Книга Щепки плахи, осколки секиры - Николай Чадович

— Я тебя одну и не отпущу! — побледнел Цыпф. — Через две страны… одну… это издевательство какое-то!

— Вас, Лев Борисович, я намечаю послать лазутчиком в стан аггелов… Как-никак они уже пробовали вас вербовать. Для них вы кадр незаменимый.

— Ты хоть думай немного, прежде чем хавало раскрывать! — возмутился Зяблик. — Это ведь то же самое, что на верную смерть человека отправить. Ладно еще, если Ламех и все его «шестерки» в Будетляндии загнулись. Мясорубка, конечно, там знатная была… А вдруг уцелели? Ламех же скользкий, как аскарида. И не из таких переделок выходил. Нарвется Левка на него, тогда такой же шухер, как в двадцатом году на Перекопе, случится.

— Пусть будет по-вашему, — Смыков поморщился. — Этот вопрос временно снимается с повестки дня… Тогда Лев Борисович сопровождает Лилечку в Лимпопо.

— Совсем другая баня, — одобрил Зяблик. — И волки сыты, и овцы целы. А меня ты куда определил?

— Останьтесь с отрядом Гинтовой. Что-то мне эти анархисты доверия не внушают. Нельзя добиться победы, базируясь на сомнительной идеологии. Если операция по деблокированию кастильской миссии пройдет успешно, загляните ненадолго в Степь. Дочь Гинтова должна пользоваться там определенным авторитетом. Да и вы, братец мой, всегда испытывали симпатию к этой нации… Кто у нас остался? Одна Вера Ивановна. На ее долю выпало наиболее ответственное задание — проникнуть в логово нашего основного врага Плешакова, а уж там действовать согласно сложившейся обстановке. Задача минимум — разведать как тактические, так и стратегические планы. Задача максимум — сорвать их, вбив клин между Плешаковым и аггелами.

— Ну ты точно загнул! — покачал головой Зяблик. — Да с такими задачами и Мата Хари не справилась бы!

— С Матой Хари я не знаком, — сказал Смыков веско, — и судить о ее качествах не могу. А Веру Ивановну знаю немало лет. Считаю, что по ряду позиций она может дать фору не только этой мифической Мате… Харе… но и не менее мифической героине романа Дюма… э-э-э…

— Королеве Марго, — подсказал Зяблик.

— Ей тоже… Но я имел в виду миледи.

— Дать я, конечно, могу кому хочешь, — сказала Верка с расстановкой. — Фору, естественно, а совсем не то, что у вас, кобелей, на уме… Но только вот захочу ли…

— Никто вас неволить не станет, — пожал плечами Смыков. — Точно так же, как и всех других… Пока это только предварительное обсуждение планов.

На следующий день все старались вести себя как ни в чем не бывало, однако почему-то глаз друг на друга не поднимали и в лишние разговоры старались не вступать. Даже Лилечка и Цыпф, которым, собственно говоря, только радоваться надо было предстоящей совместной прогулке в Лимпопо, ходили как в воду опущенные, а девушка то и дело тайком вытирала слезы.

Бацилла косилась на них, косилась, а потом и ляпнула:

— Если вы поссорились, так давайте я вас помирю. Я папу с мамой всегда мирила.

Еще ничего не было окончательно решено, но тень предстоящей разлуки уже легла на лица друзей. Когда они вновь остались одни, Смыков молча разделил бдолах на пять равных частей, и каждый так же молча забрал свою дозу. Это окончательно означало, что план Смыкова принят.

Верка бесцветным голосом сказала:

— Спрячьте получше… Но так, чтобы быстро достать можно было…

Бациллу и ее друзей лишней информацией решили не перегружать. В ряды молодых анархистов вполне мог затесаться предатель, да еще и неизвестно было, чем закончится операция в Воронках — победой и заздравным пиром или поражением и пытками. В тот же день Зяблик как бы невзначай присоединился к анархистам, которые после возвращения из очередной засады чистили во дворе оружие. Некоторые из них обращались с пистолетами, как с кухонной утварью, а порядка полной разборки никто вообще не знал. Зяблик дал несколько простых и толковых советов, касавшихся устранения возможных задержек в стрельбе, проверил пару пистолетов на точность боя, а потом буквально очаровал всех стрелковыми фокусами — без промаха бил на звук, дырявил подброшенные вверх шапки, поражал цель в кувырке и через отражение в зеркальце. В заключение он с легкой ностальгией сообщил:

— Соскучился что-то по оружию… Даже во сне стволы снятся.

Бацилла, наблюдавшая за этим представлением со стороны, ушла в дом, но скоро вернулась с объемистым узлом, в котором что-то побрякивало. Как Зяблик и предполагал, она оказалась девушкой догадливой — вся в папу.

Ночевали отдельно от всех — на чердаке, а расходиться начали, когда анархисты еще крепко спали. Явки, пароли, сроки возвращения, способы связи и места сбора были оговорены заранее. Напоследок кое-кому из ватаги захотелось попрощаться с Жердевым. Зяблик условным свистом вызвал его из сарая, где Мирон Иванович устроил себе спальное место.

К общему удивлению, появился он не один, а в сопровождении заспанной Бациллы, тонкую шею которой пятнали алые следы бурных любовных утех. Судя по всему, сфера пристрастий Жердева не ограничивалась кулинарией, автоделом и запойным пьянством.

— Уходите? — на правах хозяйки спросила Бацилла.

Как обычно, за всех хотел ответить Смыков, но вполне обычные слова почему-то застряли у него в горле. Пришлось объясняться Цыпфу:

— Дел, знаете ли, накопилось… Да и честь пора знать, как говорится.

— Ну как хотите. — Продрогшая Бацилла поплотнее завернулась в черное анархистское знамя, составлявшее весь ее наряд. — А я думала, вы нам в Воронках поможете…

— Вот он останется, — Цыпф кивнул на Зяблика. — Душевный друг дона Эстебана.

— А может, я останусь? — внезапно выпалил Смыков, не сводивший с Бациллы глаз. — Пусть лучше Зяблик в Кастилию идет.

— Ага, ждут меня там! — сплюнул в сторону Зяблик. — Тем более что я только десять слов по-ихнему знаю…

— Сволочь ты, Смыков, — сказала Верка с чувством. — Мало что кобель, так еще и сволочь. Нас всех завел, а сам на попятную. Ну тогда и я никуда не пойду!

— Пошутил я… — язык Смыкова будто одеревенел, а глаза воровато забегали.

— Не обращайте внимания…

— Знаем мы твои шутки! — строго сказала Верка. — Иди, куда тебе положено, и никуда не сворачивай.

— Может, и я с ним заодно в Кастилию мотану? — оживился Жердев. — Киркопов своих вам на помощь приведу, если они еще с тоски не передохли. Ребята замечательные! Дубинами орудуют почище, чем кастильцы мечами! А уж когда до рукопашной дойдет, им вообще удержу нет!

— Нет уж! — решительно возразил Зяблик. — Как-нибудь без киркопов обойдемся. Не хватало еще, чтобы всякая нелюдь в наши дела вмешивалась.

— Сами-то вы с нелюдью знаетесь — и ничего! — буркнул Жердев.

— Вы кого имеете в виду? — прищурилась Лилечка. — Дядю Тему? Да он, если хотите знать, звания человека больше любого из нас заслуживает! Такими люди только через тысячу лет будут… если вообще будут.