щеку кулаком. — Ключи — это мы сами, все трое. Это не раз подчеркивалось. Но Зоя единственная из нас, которая, если так можно выразиться, воссоздала себя в ребенке. Саймон — часть Зои. Если ключ — сама Зоя, значит, Саймон тоже.

— Кейн не может тронуть его! — от страха, готового вырваться наружу, у Зои перехватило горло. — Ровена сказала, что защитила его!

— Будем надеяться, — Дана улыбнулась. — Если бы он мог добраться до Саймона, то уже попробовал бы.

— Мне кажется, что его защищает не только Ровена, — сказала Мэлори. — С той стороны завесы тоже не сидят сложа руки. Их дети уже пострадали, и беда не должна повториться. Никто не посмеет коснуться Саймона.

— Если бы я в это не верила, сразу же вышла бы из игры. — Зоя замолчала и посмотрела на Мэлори. — Кейн знает и поэтому в первую очередь попробовал бы достать меня через сына. Но он не может этого сделать. Ладно! — Она вздохнула. — Ладно! Давайте рассуждать дальше. Если Саймон — ключ или часть ключа как часть меня, не возвращаемся ли мы к выбору, связанному с ним? Я решила родить его, сохранить — и это самое правильное решение в моей жизни. Но ведь я уже возвращалась в прошлое. Это важно, но ключа там не было.

— Были и другие решения, — заметила Дана. — Другие развилки.

— Конечно. Наверное, это похоже на путешествие, — продолжала Зоя, закончив втирать лосьон в спину Даны. — Вспомнить, еще раз увидеть, обдумать. Очень полезно, потому что подтвердило мой выбор, позволило увидеть, что ошибки, которые я совершала, были не такими уж страшными. Хочешь встать? — спросила она подругу. — Я принесу тебе халат.

— Ты приехала в Вэлли, — продолжила Дана. — Нашла работу, купила дом. Что еще?

Зоя помогла ей надеть халат и погладила по плечу.

— Я не хочу сказать, что все это не имеет значения, — Мэлори, словно на уроке в школе, подняла руку. — Возможно, подробности помогут тебе найти верный путь. Но не взглянуть ли нам на все это под другим углом зрения? А что, если важен выбор самого Саймона?

— Он ребенок, — возразила Дана и погладила свою ногу, восхищаясь работой Зои. — Его самое серьезное решение — это выбор видеоигры.

— Нет, — задумавшись, Зоя покачала головой. — Детям все время приходится выбирать между хорошим и плохим. И этот выбор остается с ними, ведет их в том или ином направлении. Друзья, которых они выбирают. Книга о военном летчике, определяющая выбор профессии. Саймон выбирает — каждый день, много раз, каким человеком он станет.

— Тогда тебе, наверное, стоит повнимательнее присмотреться к выбору, который делает твой сын, — предположила Мэлори.

В данный момент Саймон Маккорт принял решение, которым остался очень доволен, — назвал щенка Гомером. Это было имя важных для него персон — любимого бейсболиста и героя мультфильма[9]. Наблюдая, как Мо во дворе носится за теннисным мячом, а Гомер гоняется за Мо, Саймон решил, что жизнь прекрасна.