Книга Таинственная река - Деннис Лихэйн

— Да ты просто примерный мальчик, — улыбнулся Уити. — Ну, а как насчет твоего дружка Бобби? Как нам с ним повидаться?

Роуман изобразил на лице широкую улыбку, что явно стоило ему больших усилий.

— Вы получите величайшее удовольствие от этой встречи.

— И какое именно, Роуман?

— Если вы хотите повесить на Бобби смерть Катрин Маркус, а мне кажется, что именно это вы и намереваетесь сделать, то вы наверняка получите величайшее удовольствие от встречи с ним.

Роуман метнул хищный взгляд в сторону Шона, и Шон сразу же почувствовал то же самое волнение, которое охватило его, когда Ив Пиджен пыталась объяснить, кто такие Роуман и Бобби.

— Бобби, Бобби, Бобби, — с глубоким вздохом произнес Роуман и, подмигнув своей подружке, повернул голову в сторону Шона и Уити. — В субботу ночью Бобби остановили за вождение автомобиля под кайфом. — Роуман, сделав еще глоток из чашки, отставил ее в сторону. — И весь уик-энд, сержант, он провел в камере. — Роуман поднял руку и выставил указательный палец сначала на Уити, потом на Шона. — Как же так, ребята, ведь эти вещи надо сперва проверять, верно?

К тому моменту, когда детективы сообщили по рации, что Брендан Харрис и его мать появились в своей квартире, Шон чувствовал во всем теле бесконечную усталость, вызванную событиями этого дня. Они с Уити добрались до Харрисов в одиннадцать часов и вместе с Бренданом и его матерью Эстер обосновались для беседы на кухне. Первое, о чем подумал Шон, что таких кухонь, слава Богу, больше уже не строят. Она напомнила ему какой-то старый телефильм — возможно «Молодоженов» — такая кухня может понравиться, если смотришь ее по черно-белому телевизору с тринадцатидюймовым кинескопом, сидя в уютном доме. Сама квартира напоминала купе железнодорожного вагона; проем входной двери размещался как раз по центру, поэтому прямо с лестницы вы попадали в гостиную. Направо от гостиной была крошечная столовая, которая одновременно служила Эстер Харрис и спальней; щетки, расчески, различные пудры и присыпки валялись на полках вперемешку с продуктами. Позади была спальня Брендана, в которой он спал вместе со своим младшим братом Реймондом.

Налево от гостиной был коротенький коридорчик, правую половину которого занимала крохотная ванная комната. Коридорчик упирался в кухню, окно которой выходило на стену, поэтому солнечный свет проникал туда лишь на закате, да и то не больше чем на три четверти часа. Стены кухни, изначально окрашенные в зеленый цвет, были теперь блекло-желтыми от жирной копоти. Шон, Уити, Брендан и Эстер сели за небольшой столик, к тому же неустойчивый, поскольку винты, крепящие ножки к столешнице, были утрачены. Стол был застелен желто-зеленой бумажной скатертью, которая по углам завивалась, а в центре была продырявлена и разлохмачена.

Внешний вид Эстер как нельзя более кстати подходил этой замызганной кухне. Она была маленького роста, вся какая-то сморщенная, хотя на вид ей было лет сорок, максимум сорок пять. От нее пахло дешевым мылом и сигаретным дымом; волосы были выкрашены в какой-то зловещий голубой цвет под стать крупным, выпуклым голубым венам на руках и предплечьях. На ней была трикотажная рубашка, надетая навыпуск поверх джинсов, и растоптанные мягкие шлепанцы. Она курила сигарету за сигаретой, наблюдая за тем, как Шон и Уити беседуют с ее сыном; при этом на ее лице ясно читалась мысль, что хоть она и не представляет для полицейских никакого интереса, но ей просто больше некуда деться.

— Когда ты в последний раз видел Кейти Маркус? — спросил Уити Брендана.

— Ее убил Бобби, ведь это Бобби? — вместо ответа пролепетал Брендан.

— Бобби О'Доннелл? — поднят бровь, переспросил Уити.

— Да. — Брендан навалился на стол. Он, казалось, все еще был в шоковом состоянии. Его голос звучал монотонно, но внезапно он делал резкие вдохи, и правая сторона его лица искажалась гримасой, как будто его укололи чем-то острым в глаз.

— А почему ты так уверен в этом? — спросил Уити.

— Она боялась его. Она раньше встречалась с ним и всегда говорила, что если он узнает про нас, то убьет нас обоих.

Шон снова посмотрел на мать юноши, надеясь увидеть ее реакцию на слова сына, но она по-прежнему курила, шумно выдыхая клубы дыма, постепенно окутывавшие коричневым облаком и стол, и всех за ним сидящих.

— А ты знаешь, похоже, у Бобби алиби, — сказал Уити. — А что ты расскажешь о себе, Брендан?

Лицо Брендана словно окаменело.

— Я не убивал ее, — произнес он нетвердым языком. — Я бы никогда не сделал Кейти ничего плохого. Никогда.

— Итак, повторяю вопрос снова, — объявил Уити, — когда ты в последний раз видел ее?

— В пятницу вечером.

— В какое время?

— Около, наверное, восьми.

— Около, наверное, восьми, Брендан, или в восемь?

— Я не знаю. — Лицо Брендана исказила гримаса тревоги и отчаяния, волны которых Шон, казалось, чувствовал через разделяющий их стол. Брендан сцепил ладони рук и вдавился телом в стул. — Да, в восемь. Мы съели по паре сандвичей в кафе «Хай-Фай», так, а потом… потом ей надо было идти.

Уити быстро записал в блокнот: «„Хай-Фай“, 8 веч. пятн» и спросил:

— Потом ей надо было идти, а куда?

— Не знаю, — ответил Брендан.

Его мать погасила окурок, прижав его к другим окуркам, устилавшим дно пепельницы; один из старых окурков стал тлеть, и дым, тонкой струйкой поднявшись вверх, казалось, весь ушел прямиком в правую ноздрю Шона. Эстер, не теряя ни секунды, закурила новую сигарету, а Шон представил себе, как должны выглядеть ее легкие — узловатые, цвета черного дерева.

— Брендан, сколько тебе лет?

— Девятнадцать.

— И когда ты закончил среднюю школу?

— Он закончил, — подала голос Эстер.

— Я получил аттестат в прошлом году, — сказал Брендан.

— Итак, Брендан, — снова перешел к делу Уити, — ты и понятия не имеешь, куда пошла Кейти вечером в пятницу после того, как вы расстались с нею, выйдя из кафе «Хай-Фай»?

— Нет, — ответил Брендан, и это короткое слово с трудом вырвалось у него из горла, а белки глаз вдруг покраснели. — Она же раньше встречалась с Бобби, и он с ума сходил по ней, а ее отец, не знаю почему, меня невзлюбил, вот нам и приходилось скрывать все, что между нами. Иногда она не говорила мне, куда собирается идти, я предполагал, что она встречалась с Бобби и убеждала его в том, что между ними все кончено. Я не знаю. В тот вечер она сказала, что пойдет домой.

— Джимми Маркус не любит тебя? — спросил Шон. — А почему?

Брендан пожал плечами.

— Понятия не имею. Но он сказал Кейти, что она не должна видеться со мной.

— Что? — подала голос мать. — Этот ворюга считает, что мы не достойны общаться с его семейкой?

— Он не вор, — возразил Брендан.