Книга Эти бессмертные - Вадим Проскурин

— Ивернес! — рявкнул Павел. — Что за дела?! Подойди сюда и объяснись.

— А что тут объяснять? — печально сказал Ивернес. — Потрясатель вселенной должен исполнять свой долг, а ты никак не можешь решиться. Я попытался помочь тебе.

— Потрясатель вселенной? — изумленно выдохнул Людвиг.

— Помочь? — спросил Павел. — Как помочь? Ты хотел, чтобы я убил этого парнишку и совсем озверел? Так?

— Так, — согласился Ивернес.

Он был совершенно спокоен, стоял в расслабленной позе и смотрел в глаза того, кого считал повелителем, спокойным немигающим взглядом.

— А еще я подумал, — добавил он, — что если ты не захочешь убивать его, ты убьешь меня. Это тоже поможет тебе принять предназначение. Кровь должна пролиться, а чья это кровь — в пророчестве не сказано. Но она должна пролиться, потому что пророчество должно начать исполняться.

— Кровь пролилась! — заорал Павел. — Кровь Трея уже пролилась, нет необходимости никого убивать, даже для твоего дебильного пророчества, на которое я клал с прибором!

Ивернес ничего не ответил на эти слова, лишь многозначительно хмыкнул.

2

Перед входом в хижину лежала небольшая кучка хвороста. Ее сложили демон и его раб Ивернес, сейчас они копошились на краю участка, собирали следующую порцию. Демон сказал, что хочет устроить торжественный ужин, как принято делать в их демонской вселенной. Развести костер прямо на открытом воздухе, убить курицу, ощипать и зажарить над костром, проткнув тушку острой палкой. Вот только хворост для костра демон и раб собирают очень медленно, они больше разговаривают, чем работают. Бригитта не понимала этого, ясно же, что бывший мастер смерти достоин смерти, такие преступления не прощаются, надо просто убить его и забыть о нем. Может, демон хочет сначала выяснить какие-то подробности о преступлении? Или о пророчестве? Или просто помучить его перед смертью, поговорить с ним, как будто простил, а потом казнить? А ведь это вполне может быть правдой, демон достаточно жесток для этого.

От воспоминания о перенесенной жестокости Бригитту передернуло. Рука Людвига, обнимающая ее плечи, слегка напряглась. Бригитта разместилась поудобнее и положила голову на плечо возлюбленного.

— Не бойся, девочка, — сказал Людвиг. — Все страшное позади, теперь все будет хорошо. Я тебе обещаю.

— Нет, — возразила Бригитта, — хорошо не будет уже никогда. Спасибо, что успокаиваешь меня, но ты говоришь неправду, со мной больше не будет все хорошо. Я осквернена…

Людвиг напрягся, и Бригитта пожалела, что произнесла вслух это слово. Ему тяжело слышать это, он страдает — его возлюбленной пришлось перенести жуткое унижение, а он не смог ни помочь, ни даже отомстить. Хотя отомстить-то он смог бы, если бы осмелился. Да и сейчас еще не поздно, надо всего лишь собрать воедино внутреннюю силу, совершить нужные ритуальные действия, произнести сопутствующие слова и нанести магический удар, внезапный и безжалостный. Наплевать на все правила поединка, их нельзя применять к тому, кто не соблюдает никаких правил! Убить, уничтожить гнусную тварь, выползка из чужого мира, он, видите ли, собрался потрясти вселенную. Нет уж, потрясай свою, нам здесь никаких потрясений не нужно!

— Не волнуйся, милая, — повторил Людвиг. — Все будет хорошо.

— Ничего не будет хорошо, — сказала Бригитта, и эти слова прозвучали так злобно, что она сама удивилась этому. — Я думала, ты настоящий воитель, а ты трус, ты не боец, а…

В последний момент она осеклась, слово, которым не в меру наглые рабы называли ее любимого, так и не сорвалось с ее губ. Но Людвигу не нужно было его слышать, он и так знал, о чем она подумала. Те, кто любит и любим, редко нуждаются в словах, чтобы понимать друг друга.

Людвиг начал отстраняться, намереваясь встать. Его дыхание стало редким и размеренным, он сосредоточивал внутреннюю силу. И в этот момент перед внутренним взором Бригитты предстала страшная картина — ее любимый катается по окровавленной траве, зажав руками пустые глазницы, а страшный в своей невозмутимости Ивернес довершает начатое, потому что демон, видите ли, не желает пачкать руки.

Бригитта прижалась к Людвигу всем телом, повисла на нем, останавливая начавшееся движение и не давая подняться.

— Нет, милый, — шептала она, — не надо, не делай этого. Я люблю тебя таким, какой ты есть, не надо доказывать свою любовь, я и так в нее верю. Не позволяй мне потерять тебя навсегда, я не перенесу разлуку с тобой. Я чуть не сошла с ума, когда ты лежал передо мной, когда смотрел в небо пустыми глазами, я держала твою руку, но не могла проверить пульс, потому что я умерла бы, если бы его не нашла. Мне незачем жить без тебя, для меня нет никого, кроме тебя, во всем мире нет никого, кто мне дорог, как ты, не оставляй меня никогда…

Людвиг снова сел и расслабился, он попытался скрыть облегчение, но от Бригитты оно не укрылось. Да, ее любимый труслив и, в общем-то, жалок, но он хотя бы не отстраняется от ее оскверненного тела и изнасилованной души. И спасибо ему за это.

— Ты забыла еще одного воителя, который тоже любит тебя, — сказал Людвиг. — Лорд Хортон любит тебя ничуть не меньше, чем я.

Бригитта всхлипнула.

— Повелитель никогда не простит меня, — сказала она. — Я не оправдала его доверие, не сохранила в чистоте ни тело, ни душу. Я приняла семя демона, я радовалась этому, я была счастлива, его магия напитала меня наркотиком. Я ничего не соображала, но это не извиняет меня. Я его предала.

Людвиг прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке и осторожно повернул ее голову к себе.

— Глупая девочка, — сказал он, глядя ей в глаза. — Лорд любит тебя не за сыновей и дочерей, что ты ему родишь. Он любит тебя ни за что, просто так, просто потому что любит. Любовь не нуждается в причинах или оправданиях, она существует сама по себе. Лорд Хортон не отвергнет тебя, он…

Людвиг отвернулся от нее и мрачно посмотрел в ту сторону, где в зарослях кустов скрывались демон и раб. Бригитта понимала, о чем он думает — повелитель не станет терзаться страхом, он атакует и восстановит справедливость одним магическим ударом. Скорее бы он вернулся!

Людвиг тяжело вздохнул. Бригитта решила его успокоить.

— Не волнуйся, — сказала она. — Не надо себя терзать, ты все сделал правильно. Не твоя вина, что большее не в твоих силах. Есть более сильные воители и есть менее сильные, я люблю тебя таким, какой ты есть, я не обвиняю тебя, что ты не осмелился напасть на демона. Я понимаю, очень трудно бросить второй вызов после того, как…

Бригитта осеклась, не закончив фразу. Она поняла, что этими словами она как раз обвиняет своего любимого в слабости и трусости. Нельзя говорить об этом вслух, есть вещи, которые нельзя облекать в слова, потому что слова ранят.

— Лорд Хортон вернется, — сказала Бригитта. — Вернется и все исправит.

— Вернется ли? — прошептал Людвиг едва слышно. — Знаешь, я начал понимать, почему он так внезапно провел зачистку Фанарейской волости. Он не рассчитывал, что вернется от герцога живым, он отправился к герцогу не с докладом, а за наказанием, он отправил меня сюда, чтобы я избежал наказания, которое будет назначено ему. Мы с тобой привыкли, что лорд Хортон — наш повелитель, что он сам решает свою судьбу, но для герцога он — вассал, герцог держит его судьбу в своих руках. А ни один сюзерен не любит, когда его вассалы овладевают неведомой магией. Лорд Хортон говорил мне, что знает, как обезопасить себя от герцогского гнева, но что, если он просто успокаивал меня? Говорил неправду, чтобы я не тревожился раньше времени. Я боюсь, лорд Хортон никогда не вернется в свой удел.