Книга Мертвый шар - Антон Чиж

Дверь участка, ежедневно страдающая от толчков и ударов, снесла еще одни, только жалобно застонала. На пороге нарисовался Курочкин, тянувший под руку даму в черном. Филер был настроен решительно – настолько, что при малейшей попытке дамы вырваться применял болевой прием. Пойманная тихо охнула и сдалась окончательно.

– Есть! – закричал Афанасий так, словно смыл вчерашний позор. – Вот, принимайте.

Ванзаров предложил даме стул. Она покорно присела и молча уставилась в пол.

Прежде всего надо было спасать филера. Курочкина буквально распирало от желания похвастаться. Еще немного – и он бы лопнул. Пришлось выпустить пар немедленно. Захлебываясь словами, Афанасий доложил о подвигах.

Прибыв в меблированные комнаты Макарьева, обнаружил в нумере Липы следы сборов. Вещи вынуты из шкафов и с полок, в середине комнаты – чемоданы. На столе билет на киевский поезд с отправлением завтра утром.

– Логично, – сказал Родион, когда поток слов иссяк. – Ей в дорогу деньги были нужны. Теперь понятна такая активность. Что же дальше?

А дальше Курочкин сел в засаду. Не ел, не пил, только копил злобу. И вот примерно полчаса назад к портье подошла дама, которую филер сразу узнал. Портье был предупрежден, а потому сказал все как надо. Дама поднялась на этаж и постучала особым образом – не иначе условный знак. Но ей не открыли. Зато подхватили под руку, заявив, что арестована. После возмущений и угроз, как без них, дама затихла и позволила доставить себя в участок.

– Блестяще, Афанасий Филимонович, просто великолепно! Неподражаемо!

Похвала, как известно, не бывает лишней. Зардевшись, Курочкин явил скромность:

– Пустяковое дело. Даже не устал. Если больше не нужен, пойду напьюсь, а то сутки на нервах.

– Только чай в буфете, вы мне еще нужны, – строго ответил Родион и, подождав, пока филер исчезнет в буфетной, обратился к даме: – В этот раз не стоит отпираться, что оказались случайно или перепутали нумер.

Дама не сочла нужным отвечать.

– Мы с вами так мило общаемся, Аглая Николаевна, а я не знаю, правильно ли к вам обращаюсь? Быть может, надо – Глафира Панкратовна? Как вам привычней?

Она тяжко вздохнула:

– Я умоляла оставить это дело. Теперь добром не кончится.

– Конечно, не кончится, – согласился юный чиновник. – Сегодня ночью погибла Липа.

Аглая вздрогнула, словно припечатали раскаленным железом, но сдержалась. Ни крика, ни всхлипа, ни слезинки.

– Как это случилось? – только спросила она.

– Подавилась кием.

– Это злая шутка?

– Несчастный случай, как и все прочие. Разве не так?

– Вы не знаете, насколько абсурдны ваши подозрения.

– В таком случае расскажите, чего я не знаю.

Выждав минуту для приличия, Родион продолжил:

– Это ведь сущий пустяк. Все остальное уже известно. Например, кто и зачем организовал бильярдную аферу. Как и почему погибли Варвара с Тонькой. Я даже знаю, кто убил Марфушу. И вы это прекрасно знаете. Не надо так таращить глаза, они вам еще пригодятся. И это далеко не все, что открыто. Имея дело с семейным роком, приходится быть во всеоружии. Чтобы не осталось иллюзий: знаю про фарфоровую куклу в склепе и фальшивый крест неподалеку. Бедняжка Липа клала цветочки на пустое место.

– Что вы от меня хотите? – глухо спросила Аглая.

– Пустяк. Для чего подменили ребенка мертвой куклой?

– Сорок пять лет прошло, – словно проверяя себя, сказала няня. – Не представляю, как вы разнюхали. Но раз так… Филомена Платоновна была безумно влюблена в роскошного господина Аристофана Кивиади. Грек, бильярдист. В шестнадцать лет это простительно. Но Фила настолько потеряла голову, что отдалась ему. Кивиади обещал жениться, рассказывал о своем огромном состоянии. Когда Фила узнала, что беременна, и открылась – грек бежал. Оказалось, у него, кроме долгов, ничего нет. Она хотела наложить на себя руки, но я удержала. И тут, словно в награду за страдания, Фила познакомилась с Бородиным. Нил Петрович был старше на тридцать лет, но влюбился без памяти и сразу сделал предложение. Фила, не раздумывая, согласилась. И как только живот округлился, сообщила радостную весть. Нил был на седьмом небе от счастья. Роды начались раньше срока, как вы понимаете. На всякий случай я позвала не доктора, а знакомую повитуху. И не зря. Ребенок оказался точной копией Кивиади, ничего общего с бородинской породой. А еще глаза разноцветные. Фила сразу приняла решение: дитя спрятать где угодно, а Нилу сообщить, что девочка родилась мертвой. Бедный Нил Петрович так переживал. Даже заболел и не пошел на похороны, так что мы вдвоем управились. Похоронить куклу – это был каприз Филы. Видно, в душе она дочку похоронила. Больше никогда не спрашивала, словно та взаправду умерла. Марфа на мне осталась. А вся любовь Филы досталась нашему обожаемому Нилушке. Родился через год здоровеньким и крепким. Теперь довольны?

– Почти, – согласился Родион. – Осталось выяснить незначительные детали. Где ребенок Марфуши и девочка Липы?

– Марфушин умер при родах, – сказала Аглая, глядя прямо в глаза. – Тельце положила у Обуховской больницы. Так многие делают. Похоронили где-то в общей яме. А Липину девочку я продала.

Родиону показалось, что ослышался:

– Как это «продала»?

– Вы еще молодой человек, хоть и в полиции служите, – старуха печально усмехнулась. – Многого не знаете, что в жизни бывает. На ребенка Липы мне сил не хватило. Вот и нашла добрых людей. У нее фамилия приемных родителей, девочка счастлива и не знает, что она приемный ребенок. Можете резать меня на куски, но я не скажу, кто она. Нельзя взрослой барышне ради вашего любопытства ломать жизнь.

– Конечно, не будем, – согласился Ванзаров. – Мы же не звери, а полиция. Но вас спрошу: откуда взялись барышня Варвара и сама Липа? Неужели Филомена Платоновна нагуляла? А то у вас необъяснимая страсть приносить сироток на воспитание в дом терпимости.

– Помогала людям, как могла. И за это буду расплачиваться вечным спасением души. Но чтобы вы испортили им жизнь своими допросами, как испортили мне, – не позволю. Больше от меня ничего не услышите.

– Больше ничего и не надо, – Родион полез за бумагами, словно у него накопилось срочных дел. – Вы свободны.

Аглая подозрительно насупилась:

– Я не арестована?

– Преступлений нет, значит, и ареста не было. Вас доставили в участок для частной беседы. И только.

Старуха нерешительно поднялась, словно не веря в чудесное спасение.

– Всего доброго, – попрощался Родион и вдруг добавил: – Простите за любопытство, что интересного нашли в учебнике «Судебная медицина» Эммерта? Это же не трагедии Еврипида.

– Люблю почитать на ночь глядя, а то засыпаю плохо, – в задумчивости ответила Аглая и, не прощаясь, покинула участок.