Книга Пирровы победы - Александр Марков

— Это похоже на право первой ночи. Я лучше бы на обычную женщину посмотрел, ну и не только посмотрел, а на волосатых мне что-то не хочется.

— Прикажите позвать наложницу?

— Потом. Я не могу так долго задерживать горожан. Они поди представление увидеть хотят?

— Да. У народа не так много развлечений.

— Что ж, им казни на центральной площади уже наскучили?

— Они тоже по-своему развлечение, но слишком однообразное.

— Согласен. Вот прогоним кочевников — пленных на кол посадим. Думаю, что это горожанам понравится. Ну а с повстанцами сложнее все, прилюдно главарей казним, остальных вдоль дорог на деревьях развесим, птицам будет пропитание. Надо ведь обо всех божьих тварях заботиться.

— Недовольные могут появиться.

— Недовольные будут кормить птиц следующими, — рассердился король. — Ну а циркачи и волосатая женщина — хорошая замена казням, — продолжал он свои рассуждения. — Зови циркачей! Посмотрим… Наложниц — потом! Но не думаю, что волосатая женщина меня надолго заинтересует.

Лет десять назад, еще в те времена, когда король любил бродить по городу в поисках приключений на свою голову, одевшись как купец средней руки, зашел он как-то раз в шапито, где давал представление заезжий цирк…

Обычно он выискивал привлекательных девушек, заводил с ними знакомства, словом, кружил им головы, причем весьма успешно, ведь тогда он был еще хорош собой и мог соблазнять представительниц прекрасного пола исключительно своей внешностью, а не титулом. По городу за ним ходило несколько охранников, одетых так же неприметно, как и он. Род их деятельности выдавали крепкие фигуры, перекатывающиеся под одеждой бугры мышц. Однако стоило кому-то повздорить с королем или в таверне, где частенько он пил пиво и горланил в компании простолюдинов, или на улице, где на него могли напасть грабители, — тотчас рядом с ним возникало несколько громил. Впрочем, король и сам тогда мог проучить обидчика. В драке один на один он обычно выходил победителем, потому что на обучение разного рода единоборствам потратил уйму времени.

Король любил такие драки. Тело повиновалось ему, уходило от мощных ударов с такой легкостью, будто он растворялся или мгновенно смещался в пространстве, оказываясь уже где-то сбоку от нападающего, причем тот едва удерживал равновесие, вложив всю свою силу в удар, так и не достигший цели. Надо было лишь чуть толкнуть его, пока он вновь не встал твердо на ноги, и тогда он падал, как старое здание, как подрубленное дерево.

Шатер цирка едва вписался в маленькую площадь, края его почти задевали за стены домов. Разрисованная в разные цвета парусина трепетала на ветру.

Человек, раскрашенный, как сказочное чудище, зазывал прохожих посмотреть представление.

Подобные маски надевали себе на голову рыцари, чтобы противника напугать. Но однажды, как говорилось в старой легенде, пришлось им сражаться с потусторонними силами, а те и без масок выглядели точно так же, как люди в масках. Они наверняка не испугались бы своих отражений, и тогда люди маски свои сняли. Человеческие лица, искаженные яростью, демонам показались гораздо страшнее, нежели их собственные лица. Но это была только легенда.

Голос у зазывалы был такой же зычный, как у глашатая. Может, когда-то он им и работал, но потом потянуло его на вольные хлеба.

— Сегодня на нашем ринге вы увидите удивительное сражение, — кричал зазывала, делая между словами огромные паузы, как будто ему обязательно нужно было набрать полные легкие воздуха, чтобы произнести следующее слово. — Лесной житель против лучших драчунов страны! Каждый может испробовать и свою силу в сражении с лесным жителем! Если кому-то удастся его победить, владельцы цирка обещают приз, а кроме того, хорошо оплачиваемую работу.

Прохожие прислушивались, кивали из стороны в сторону головами в раздумье, особенно крепкие мужчины, с руками, похожими на стволы деревьев, и мозолистыми ладонями, привыкшими к грубому труду. Они прикидывали в голове — стоит ли рискнуть. В любом случае, ничто им не мешало зайти в цирк и посмотреть, кого им в противники прочат, и уж потом подумать, имеет ли смысл на ринг выходить.

— Ты не хочешь хорошо оплачиваемую работу заполучить? — спросил король у охранника.

— Не думаю, что будет выше, чем у меня сейчас, — сказал тот.

— На ринг выйдешь? Получишь приз циркачей, да еще я тебе добавлю, если лесного жителя победишь.

— Могу попробовать, — нерешительно сказал охранник. С одной стороны, он не знал, кто окажется его противником, и рисковать своей головой зря не хотел, с другой — отказ мог рассердить короля. И тогда, возможно, он выгонит охранника на все четыре стороны, а вместо него возьмет хотя бы того же лесного жителя.

Арену окружало несколько рядов деревянных скамеек. Их уже стала заполнять толпа простолюдинов, спешащих занять места поближе к арене. Цена на билеты различалась. Дороже всего ценились первые ряды, а места на верхних были самыми дешевыми. Народ торопился, ведь когда несколько верзил займут твои места, то уж лучше отправиться искать свое счастье на задворках цирка, чем выяснять с ними, кто прав.

Король честно заплатил за места в первом ряду для себя и своих телохранителей.

Клоун носился между лавками, предлагая всем сладкую воздушную вату и леденцы в форме сказочных птиц и монстров. Детишки были от них в восторге и требовали у родителей купить эти сладости. Однако те гневно смотрели на клоуна, внушая ему убраться побыстрее со своими товарами. Но клоун продолжал навязывать свой товар, как будто не понимал ничего и по лицам читать разучился. Когда он нагибался, протягивая сладости очередному покупателю, то у него задирались полы длинной куртки, и тогда становилось видно, что на брюках, обтягивающих его зад, была мишень.

— Гляньте, что у него на заднице-то нарисовано, — засмеялся один из охранников, показывая на клоуна.

— Гы-гы-гы, — заржали остальные его товарищи.

Ноги невольно зачесались от желания пихнуть клоуна в зад, прямо в десятку. Очевидно, мишень на брюках нарисовали для какого-то трюка.

Зал заполнился на две трети. Пришедшие стали проявлять признаки недовольства, стучали ногами по земле. Звук, правда, получался глухой. Тогда они начали хлопать в ладоши, прикладывать их рупором ко рту и требовать начала представления. Хозяин цирка тянул время, ждал, когда займут все места. Дело вот-вот могло обернуться беспорядками. Опрокинут недовольные зрители подставки с факелами и масляными фонарями — убытков куда как больше будет, чем от пары десятков не занятых мест.

Представление не оправдало надежд, оно оказалось скучным. Чего уж ожидать от цирка, что не первый год колесит по стране? Актеры одни и те же. Ничего нового они давным-давно уже придумать не могут. Это походило на ночь со старой проституткой, с которой провел точно такую же лет этак пять назад.

Король сидел с кислой миной, откровенно скучая, и только желание посмотреть на драки с лесным человеком не позволяло ему уйти раньше времени. Другие зрители, впрочем, настроения его не разделяли, аплодировали и факирам, и жонглерам, и дрессировщикам, и даже клоуну, у которого точно на том месте, где на мишени была десятка, появилось яблоко, и именно в него-то и угодила стрела.