Книга Алмазное ассорти - Наталья Александрова

– Не гор-рюй! Не гор-рюй!

Только Пу И не было видно. Если только…

– Лола, что случилось? – спросил Маркиз, вмиг посерьезнев.

– Ленечка, не спрашивай… – всхлипнула Лола. – Я… я не могу говори-ить… – и ее слова перешли в бурные рыдания.

– А где Пу И? – Маркиз озабоченно огляделся. – С ним ничего не случилось?

– Случи-илось! – прорыдала Лола, еще крепче прижав к себе сверток. Сверток дернулся и заскулил.

Из этого Леня сделал вид, что Пу И по крайней мере жив.

– Да что случилось-то? – повторил Леня свой вопрос. – Мне кто-нибудь объяснит?

Он повернулся к Перришону – все же он говорящий, но попугай ответил в своем обычном духе:

– Кошмар-р! Тр-рагедия!

– Это я виновата, – проговорила Лола, справившись с рыданиями. – Я ее выбросила в помойное ведро, но не успела донести до мусоропровода… а Пу И… ты же знаешь, какой он любопытный! Он влез в ведро, нашел ее и… и съел! – и Лола снова зарыдала.

– Кого – ее? – переспросил Леня.

Впрочем, догадка уже забрезжила в его мозгу. И эта догадка тут же подтвердилась.

– Бофена-аку! – прорыдала Лола. – Пу И съел бофенаку! Что с ним теперь будет?

– Ну, ты же говорила, что эта бофенака безвредная, даже полезная! – напомнил Леня своей боевой подруге. – Ты же ее сама принимала…

– Одно дело – я, и другое – маленький песик… И потом, я же не ела ее, а он… она на него уже начала действовать!

– Действовать? Как? – осведомился Маркиз. – И почему ты завернула Пу И в это полотенце? Ему там явно не нравится!

– Чтобы… чтобы не видеть того, что с ним случилось! – прорыдала Лола. – Чтобы не видеть, какой стала его шерстка!

В это время Пу И вывернулся из полотенца и вырвался на свободу. Спрыгнув на пол, он остановился посреди кухни.

Аскольд испуганно мяукнул и отскочил в угол, Перришон взлетел на холодильник и оттуда крикнул:

– Фур-рор!

Зрелище и впрямь было удивительное.

Чудесная шерстка Пу И, отличавшаяся приятным золотисто-рыжим оттенком, стала теперь ярко-розовой.

– А что, гламурно… – протянул Маркиз. – Он будет иметь успех среди продвинутой публики… Лолка, не горюй, это у него быстро пройдет! А мы сегодня будем ужинать?