Книга Дорога за горизонт - Александр Вячеславович Башибузук

резко пресечь «души прекрасные порывы», но в последний момент передумал и махнул рукой: собирайте, мол…

Лично меня подобная щедрость скорее насторожила. Неужели случилось чудо, и полковник начал выходить из фазы «все, что попрошу, выдадут на складе?»

Между тем народ бодро потрошил трофейный катер и тела его незадачливых владельцев. Петрович сумел даже пулеметы снять, обматерив при этом неизвестных, но криворуких сварщиков тройным загибом. Братки основное внимание уделили покойникам, тщательно прощупывая одежду и даже обувь.

— У этих шкур промеж собой доверия нет, — поймав мой взгляд, отчего-то решил пооткровенничать Череп, — а потому все ценное при себе таскают. Крысы, в натуре…

В подтверждение своих слов он продемонстрировал горсть голубовато переливающихся камней, добытых из подкладки куртки очередного покойника.

— Это же топазы, — приглядевшись, заметил я. — Полудрагоценные.

— Верно, камешки недорогие, — хохотнул Череп. — Ну так не все же об этом знают. Он вот, — браток пнул убитого, — не знал. Выглядит броско, красиво. Хочешь — бери для своей, заслужили.

— Она камни не очень любит.

Чистая правда, Юлька из украшений предпочитает что-то золотое и массивное. Пошлая цыганщина, но к некоторым её нарядам идет. И в любом случае, у неё эти побрякушки долго не задерживаются.

— Быстрее там давайте… — недовольно проворчал Калуга.

— Почти готово… все, уходим.

Транспортер приглушённо зафырчал и двинулся вперед. Катер остался сиротливо качаться на волнах… затем на его корме что-то звонко лопнуло, выбросив облако белесого дыма и почти сразу второй, более мощный взрыв наполнил воздух огнем, черным дымом и летящими во все стороны обломками.

— Верещагин, уходи с баркаса! — прокомментировал дело рук своих один из калугиных бойцов. — Красиво же, а?

— Угу, красиво, с гвоздем в башке, — не разделил его восторга сосед. — Ты нафига туда столько взрывчатки засунул?

— Да я что, рыжий, пластид на эту посудину тратить⁈ — возмутился сапер. — Запал с замедлителем, граната без рубашки, ну и баки почти пустые, вот и вся уличная магия.

— Ща, рассказывай…

Слушать их дальнейшую перебранку я не стал, вместо этого спустился внутрь транспортера. Юлька еще до визита пиратов явочным порядком отжала одну из каюток. Собственно, это было скорее спальное место, чем полноценное личное пространство. Что-то вроде капсулы в аэропортах — скоротать пару часов между рейсами. Постельное белье завезти не успели, а вот матрац присутствовал, причем на удивление мягкий и приятный на ощупь.

Впрочем, в каюте сейчас имелось и нечто более тактильно-ласкательно приятное, чем какой-то матрац.

— Какие планы?

— Как обычно — выжить! — я попытался отшутиться, но Юлька на это не повелась. Чуть отстранилась, оперлась на локоть.

— Я серьезно, Карл!

— Если серьёзно, то прыгать в Финский залив по-любому, не вариант. Поэтому ждем. А дальше, — я притянул напарницу обратно к себе, обнял, прижал и прошептал: — Дальше будет видно.

В другое время эта сцена наверняка бы получила дальнейшее развитие. Но за последние сутки произошло примерно дохрена всего, только вот выспаться толком не получалось — дремота вполглаза не в счет. Зато сейчас, оказавшись в тепле, уюте и относительной безопасности, наши тушки дружно рванули рубильники, отключая всю высшую мозговую деятельность.

— Подъем, Карл! Давай, просыпайся!

Меня в жизни много как будили, но вот дерганье за ноги — это было что-то новое в репертуаре.

— А⁈

— Полковник зовет, — убедившись, что я проснулся, Белый выпустил ногу и отошел в сторону, давая мне выползти в коридор. — У нас проблемы.

— Сам он проблема, причем главная!

Кофе бы… я потёр лицо, пытаясь осознать, на каковском свете нахожусь, и что вообще происходит. В транспортере, ага. Качки не чувствовалось, точнее, не было уже ставшей привычной бортовой, хотя какое-то качание ощущалось.

— Мы уже на сушу выползли?

— Заметил? Где-то в районе Приморска вышли. Сейчас прём куда-то на север, Калуга хочет Ладожское и Онежское озера объехать.

— Хорошая идея, — тут я почти не кривил душой, соваться вплавь на ту же Ладогу мне совершенно не хотелось. По тихой воде наш гордый атомный крейсер может еще и ничего, но это не про здешние озера. Петр Первый и то предпочел канал рядом построить, лишь бы по Ладоге суда не таскать.

— Как по мне, выглядит бредово! — признался Белый. — Впрочем, как и все, что Калуга делает. Но вопрос не в этом. Вояки птичку свою запустили, посмотреть, что и как. Походу, за нами погоня.

— Большая?

С меня враз слетели остатки сна.

— Не очень. Пошли, сам увидишь.

Не знаю, что за дрон раздобыл Калуга, но это был явно не гражданский «мавик», а что-то классом повыше. Камера без проблем отслеживала небольшую колонну, позволяя приближать, удалять, а при желании даже увидеть бородавки на носу водителей. Учитывая, что тащили его военные в небольшом кейсе — классная игрушка, хочу себе такую.

— Сколько до них?

— Примерно двадцать километров, — сообщил оператор дрона. — Нагоняют.

— Я больше шестидесяти в час выдать не могу, — тут же добавил с водительского места Петрович. — ходовая у нас не для покатушек по асфальту делалась. Мощность реактор даст, а вот гусеницы могут нагрузку не выдержать. Разуемся на ходу и все, полный и пушистый…

— Ты ж в грудь себя бил: «лучше, чем танк!» — напомнил Бугров. — А они на своем биатлоне за восемьдесят гоняли, сам видел.

— Сравнил, блин!Знаешь, как для этой показухи танки готовят? Краска и та особая, по спецзаказу.

— В общем, я предлагаю просто уйти с дороги. У нас гусеницы и масса, на бездорожье они сразу отстанут.

— Не отстанут! — возразил Белый. — Мы же не в глухой тайге, а дорожники в последние годы много проселков заасфальтировали. Так что в бездорожье им лезть и не придется, обгонят и подождут, пока сами