Книга Вкус скандала - Эрин Найтли

Кузен скрестил руки на груди.

— Какие же вы сплетники! Вот что я вам скажу, этот старый хрыч слишком много прикладывается к бутылке, чтобы кого-нибудь узнать. Ваш мистер Финтон так нализался, что даже не понял, что мы не уходили, а возвращались домой.

Эмерсон говорил уверенно. Если бы Джейн не знала, как обстоит дело в реальности, она бы сама ему поверила. Кузен взял безупречную тактику — все знали, что мистер Финтон пьяница. У миссис Браун раздулись ноздри от негодования, но женщина знала о пристрастии соседа к спиртному.

— Тогда, позвольте узнать, что вы делали на улице так поздно?

Вежливая улыбка Эмерсона мгновенно исчезла, лицо мужчины стало суровым, глаза блеснули стальным блеском. Он выглядел поистине устрашающим и мисс Бантинг впервые смогла представить его в пылу битвы в открытом море.

— Если бы вы имели право задавать вопросы о моих перемещениях, я мог бы вам сказать, что мы с Уэстоном планировали поездку, но дождь помешал нашим планам, и мы решили вернуться. Однако я хочу внести полную ясность. — Кузен чуть наклонился вперед и навис над старухой, словно гладиатор, готовый к битве. — Мои дела вас абсолютно не касаются. Если я услышу, что вы с кем-нибудь сплетничаете о моих делах, как грязная торговка рыбой, я, будьте уверены, позабочусь, чтобы вам не поздоровилось. Вам все понятно?

Миссис Браун попятилась, она была в ярости, но не посмела с ним спорить. Джейн затаила дыхание, не зная чего ожидать. Эмерсон смотрел на соседку свирепым взглядом, его ноздри трепетали, щеки под трехдневной щетиной покраснели. Наверняка женщина не рискнет разозлить его еще сильнее.

В напряженной тишине на лестнице загремели башмаки Уэстона. Он быстро поднялся по ступеням и толкнул дверь, радостно прокричав:

— Джейн, ты не представляешь, какие красивые в Грейвсенде корабли…

Увидев миссис Браун, парень остановился. Сестра посмотрела на него словно сквозь густой туман. В ушах у нее зашумело и резко потемнело в глазах. «Боже милосердный, не может быть, чтобы все это происходило на самом деле!» Ложь Эмерсона раскрыта и все надежды Джейн избежать неприятностей растаяли. Булочница посмотрела на соседку.

Выражение лица миссис Браун изменилось от изумления к растерянности и, наконец, к пониманию. Мисс Бантинг видела, что за доли секунды все, ради чего она трудилась, ускользает между ее пальцев, как вода.

Несколько мгновений женщины молча смотрели друг на друга, ни у одной не дрогнул ни единый мускул. Потом миссис Браун улыбнулась. Она повернулась, собираясь уйти. Джейн бросилась к ней и схватила за запястье:

— Нет, подождите!

Но соседка не стала ждать. Она вырвала свою руку из руки Джейн и посмотрела на нее как на прокаженную, распахнула дверь и торопливо зашагала через дорогу, широко размахивая пухлыми руками.

Мисс Бантинг повернулась к Эмерсону, ее грудь сдавил ужас. Кузен подошел к ней, взял за плечи и посмотрел прямо в глаза:

— Джейн, все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем.

Она замотала головой. Что они могут сделать? Что можно придумать, чтобы исправить произошедшее? Невозможно сделать разбитую тарелку неразбитой или подгоревший бисквит неподгоревшим, и точно так же невозможно восстановить запятнанную репутацию.

— Джейни! — От волнения и страха голос Уэстона дрогнул. — Извини, пожалуйста. Я не знаю, что произошло, но если это моя вина, честное слово, я не нарочно.

Она знала, что нужно ответить брату, обязательно нужно, но Джейн была так поражена, что и слова не шли с языка. «Что можно сказать, когда вся твоя жизнь только что рухнула, как карточный домик?»

Глава 24

Ричард постучался в дверь хозяйских покоев и подождал, пока отец пригласит его войти. Только после этого он открыл дверь. Сын сделал несколько шагов к кровати и в растерянности остановился. «Что за чертовщина?» Кровать была пуста — впервые за несколько дней.

— Я здесь, сын.

Это было новое развитие событий. Рейли пошел на голос и вошел через открытую дверь в примыкающую к спальне гостиную. Отец сидел, развалившись, в широком кресле с высокой спинкой, стоящем сбоку от камина. На губах молодого графа сама собой появилась радостная улыбка, и он даже не пытался ее скрыть. «До чего же хорошо увидеть отца вставшим с постели!» — подумал лорд.

— Я сомневаюсь, что доктор будет доволен, увидев тебя так скоро на ногах.

Маркиз фыркнул, сложил бумаги и с отвращением швырнул их на столик рядом с креслом.

— Да он бы оставил меня лежать в этой чертовой постели всю оставшуюся жизнь! Но я скорее умру, чем потрачу впустую еще одну минуту в той душной комнате.

— Осторожнее! — Ричард поднял одну бровь. — Если мать услышит, как ты говоришь такое, может статься, что твое желание исполнится.

Отец устало потер глаза и вздохнул.

— Мужчина может терпеть, когда с ним нянчатся как с больным, только до определенного предела, а потом приходится принимать решительные меры.

Рейли присмотрелся к отцу и с болью в сердце отметил, что в ярком свете лондонского утра кожа маркиза по-прежнему выглядит мертвенно-бледной. Он и сам был готов заставить отца снова лечь в постель, и плевать, что это означает, будто с ним нянчатся.

— Если ты будешь слишком себя подгонять, ты опять окажешься в том же месте. Не то чтобы я сильно возражал, я ведь был близок к заполучению твоего титула.

Отец усмехнулся этой шутке и взмахом руки указал на свободное кресло рядом с собой.

— Да, я знаю, как тебе не терпится получить бразды правления.

— Хочу, чтобы ты знал: пока ты целыми днями бездельничал в постели, я отлично справлялся, выполняя твои обязанности. Я сидел на твоем стуле, пил твой лучший виски, в общем, делал все, что ты.

Граф произнес эти слова со своим ироничным остроумием, но, в сущности, он говорил истинную правду. Впервые в жизни сын окунулся в дела управления имуществом семьи, отвечал на всю корреспонденцию, участвовал в различных встречах и собраниях, требующих присутствия маркиза. Ричард забросил все места, где обычно проводил время, а все мысли о занятиях тренерством по боксу он выбросил прямо в окно — его мечта умерла, не успев сформироваться. Рейли обнаружил, что в этом отношении Джейн была права: человек не знает, на что он действительно способен, пока не попадет в ситуацию, когда у него нет другого выбора, кроме как справиться.

Граф вздохнул. Он очень жалел, что не смог навестить булочницу, почувствовать ее в своих объятиях, вдохнуть ее сладкий успокаивающий аромат. Однако Ричард все-таки надеялся, что через одну-две недели положение немного стабилизируется и он сможет к ней заглянуть.

— А, значит, ты разгадал, в чем секрет! Сидеть за столом и создавать видимость, что ты занят.

Сын улыбнулся, располагаясь в кресле. То, что отец его поддразнивал, подняло ему настроение. Эти слова маркиза принесли свет в ту часть души графа, которая оставалась в темноте с той самой минуты, когда он услышал о его болезни. «Хорошо бы и тело отца выздоравливало так же быстро, как чувство юмора», — подумал Рейли. Вплоть до приступа отец был одним из самых крепких и здоровых мужчин в представлении Ричарда. Всякий раз, когда он думал о нем, сын мысленно представлял маркиза высоким, сильным, скачущим по полям верхом на одной из великолепных лошадей. Этот образ резко контрастировал с увядшим мужчиной, сидевшим сейчас перед ним: колени укрыты одеялом, под глазами лиловые синяки, кожа цвета хлебного теста. Ричард заморгал: «Хлебного теста?» До знакомства с Джейн ему бы и в голову не пришло такое сравнение.