Книга Лорд Безупречность - Лоретта Чейз

– Но я не хочу этого, упрямец!

– Знаю, дорогая. Понял в тот самый момент, когда увидел, что ты улизнула вместе с моей одеждой и бумажником. Подобное выражение нежной заботы глубоко меня тронуло, однако теперь тебе придется вернуть вещи.

Дамы гордо и решительно покинули гостиную огромного дома в Трогмортоне. За ними последовали лорд Нортвик и его сын. Старый граф мог выместить гнев лишь на слугах. Однако и те потихоньку испарились. Так что он получил возможность кипеть в полном одиночестве, зато в свое удовольствие и с пользой для здоровья.

Дамы отправились восстанавливать силы в зимний сад, а лорд Нортвик и Питер Делюси принялись оценивать нанесенный ущерб. Он состоял в следующем:

1. Перевернуты два стула.

2. Огромный китайский дракон, которого лорд Нортвик так отчаянно ненавидел, превратился в груду осколков. Их как раз торопливо заметали две испуганные горничные.

3. Джозеф жалко хромал в сторону двери на служебную половину.

Лорд Нортвик отвел сына подальше, чтобы никто не услышал, и распорядился:

– Немедленно отправляйся вслед за ними. За леди и ее… братом.

Питер ошеломленно заморгал.

– Сейчас же, – повторил отец. – Нельзя терять ни минуты.

– Но ведь дед сказал… и ты сам… ты же ей не поверил. Я это понял. У тебя было такое лицо…

– Передумал, – коротко отмел сомнения лорд Нортвик. – Так что перестань тянуть время и займись делом.

– Миссис Уингейт! Подождите, пожалуйста, миссис Уингейт!

Бенедикт и Батшеба недоуменно обернулись.

К ним галопом скакал всадник. Батшеба вскоре узнала его:

– Это же сын лорда Нортвика, Питер Делюси. Интересно, что же последует на сей раз?

Они остановились.

– Отец просил кое-что передать, – с трудом переводя дух, проговорил молодой человек. – Он просит извинить. Сам поехать не мог – неотложные дела. Но он очень хотел бы встретиться с вами завтра утром в гостинице «Королевский герб». Мне поручено проводить вас туда и проследить, чтобы вас устроили со всем возможным комфортом. Отец говорит… – Молодой человек неуверенно перевел взгляд с Батшебы на Бенедикта. – Отец говорит, что верит вам и что мы обязаны оказать посильную помощь.

«Посильная помощь» заключалась в организации комнат в гостинице, а также вполне достойного обеда. И то и другое не только в значительной степени исправило самочувствие Бенедикта, но и существенно улучшило его мнение о членах клана Делюси.

И все же никак не удавалось отделаться от подозрения, что услужливость Питера Делюси – всего лишь повод, чтобы оказаться рядом и пожирать Батшебу жадным взглядом. Молодой человек никак не мог отвести от нее глаз. Вполне естественно, что дважды приглашать его за стол не пришлось.

После обеда молодой Делюси вовсе не спешил покинуть новых знакомых.

Бенедикт решил прозрачно намекнуть.

– К сожалению, мне пора, – произнес он. – Наш экипаж, а вместе с ним и слуга остались в Бате, в гостинице. Необходимо как можно быстрее их забрать. Нелишне также оплатить счет. Видите ли, сестра уехала так поспешно, что в суете и волнении приняла мой бумажник за свой кошелек.

– О, я вполне могу поехать в гостиницу и все уладить, – с готовностью предложил Питер.

– Разумеется, это лишнее! – решительно отрезала Батшеба. – Мы ни за что не позволим себе просить о такой услуге.

– Но вы сделаете мне огромное одолжение, – начал настаивать Питер. – Иначе я просто сойду с ума от скуки. Воскресенье в Трогмортоне – это ужасно. Дед ненавидит ездить в церковь, но считает своим долгом показывать хороший пример, Лучше бы он оставался дома, а показывать пример предоставил дамам. Проповедь неизменно повергает его в самое мрачное настроение. А после службы кто-нибудь непременно останавливает нас возле церкви и начинает жаловаться, требовать помощи и тому подобное. Так что сразу уехать домой не удается. До проповеди дед обычно постится, хотя врач уже миллион раз говорил, что в его возрасте это недопустимо. В результате домой приезжает голодный, как зверь. Понятно, что настроения это не улучшает.

Питер слегка покраснел.

– Боюсь, он и в другие дни не оказал бы вам особого гостеприимства. Ну а в воскресенье получилось и того хуже.

Хорошо сказано, подумал Бенедикт. Питер сумел попросить прощения за поведение деда, не унижая старика и даже проявив некоторое сочувствие.

Бабушка Бенедикта по отцовской линии отличалась на редкость острым языком и полным отсутствием терпения. На месте лорда Мандевилла она скорее всего проявила бы больше самообладания, но ни в коем случае не мягкости.

Старикам позволительны любые причуды.

Совсем недавно Бенедикт напомнил себе это правило. Именно поэтому он и не выкинул лорда Мандевилла. в ближайшее окно.

– Дает себя знать буйный нрав Делюси, – спокойно заметила Батшеба. – Судя по всему, он проявляется в обеих ветвях. Я давно привыкла.

– Ты тоже им обладаешь, – вставил Бенедикт.

– И все-таки не я метнула несчастного лакея в дверь гостиной.

– Отвратительное создание. Не собираюсь извиняться за этот поступок.

– Наверное, им вы и вызвали симпатию отца, – заметил Питер: – Он уже давно хочет уволить Джозефа, но дед… – Он удивленно замолчал и уставился на Бенедикта широко раскрытыми синими глазами. – Послушайте, сэр, а ведь вы на самом деле не сумасшедший. – Питер перевел недоуменный взгляд на Батшебу.

– Я просто подумала, что в вашей семье легче простят душевное расстройство, чем несдержанность, – оправдалась она.

– Иногда сестра действительно доводит меня до безумия, – добавил Бенедикт. – Но, как правило, я вполне способен рассуждать здраво. А находясь в здравом уме, вовсе не вижу необходимости отправлять вас в Бат, чтобы умерить гнев хозяина гостиницы и вызвать волнение верного слуги. Кроме того, вам придется совершить и обратный путь, во время которого вы неизбежно будете страдать от одиночества. Сдержанный Томас не осмелится поддерживать беседу. Впрочем, если не спешите возвратиться в Трогмортон. то вполне можете составить мне компанию.

– Значит, во мне не нуждаются, – заметила Батшеба.

Бенедикт воинственно прищурился. Он предвидел, что она тоже захочет-поехать, и приготовился к неизбежной битве.

Однако Батшеба не проявила обычных признаков решимости сделать именно то, что он считал лишним. Она выглядела бледной и изможденной. Судя по всему, день выдался нелегким. Помимо усталости, на нее навалились и безумный, унизительный гнев лорда Мандевилла, и холодное недоверие остальных родственников.

Миссис Уингейт достойно выдержала испытание. Не опустила голову. Ни единого разу не потеряла самообладания. Вела себя достойно, как и подобает настоящей леди.