Книга Хроники любви - Николь Краусс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы были когда-нибудь влюблены в девочку по имени Альма? — спросила я.
Он молчал. Губы у него задрожали. Я подумала, что он не услышал, и спросила снова:
— Вы были влюблены в девочку по имени Альма Меремински?
Он протянул руку и два раза тихонько похлопал по моей. Я знала, что он пытается мне что-то сказать, но не знала что именно.
— Вы были влюблены в девочку по имени Альма Меремински, которая уехала в Америку? — спросила я.
Его глаза наполнились слезами. Он два раза похлопал по моей руке, потом еще два раза.
— Вашего сына, который, как вы считаете, не знал о вашем существовании, звали Исаак Мориц? — спросила я.
Я почувствовал, как сжалось мое сердце, и подумал: «Я так долго жил. Еще немного мне не повредит. Пожалуйста». Я хотел произнести ее имя вслух. Назвать ее — уже радость, потому что я знал — в каком-то смысле имя ей дала моя любовь. И что? Я не мог говорить. Я боялся, что не найду нужных слов. Она сказала:
— Вашего сына, который, как вы считаете, не знал…
Я два раза похлопал ее по руке. Потом еще два раза. Она коснулась моей руки. Я два раза ее похлопал. Она сжала мои пальцы. Я два раза ее похлопал. Она склонила голову мне на плечо. Я два раза ее похлопал. Она обхватила меня одной рукой. Я два раза ее похлопал. Она обняла меня обеими. Я перестал хлопать ее по руке.
— Альма, — сказал я.
— Да, — сказала она.
— Альма, — сказал я снова.
— Да, — сказала она.
— Альма, — сказал я.
Она дважды похлопала меня по руке.
Леопольд Гурский начал умирать 18 августа 1920 года.
Он умер, учась ходить.
Он умер, стоя у классной доски.
И еще однажды, неся тяжелый поднос.
Он умер, учась подписываться по-новому.
Открывая окно.
Моя в ванне свои гениталии.
Он умер в одиночестве, потому что ему было стыдно кому-то звонить.
Или он умер, думая об Альме.
Или когда решил о ней не думать.
На самом деле сказать о нем можно немного.
Он был великим писателем.
Он был влюблен.
И это была его жизнь.
