Книга Песчаные черви Дюны - Кевин Андерсон

– Я бы сказал, что это не слишком большая компенсация за погибшую планету.

– Я не принимала участие в гибели вашей планеты. Но вот вы, между прочим, хладнокровно убили Стуку. Прежде чем…

Тег быстро переключился в режим мышления ментата, проведя инвентаризацию корабельного имущества. Он тихо прошептал на ухо Шиане:

– Конечно, мы не принимали участия в уничтожении планеты, но зато мы пополнили здесь запасы и, кроме того, оставляем здесь множество наших людей на вечное жительство. Думаю, что символическая плата не лишена основания. – Шиана кивнула, и Тег повернулся к Вару: – Мы можем отдать вам два корабля, но не больше.

– И двух специалистов по пустыне, – добавил Лиет. – Стилгара и меня.

– Не говоря уже о старательных и сильных работниках. Вы не пожалеете о том, что позволили евреям остаться здесь, – сказал Тег. Он уже успел заметить, насколько трудолюбивым оказался народ раввина. Он надеялся, что им будет хорошо на этой планете, даже если климат здесь станет более суровым. Правда, кто знает, может быть, в один прекрасный день они решат, что Келсо не является все же землей обетованной.

Никого не удивило, что Гарими и ее консервативные последовательницы тоже захотели навсегда оставить корабль-невидимку. Более сотни сестер испросили разрешения покинуть «Итаку» и поселиться на Келсо, невзирая на то, что планета постепенно и неотвратимо превращалась в пустыню. Здесь они планировали создать свой новый орден. Гарими объявила об этом решении Шиане – скорее, сделав любезность, нежели решив обсудить этот вопрос.

Но жители Келсо не хотели об этом и слышать. Они встретили корабль с сестрами, потрясая оружием. Впереди, скрестив руки на груди, стоял Вар.

– Мы принимаем Лиет-Кинеса и Стилгара, а также евреев. Но мы не желаем видеть здесь ведьм Бене Гессерит.

– Никаких ведьм! – закричали люди. Лица их стали угрожающими. – Если мы найдем их здесь, то убьем всех до единой.

Провожавшая сестер Шиана попыталась обратиться к людям от имени Гарими.

– Мы можем отвезти их в самый отдаленный уголок вашей планеты. Вы даже не будете знать, где они находятся. Вы никогда их не увидите и не будете ощущать их присутствия. Обещаю вам, они не причинят больше никаких хлопот и неприятностей.

Но возбужденные келсианцы не были расположены слушать, и Вар снова заговорил:

– Вы люди такого сорта, которые действуют только в интересах Бене Гессерит. Мы однажды уже приняли их – к нашему великому сожалению. Теперь наши люди всегда будут действовать только в интересах Келсо. Ни одной сестры из вашей общины здесь никогда больше не будет. Довольно насилия. Мне кажется, что я не мог выразиться яснее.

Поднимая с каждым шагом клубы пыли, раввин прошел мимо палаток и переносных домиков и направился к челноку. Он вытер пот со лба и встал рядом с Шианой и Тегом, напряженно глядя на них.

– Надеюсь, мой народ, по милости Божьей, будет здесь счастлив. – Он топнул ногой по пыльной земле. – Нам было обещано, что когда-нибудь мы обретем под ногами твердую почву.

– Вы, кажется, очень волнуетесь, рабби, – заметила Шиана.

– Я не волнуюсь, просто я в печали.

Тегу показалось, что старик совершенно сломлен, водянистые старческие глаза были краснее, чем обычно, как будто от слез.

– Я не смогу быть с ними, так как не могу покинуть корабль.

Чернобородый Исаак утешительным жестом положил руку на плечо старика.

– Для нас это будет новый Израиль под моим руководством, рабби. Может быть, вы передумаете?

– Почему вы не хотите остаться со своим народом? – спросил Тег.

Раввин склонил голову и слезы закапали на твердо утоптанную землю.

– У меня есть обязательства в отношении одной из моих дочерей, обязательства, которые я не смог выполнить.

Исаак тихо объяснил Шиане и Тегу:

– Он хочет остаться с Ребеккой. Хотя она теперь не более, чем аксолотлевый чан, он отказывается покинуть ее.

– Я буду ухаживать за ней до конца моих дней. Мои люди будут здесь в надежных руках. Исаак и Леви – это их будущее, а я всего лишь их прошлое.

Остальные евреи окружили раввина, прощаясь с ним и желая счастья. Потом рыдающий старик вместе с Тегом, Шианой и другими направился к ожидавшему челноку, на котором им предстояло вернуться на корабль-невидимку.

Двадцать четыре года спустя после бегства с Капитула

1

Мы ранены, но не побеждены. Нас побили, но мы стойко переносим боль. Нас вытеснили на задворки нашей цивилизации и нашей истории – но мы остаемся людьми.

Командующая Мать Мурбелла. Обращение к уцелевшим на Капитуле

Пока эпидемия сама собой угасала, уцелевшие – все они были Преподобными Матерями – изо всех сил старались сохранить единство Общины Сестер. Никакие вакцины, иммуномодуляторы, диеты и карантин не приносили ни малейшей пользы – население вымирало.

Потребовалось всего три дня, чтобы сердце Мурбеллы обратилось в камень. Вокруг гибли тысячи молодых послушниц – надежд Общины, прилежные ученицы, не готовые пока стать Преподобными Матерями. Все они умирали либо от болезни, либо от Воды Жизни, не выдерживая Испытания пряностью.

Кирия окончательно погрязла в прежних пороках Досточтимых Матрон. При каждом удобном случае она горячо возражала против оказания помощи тем, кто заразился страшной чумой, называя уход напрасной тратой времени.

– Ресурсы надо направлять на что-то более важное, на дела, имеющие шансы на успех!

Мурбелла не находила возражений против такой логики, но не соглашалась с мнением Кирии.

– Мы не мыслящие машины. Мы люди, и должны заботиться о людях.

Печальная ирония заключалась в том, что чем больше людей умирало, тем меньше забот оставалось у Преподобных Матерей, и теперь они действительно могли заниматься другими неотложными делами.

Мурбелла смотрела в высокое сводчатое окно за спинкой трона на окружающий пейзаж. Совсем недавно Капитул был многолюдным бурным административным центром, пульсирующим горячим сердцем Новой Общины Сестер. До того как планету поразила чума, Командующая Мать Мурбелла вникала в детали сотен оборонительных мероприятий, следила за продвижением вражеского флота, вела переговоры с Иксом и Гильдией, занималась делами беженцев и военных диктаторов, склоняя на свою сторону всех, кто мог сражаться.

Вдали были видны бурые холмы и погибающие сады, но больше всего Мурбеллу угнетала тишина, царившая в самом городе. Общежития, служебные здания, близлежащий космопорт, рынки, парки, исчезающие стада… все это требовало ремонта, ухода, содержания. Для этого требовалось население в несколько сотен тысяч человек. Печально, но теперь вся бурная активность в Убежище и городе замерла, остановилась. Осталось слишком мало людей, способных выполнять даже самые необходимые работы. Сама планета практически обезлюдела, все надежды рухнули в течение каких-то нескольких дней. Внезапно и страшно!