Книга Очарованная горцем - Пола Куин

— Вкусно? Вот так же и ты для меня, — хриплым от едва сдерживаемого желания голосом пробормотал Роб.

У него чесались руки опрокинуть ее на постель. Заставив себя не думать об этом, он протянул ей ломтик яблока и едва не застонал, когда она быстро облизала его липкие от сладкого сока пальцы. Роб позаботился прихватить с кухни немного ягод — велев Давине подождать, он осторожно брал каждую в губы и кормил ее, целуя жену всякий раз, когда губы их соприкасались. Капелька меда упала ей на подбородок. Роб быстро слизнул ее — и едва не застонал, почувствовав, как мгновенно закаменела его плоть. Оба тут же забыли о еде.

Приподняв Давину, он с размаху опустил ее на свое вздыбленное копье и глухо зарычал. Она была такая тугая, такая влажная… Давина запрокинула голову, и роскошная грива ее волос защекотала бедра Роба. Запустив руку в шелковистые пряди, он слегка потянул, заставив ее изогнуться, а сам тем временем обхватил губами напрягшийся сосок. И замер, наслаждаясь сладостными стонами Давины.

Тяжелая, темная кровь, наполняясь тяжелым и темным огнем, медленно разлилась по всему телу, ударила в спину, в ноги и в сердце, которое заколотилось сильнее и отчетливей и даже, кажется, выше, чем ему положено быть. Роб держался из последних сил — ему хотелось дать волю своей страсти, но… Нет, еще рано, сцепив зубы, решил он.

Притянув Давину к себе, Роб припал губами к ее шее, почувствовал, как бешено бьется пульс, как трепещет все ее тело. Грудь Давины терлась о его грудь. Сквозь шорох в ушах он слышал, как ревет кровь, и не понимал, чья это, его, или ее, или их общая. Сердца их бились одно возле другого.

Давина устало уронила голову на его мокрое от пота плечо, и Роб крепко прижал ее к себе, словно давая понять, что никогда не позволит ей уйти. Она вдыхала пьянящий аромат его тела, слышала неистовый стук его сердца — и чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Да, он принадлежал ей. И торжествующая улыбка на лице Давины говорила, что ей это отлично известно.

Глава 28

Давина, стоя по колено в ледяной воде озера Фьоннариг, изнемогала от смеха.

— Эй, парни, чья это работа? — угрожающе прорычал Финн — что само по себе было достаточно трудно, с полным-то ртом воды, — но сорванцы, с хохотом прыгавшие вокруг него, и в ус не дули.

Смахнув со лба прилипшие волосы, он грозно уставился на юного Хэмиша Макгрегора.

— Беги, Хэмиш! — закричала Давина. Финн ринулся в погоню. — Эй, ребята, за ними, друзей в беде не бросают!

Подобрав юбки, она повела свою маленькую армию в бой. Брызги так и летели в разные стороны.

Маленькая Мерибет Макдоннел, подобрав увесистый булыжник, швырнула им в Финна. Камень угодил ему в спину, и это позволило им выиграть немного времени. Наблюдавшая за их свалкой Давина хлопала в ладоши и криками подбадривала малышню.

В конце концов враг был повержен, и грозная армия, окружив его, поволокла несчастного к воде. Раздался громкий всплеск, и Финн с воплем полетел в воду.

— Финн, помнишь, я предупреждал, что эту битву ты проиграешь!

Оторвавшись от созерцания фыркающего и отплевывающегося Финна, Давина подняла голову и увидела Уилла. Укоризненно покачивая головой, он с шутливым неодобрением наблюдал за этим сражением.

— Говорил я тебе, что такой противник тебе не по зубам? Вот и оставил бы их мне!

Уилл пожал плечами, потом бросил взгляд на Давину, стоявшую в окружении своей маленькой армии, и глаза его заблестели.

— Мадам, дети, вы готовы? Ну, сейчас я вам покажу!

Давина уже поняла, что Уилл обожает ее, а потому нисколько не возражала, когда он, толкнув ее в воду, кинулся в погоню за Хэмишем. Судя по всему, Финн тоже — с той самой минуты, как она вышла из спальни, он ходил за ней как привязанный. Давина тоже успела искренне полюбить их обоих, и Мэгги с Джейми, и даже ворчуна Броди. Впрочем, Броди ворчал на всех. Она полюбила Кэмлохлин, казавшийся совсем игрушечным на фоне Исполинских гор, с его веселым гомоном, детским смехом и вечной суетой.

Скрутив и выжав мокрый подол юбки, Давина весело шлепала по мелководью. Она слегка поежилась от холода — и тут мимо нее стрелой промчался Финн, решивший то ли прийти на помощь отбивавшемуся от ребят Уиллу, то ли, наоборот, затащить его в воду. Давина окинула взглядом пустынные, заросшие вереском холмы и слегка улыбнулась, заметив на одном из склонов того, кого любила больше жизни. Посвистывая, Роб гнал отару овец на более тучное пастбище, а Джейми с Броди, приотстав, окриками подгоняли отстающих. Роб трудился с раннего утра до позднего вечера. Он поспевал везде — и равно заботился обо всех. За ним неотступно следовал Джейми — и конечно, Уилл… ну, естественно, в тех случаях, когда не находил себе более интересное занятие.

Но Уилл не был старшим сыном предводителя клана и наследником Кэмлохлина. Обязанность следить за тем, чтобы у членов клана всегда была еда, крыша над головой и огонь в очаге, особенно в холодные ночи, которых немало в горах, целиком и полностью ложилась на плечи Роба… или вскоре ляжет. Его неизменная преданность интересам своего клана восхищала Давину. Уважая его за это, она могла только надеяться, что у него появится хоть немного свободного времени, чтобы насладиться плодами своего труда. Днем они почти не виделись. Но Давина не жаловалась — соскучившись, Роб возвращался к ней и любил ее с той же пылкой страстью, что и в их первую брачную ночь.

Она собралась помахать мужу рукой, но потом сообразила, что на таком расстоянии Роб вряд ли ее узнает. Внезапно ее охватило умиротворение. Наконец-то она дома. Прошлое казалось кошмарным сном, от которого нужно поскорее избавиться. Оставалось только надеяться, что ей это удастся.

— У тебя счастливый вид.

Вздрогнув от неожиданности, Давина подняла глаза на незаметно подошедшего Эдварда. Почему-то его присутствие смущало ее.

— Пожалуйста, позволь мне сказать… — Она молча кивнула, и Эдвард, приободрившись, продолжал: — Я все искал возможность сказать тебе… как я ненавижу себя за то, что произошло пять лет назад. Мне противно даже вспоминать о том, как я поступил с тобой… и больше всего потому, что мне так и не хватило мужества признаться тебе во всем.

По глазам Эдварда было понятно, что он говорит искренне. Впрочем, Давина и без того верила ему. Теперь она понимала, почему он не отходил от нее ни на шаг — ведь он знал, что каждый день мог оказаться для нее последним. И Эдвард не бросил ее, когда враг, появления которого он ожидал со дня на день, наконец пришел, а когда не стало сил, умолял подоспевшего незнакомца спасти ее.

— Я давно простила тебя, Эдвард.

Виноватое лицо Эдварда просветлело. Он даже отважился робко улыбнуться ей.

— Он прав… я не заслуживаю твоего прощения. До сих пор не могу видеть, какими глазами вы смотрите друг на друга. Но я вижу, ты счастлива… и это помогает мне примириться с остальным.

— Она уже раз спасла тебе жизнь, Эшер, — вмешался незаметно подошедший Уилл. Мрачно нахмурившись, он встал рядом с Давиной. — Не искушай судьбу снова… и не дразни ее мужа. Вряд ли в следующий раз он будет столь же милосерден.