Книга Правила боя. Исток - Анна Московкина

— Твою мать! — зашипел менестрель, прячась за наши спины. — Прикройте меня!

— От кого? — Я послушно встала перед Вальей, пытаясь разглядеть в толпе угрожающие рожи.

— От нее! — Палец указал в сторону мужика с пучком и фальчином. Мужик обернулся и неожиданно оказался знакомой по «Трем зайцам» валькирией. — Пойдемте отсюда скорей, узнает!

— Валья?

— Узнала! — выдохнули мы.

Дальнейшее напоминало дурные гравюры из детских книжек. Валья зайцем припустил по рядам, ловко маневрируя между покупателей, за ним подалась так и не выпустившая меч валькирия. Мы расступились, давая ей дорогу. А за похищенным мечом следовал обворованный оружейник, сопровождая погоню сочными комментариями. Толкущийся народ проводил их взглядом и лихо кинулся к опустевшей лавке. Не тут-то было! Из-за прилавка вынырнула прыщавая физиономия и фальцетом завопила:

— Не тронь, кому говорят! Ща стражу кликну. — Не знаю, что отпугнуло ворюг больше: бряцающая кольчугами стража, выходящая из-за поворота рядов, или пронзительный вопль прыщавого.

Солен потянул меня за рукав.

— Пойдем отсюда, там Валью спасать надо…

Валькирия бегала быстрее. Валья стоял с печальным лицом, понурив кудрявую голову, а перед ним высилась одетая в черную кожу брюнетка. Внушительная грудь часто колыхалась в такт нервному покачиванию меча. Пук растрепался, и прядки выбились, обрамляя довольно-таки симпатичное лицо. Рядом, с грозной миной, стояла Жарка, внимательно вслушиваясь в проблему. Поодаль сопел оружейник, который и меч получить хотел, и валькирии с полукровкой боялся.

— И куда ты пропал?

— Я…

— Я, я. Я неделю твой труп по городу ищу, решила, что тебя уже в канаве за твои песенки похабные утопили. А ты на ярмарке гуляешь!

— А что, нельзя?

— А почему ищешь? — встряла Жарка.

— А что он тебе наплел? — повернулась к ней разъяренная валькирия.

— Сударыня, меч отдайте, — тихо попытался вмешаться торговец.

— У-у! — помахала мечом женщина. Тот отступил назад, но не ушел. — И кто она?

— А ты кто? — вернула полукровка.

Валья, пятившийся все это время, попытался снова дать деру, но был отловлен Соленом.

— Нам тоже интересно, — добавила я. — Здравствуйте.

— А, это вы в «Трех зайцах» погром устроили! — обрадовалась валькирия.

— Это не я. Что случилось?

— Вон у коллеги своего спроси.

Все уставились на покорно повисшего в руках Солена менестреля.

— Предатели! — шипела жертва, не пытаясь при этом вырваться.

— Ну? — подбодрила его валькирия.

— Меч… — снова завел торговец.

— Да отстань ты! Говори давай. — Жарка, видно, вдохновившись примером, вытащила нож и тоже угрожающе им завертела.

Повествование менестреля часто прерывалось краткими, но очень емкими комментариями валькирии, которую звали Киата. В общем и целом, опустив подробности и ругань, выходила такая история:

Жил-был менестрель, любил он выпить и петь, и жила-была женщина, профессиональная наемница. И наняли сию прекрасную даму охранять жену одного богатого купца, у которого были проблемы с конкурентами. И очень эта жена музыку любила. Особенно в исполнении красивых молодых мужчин. Стояла Киата в уголочке, слушала, как Валья струны перебирает, да очаровалась. И так очаровалась, что, когда менестрель начал удирать от однозначных намеков хозяйки, она вместо того чтобы остановить сбегающего, как ей велели, затормозила любвеобильную купчиху, и удирали они уже вместе. Отсмеявшись над гостеприимством купцов, парочка посидела в корчме, здорово набралась и продолжила знакомство уже у менестреля дома. И было все хорошо, недели две было, пока в один прекрасный вечер Валья не исчез из корчмы «Три зайца».

— Хоть бы весточку кинул. — Фальчин завис в опасной близости от менестрельского носа.

Валья поднял глаза на валькирию и вздохнул:

— И ты бы меня отпустила?

— На все четыре стороны или сколько их там… — Киата отвела клинок и, не зная куда деть, сунула Солену в корзинку. Дворянин, похоже, даже не заметил.

Жарка покраснела и часто дышала, теперь в менестреля нацелился ножичек. Я аккуратно поддела убийцу за пояс, на случай если кинется. Нас плотно обступила толпа, жадная до зрелищ. А зрелища в нашем лице сегодня обеспечили ярмарке небывалый успех. Что там Майорин говорил про ярмарочные балаганы? Надо ему сказать, что сегодня я была исключительно в роли зрителя.

— Много. Жарка, ты не думай, я…

— Я поняла, — хмуро выговорила девушка.

— Не поняла! — баском хмыкнула валькирия. — Я замужем, и не за этим чудом-юдом. Просто жить мне негде было, вот он меня и приютил. Хороший он парень, только разгильдяй жуткий.

— А удирал зачем? — обеспокоенно спросил оружейник, он уже и про меч забыл, засмотревшись спектаклем.

— А ты зачем за мной гналась?

— Ты удирал. — Рассуждения зашли в тупик.

Я подтащила убийцу за пояс, а Солена под руку. За нами волочился Валья, которого дворянин так и не отпустил, Киата шла сама. Так мы и покинули ярмарку, не побывав в самой желанной ее части. В развалах и керамической утвари, а я так и не купила то, что собиралась.

— Слушай, а меч?

— Какой меч? — не поняла я.

Солен держал в руках пресловутый фальчин, обнаруженный в моей корзинке и уже изрядно ее подпортивший.

— Надо вернуть. Вы тут меня подождите. — Парень поставил корзину на землю и решительно отправился назад, на наши непристойные предложения послать все в известное место и оставить оружие себе — честный дворянин только презрением в карих глазах окатил. Впрочем, ходил он недолго.

Жарка с Киатой, выяснив, что делить им нечего и некого, наперебой хвастались покупками, демонстрируя богатый арсенал и глубокие познания в холодном оружии. Валья пасмурно таращился на высокую смердящую кучу гнилых овощей. Куча то и дело шевелилась и пищала, менестрель грыз яблочко, которое явно стащил. Рядом облезлая уличная кошка с воодушевленным урчанием обгладывала рыбий хвост, периодически поднимая пыльную голову со свалявшейся шерстью, и рычала на обнаглевших крыс, те, несмотря на численное преимущество, ждали своей очереди. А я, ругаясь на чем свет стоит, изучала сумку, подозрительно мокрую. Вернулся Солен, он помахивал мечом, одетым в простенькие деревянные ножны, и чуть не подпрыгивал от радости.

— Не нашел оружейника?

— Нашел. А меч купил. Тоже мне любители халявы.

— А что, бой был честный!

— Вот только рассказывать о нем я бы постеснялся. — Валья догрыз фрукт и бросил огрызок в кучу. Раздалось недовольное верещание, видно, попал в одного из местных покупателей. Что же, у каждого свой рынок: у людей один, у крыс другой.