Книга Поцелуй герцога - Элоиза Джеймс

— Даже на бастионы?

— Верно. Понимаете, другие отряды тоже пытались, они выступали посреди ночи, надеясь застать лягушатников врасплох. Но ничего не вышло. Майор сказал, что мы выступим днем. Кажется, он совсем не беспокоился, и мы тоже перестали волноваться.

— Указывает на прирожденного лидера, — заметил Куин. Он отодвинул карту в сторону и теперь стоял, опираясь на стол, и слушал.

Групер кивнул.

— К тому времени мы прошли всю Португалию и добрались до Бадахоса, и мы знали, что он отличный парень. Он нас слушал. Делился своими мыслями и не смотрел на нас свысока. — Групер помолчал. — У него были своеобразные мысли.

Мягко сказано, подумала Оливия.

— Итак, вы взяли форт.

— С легкостью. — Групер раздувался от гордости. — Лягушатники как раз ели. А когда они едят, это надолго.

Три блюда, четыре, пять. Каждый, даже самый простой солдат. Майор это знал. Видите ли, у него был французский учитель, и он знал, каковы эти французы. И он все нам объяснил.

Оливия улыбнулась. Ей было приятно думать, что к Руперту относились с уважением, а не с плохо скрытым презрением.

— Мы оглушили нескольких часовых, а потом просто взяли форт. И французских солдат мы не убивали, а прямо из-за обеденного стола переправили в Сан-Кристобаль. Майор не любит убийств, если только вам не надо спасать свою жизнь.

Оливия улыбнулась.

— Это в духе Руперта.

— Маркиз получил рану в бою? — спросил Куин.

Групер покачал головой.

— Это была чертовски неприятная случайность, простите мои слова, миледи. Мы удерживали форт уже три дня в ожидании, когда вернутся английские войска. Они не думали, что у нас есть шанс после того, как провалились все попытки. — Презрение в его голосе было красноречивее слов.

— Итак, мы благополучно удерживали этот форт. Все французы сидели за частоколом, но мы дали им одеяла и много еды. Майор сказал, что голодный француз будет сражаться, как загнанная в угол крыса. И верно, когда они почувствовали себя сытыми и довольными, они успокоились. Ни один не пытался сбежать.

— Но что тогда случилось? — спросила Оливия.

— Майор любил ночью прогуливаться по стене. Часовой наверху… — Групер откашлялся. — Он слышал, как майор читал вслух стихи. — Он с неохотой произнес последнее слово, будто признался в том, что Руперт курил опиум.

— Разве чтение стихов может быть опасно? — спросил Куин.

— Лично я не любитель стихов, — признался Групер, и по его тону стало ясно, что он приравнивает стихи к государственной измене. — Так вот, майор гулял по стене, смотрел на луну и свалился вниз.

— Он смотрел на луну?

— Мы нашли там листок бумаги со стихами о луне. Он сильно повредил голову при падении. Целый день он не приходил в себя, и мы решили, что он умер. Но потом он начал говорить о Люси, сначала мы подумали, она его жена. Так что решили переправить его в Англию. Доктор Веллингтона сказал, надо подождать, пока майор умрет, а потом переправить его тело.

— Я рада, что вы не стали ждать, — сказала Оливия.

— Майор был не таким, как другие командиры. Ему было не все равно. — Голос Групера погрубел. — Мы положили его на тележку и привезли на берег, а потом сели на шлюп и доставили его на северное побережье Франции. Мы бы отправились в Англию, но решили, что от качки на море ему станет только хуже. У него начинала болеть голова.

Оливия коснулась рукава Групера.

— Вы все сделали правильно. Возможно, его отец не успел этого сказать прежде, чем потерял сознание, но он очень благодарен вам, как и я.

Сержант посмотрел на свои руки и произнес:

— Знай мы, что Люси собака, мы бы вряд ли это сделали.

— Вот и хорошо, что вы не знали.

— Кажется, мы приближаемся к берегу, — вмешался Куин. — Оливия, оставайся здесь с сержантом Групером. — Видимо, он думал, что последнее слово за ним. — Капитан бросит якорь, я поплыву к хижине на лодке и заберу маркиза.

— Нет, — спокойно возразила Оливия, — я тоже пойду с тобой.

— Я так не думаю.

— Я проделала этот путь не для того, чтобы в безопасности отсиживаться в море. Если Руперт жив, возможно, ему будет тяжело находиться в лодке, как предполагали Групер и другие солдаты.

— Когда мы обсуждали эту возможность, то и понятия не имели, что в двух шагах от хижины находится французский гарнизон. Сомневаюсь, что Руперт и двое солдат, которые находятся рядом с ним, по-прежнему на свободе.

Оливия так сильно сжимала губы, что они начали дрожать.

— Да, Руперт не очень-то удачлив.

— Уверен, мы сможем вынудить французов отдать его тело, если заплатим им, — прямо сказал Куин. — Мы доставим его в Англию, и он будет похоронен с почестями, подобающими его рангу и деяниям. Но тебе не надо рисковать собой, Оливия. Я привезу Руперта домой. — В его голосе слышалась злость, и слова прозвучали как клятва.

Слезы подступили к глазам Оливии. У Руперта никогда не было защитника, кроме его отца. А теперь на его сторону встал этот величественный и непреклонный герцог. Оливия была уверена, что Куин никогда не позволит оскорбить своего бывшего соперника.

— Руперт был бы счастлив познакомиться с тобой, — дрожащим голосом произнесла Оливия. — И я буду с тобой в лодке.

— Нет.

— Если ты не позволишь сопровождать тебя, я все равно присоединюсь к тебе после того, как ударю беднягу Групера по голове и доплыву до берега.

— В этом нет необходимости, — сказал Групер. Кажется, он с удовольствием прислушивался к перепалке. — Не хотел бы я встать между супругами.

— Мы не супруги, — ответил Куин, пристально глядя на Оливию.

Групер покачал головой:

— А я-то думал, что знатные люди не такие распущенные, как все остальные. Вы ругаетесь так, словно уже принесли клятву верности.

— Я прекрасно плаваю, — продолжала Оливия, не обращая внимания на неуместные замечания сержанта. Она просто хотела переубедить Куина, но увидев промелькнувшую в его глазах боль, поняла, что допустила ужасную ошибку.

В мгновение ока Оливия оказалась рядом с ним и обняла за талию.

— Я не стану прыгать в воду. Обещаю тебе. — Она легко коснулась его губ. — Если Руперт еще жив, я должна быть рядом с ним. Меня он узнает, а тебя никогда не видел.

— Я возьму с собой Люси.

Оливия знала, что должна настоять на своем.

— Ты не можешь принять решение за меня.

— Это опасно, — сбивчиво произнес он.

Групер, на которого они почти не обращали внимания, беззвучно поднялся по ступенькам на палубу и тихо прикрыл за собой дверь.