Книга Тихий сон смерти - Кит МакКарти

Она не сразу сообразила, о чем он говорит. После небольшой паузы Айзенменгер услышал в трубке шелест простыней — по-видимому, Елена присела на постели. Ему казалось, что он физически ощущает каждое ее движение.

— Тернер работал над тем же проектом, что и Милли.

— Тернер?

— Между ними существует связь, Елена. Она была при жизни, она есть и в самой их смерти.

— Как это понять? — От ее сонного состояния не осталось и следа.

— Расскажу при встрече. — Он сделал паузу. — И вот что, как можно скорее свяжись с Рэймондом Суитом и узнай, не выяснил ли он что-нибудь о Карлосе.

— О Карлосе?

— Он может оказаться ключом ко всему.

— Ключом к чему?

— Подозреваю, к чему-то очень серьезному. Тебе удалось собрать сведения о «ПЭФ»?

— Я попросила одного из моих партнеров собрать информацию о них, он эксперт по корпоративному праву. Надеюсь, сегодня он что-нибудь сообщит.

— Хорошо. Когда мы можем встретиться?

Она пыталась вспомнить свое расписание на сегодня.

— Думаю, до вечера не получится. Скажем, в шесть.

— В шесть так в шесть.

Елена снова вытянулась на постели, и лежавший рядом Аласдер, разбуженный, очевидно, ее движениями, открыл глаза.

— Работа? — спросил он заспанным голосом.

Елена ответила только:

— Да, — и потянулась за халатом. Накинув его, она поднялась и направилась в ванную. Глядя на свое отражение в зеркале, она старалась осознать значение минувшей ночи.

Девственница лишилась девственности.

Глупо и нелогично — как ни посмотри. Биологически этот термин никоим образом не соответствовал ситуации, но она чувствовала себя именно так. Последние дни ее отношения с Аласдером развивались столь стремительно, что к тому времени, когда он накануне вечером довез ее до дома, ей безумно захотелось оказаться с ним в постели. Не прошло и нескольких минут после того, как она открыла входную дверь, а они уже страстно целовались. Все ее существо переполнялось радостным чувством, и ей хотелось еще и еще. Она повела его в спальню — мимо автоответчика, где ее дожидались три сообщения.

И вот теперь…

Теперь ей казалось, что, возможно, она что-то потеряла. Она чувствовала себя, как член общества анонимных алкоголиков, напившийся после десятилетнего воздержания; как человек, мечтающий похудеть, которого тошнит после съеденного пирожного. Годы самодисциплины ушли в никуда.

Она сердито тряхнула головой и резко повернула кран, который моментально отозвался мощной струей воды. Ради бога! Она не давала обет воздержания! Она имеет право на простые человеческие радости.

И все же…

И все же ее тревожили сомнения в том, правильно ли она поступила.

К ним примешивались мысли об Айзенменгере, от которых Елене почему-то и вовсе сделалось не по себе. Он вторгся в ее сознание по-шекспировски, принеся с собой еще больший укор. Какого черта она связывает с ним свою личную жизнь? Она попыталась утопить этот обращенный в никуда вопрос в наполнившей раковину воде. Однако тот, словно мертвая муха, никак не желал тонуть.

Аласдер Райли-Дей лежал в спальне, прикрыв глаза, и думал. Он размышлял над событиями прошедшей ночи и над тем, что услышал только что, решая, как сейчас поступить. В постели Елена оказалась любопытным партнером. Неопытным и несколько консервативным. Он посчитал, что будет разумнее не подталкивать ее к тому, чего он хотел бы получить сам, — во всяком случае, не в первый раз. Таким образом, он позволил Елене взять инициативу в свои руки. Подобный ход событий имел свои преимущества. Ее тело было великолепно и вкупе с несвойственной женщине ее лет истовой страстностью принесло ему приятное удовлетворение. Он уже подумывал о том, чтобы в будущем дать ей несколько уроков, которые восполнили бы пробелы в ее сексуальном образовании, но, судя по всему, дело поворачивалось так, что их первая ночь вполне могла оказаться последней. Если, конечно, его выводы из только что услышанного были верны.

События и впрямь получали неожиданный оборот. Имя Карлоса в устах Елены явилось для него такой неожиданностью, что он едва не выдал себя. Ситуация была серьезной, и промедление могло оказаться роковым.

Из ванной доносился звук льющейся воды. Она пробудет там еще минут пять — времени больше чем достаточно.

Когда Елена вернулась в комнату, там уже никого не было. Аласдер не оставил даже записки, объясняющей причины столь внезапного исчезновения. Она позвала его, потом обошла все комнаты квартиры, но сомневаться не приходилось: Аласдера нигде не было.

Решение о поездке в Шотландию далось Беверли нелегко. Все-таки дорога была не близкой — пять часов в один конец. Для этого ей пришлось состряпать версию о разработке подозреваемого в серии автомобильных угонов. Узнай Ламберт о ее частном расследовании, он не упустил бы случая попортить ей кровь, поэтому приходилось держать ухо востро. Посвящать же начальство в истинную цель своей поездки она сочла, мягко говоря, преждевременным. Несмотря на то что небезразличие главного суперинтенданта к ее женским достоинствам до сих пор служило Беверли надежной защитой, особенно рассчитывать на это не приходилось — всему есть свой предел, и даже толстый, похожий на жабу главный суперинтендант легко может получить такое же удовольствие с кем-нибудь другим.

Вот почему, приступая к проведению следственных действий в отношении Марка Хартмана, инспектор Уортон заметно нервничала. От менеджера шотландского отеля она получила список делегатов и представителей компаний, присутствовавших на конференции, и с любопытством отметила, что имя Алана Розенталя в нем значится, а вот о Клэр Вернер нет никаких упоминаний. Тогда она опросила сотрудников гостиницы, втайне надеясь, что они сумеют пролить хоть какой-то свет на эту таинственную парочку, но те, как ни старались, ничего не смогли вспомнить ни о Розентале, ни о Вернер. Впрочем, Беверли предполагала, что так и будет. Она даже осмотрела номера, где останавливались Хартман и Розенталь, но это не дало никаких результатов. Так бы вся ее затея и оказалась бессмысленной, если бы не случай. Когда Беверли в сопровождении старшей горничной уже выходила из номера Розенталя, та неожиданно спросила:

— А как быть с часами?

Во всех отелях всех стран мира гости постоянно оставляют в номерах свои вещи. Этот отель не был исключением. Забытые постояльцами вещи, как подозревала Беверли, обычно находят новых хозяев в лице горничных и прочего обслуживающего персонала, но в случае с часами мистера Розенталя сотрудники отеля почему-то решили проявить честность и передали их на хранение администрации.

В кабинете старшего менеджера часы были предъявлены Беверли. Они покоились в тщательно запечатанном конверте, на лицевой стороне которого значились номер комнаты, дата обнаружения и фамилия владельца.