Книга Книга вторая. Шлепок гнева - Харитон Байконурович Мамбурин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что? Злобно? Непорядочно? Аморально? Добрая бабушка заботится о несчастной демонетке, запертой в церкви? Хрен там, уважаемые. Только наивная и местами даже добрая Виолика могла нормально общаться с дохлой легендарной ведьмой, вот та и не упустила шанс. А разные там мастера, польстившиеся на наследство это орчанки — просто добыча! Особенно если замаскировать ритуал переноса воспоминаний под «проклятье». Интересно, сколько еще условий она встроила для наследника в свою проекцию, чтобы рано или поздно того им накрыть?
Сами канадиумцы, уж не знаю точно, но предполагаю, что являются какими-то сверхподготовленными агентами. Они умудрились наворотить вагон и маленькую тележку, но каким-то образом оказались повязаны с книгой, все. Роксолана, не желая оказаться в другом мире по причине задержки с наследником, тут же настропалила своих мертвых соседей мешать канадиумцам думать и вообще жить, но это сработало не до конца. Теперь этим типам деваться было некуда, только идти на прорыв. А для этого им нужна была их бомба — Виолика Радиган!
Роксолана успела мне сообщить почти всё, что хотела, перед тем как зеленый туман вокруг нас рассеялся, вернув меня в реальный мир со стоящей передо мной Виоликой. Почти всё, ведьма, заболтавшись, совсем забыла рассказать о том, сколько всего этих шпионских ублюдков здесь, в Омниполисе, у нас имеется.
Оказалось, что четверо. «Мама» Виолики, двое молодцеватых стариков с хищными выражениями лиц и черными мешками под глазами, да мало чем отличающийся от них пастор Эммануил Заккери, если не считать того, что он держит пистолет, упертый дулом в висок… Алисы, у которой на животе закреплено какое-то устройство. А совсем незнакомые мужчины упирают свои стволы в затылок Виолики, прекрасно понимающей, что дергаться не стоит.
— У нас «подарочек» тут заряжен, вампир. Только шевельнешься — твоему птенцу крышка, — сухим тоном донесла до меня блондинка, — Будь паинькой.
…да, так я еще не попадал.
///
Еще никогда в обоих жизнях и в обоих мирах Алисе Тарасовой так сильно не хотелось провалиться под землю. От стыда, от злости, от… да черт его знает от чего! Ну вот как она могла додуматься выбежать из дому⁈ Как⁈
Очень просто. Достаточно лишь глупо выглядящего парня с взлохмаченными, буквально стоящими дыбом волосами, который будет радостно долбить кулаком по двери! Шегги взбесится, выскочит, примотанная к нему Шпилька начнется жутко завывать, умоляя брата не убивать какого-то «Кукера», а следом, в порыве помочь больной подруге, выскочит и сама Алиса! Ладно бы хоть ангел был, но Валера куда-то улетел буквально за пять минут до этого!
А дальше? А ничего. Парень тут же убежал, Шегги замешкался, а тут в него, поверх алисиной головы, и начали стрелять! Лысый тут же рванул в дом, спасая привязанную к его пузу сестру, а кто спасет Алису, тут же получившую несколько пуль⁈
Правильно, никто.
Поэтому её и утащат, заставив вдохнуть какой-то кисловатой дряни, от которой моментально вспыхнет огонь в горле, но погаснет сознание.
Короткий эпизод в какой-то засранной подворотне, где Тарасова таки вернется в сознание, но лишь за тем, чтобы пронаблюдать и поучаствовать в эксперименте «что делает с непослушными вампирами секретный гномий сплав», она вспоминать не хочет. Особенно своё распоротое бедро, внутрь которого и бросили смятый кусочек железа, а также то, как из неё вырезали аж три пули, попавшие до этого. Простые пули…
Сейчас, голодная, ослабленная, целых полчаса надеявшаяся, что придёт Конрад и всем натянет глаз на жопу, она смотрела на того же Конрада, сидящего с закрытыми глазами на кровати и щупаемого какой-то шлюхой в костюме монашки. Ей было бесконечно стыдно за всё вообще. А еще сильно давил на живот ремень, на котором была закреплена бомба, от чего жутко хотелось писать.
Вампир открыл глаза, замутненные, как после сна, но тут же уставился на собравшихся в тесной спальне. В его глазах загорелись алые огоньки.
— У нас тут «подарочек», вампир… — тут же подала голос престарелая блондинистая шлюха, — Только шевельнешься…
Глава 19
Патриоты
Совсем недавно, миллионов пять лет тому назад, на кухне ко мне привязались две почемучки, Мыш и вот эта вот надоеда с бомбой на пузе, которую держат где-то неподалеку. Их интересовал очень сакраментальный вопрос, а именно «Конрад, почему ты такой бедный, если такой старый… то есть опытный?». Подавив тогда желание просто и тиранически надрать им уши или мягкие места, я ответил обстоятельно и удушливо занудно.
А именно — что возраст и жизненный опыт не делают тебя всемогущим и ко всему готовым супермужиком, способным неадекватно быстро решать все возможные трудности. Голова не настолько большая, чтобы держать в памяти совершенно всё, плюс лень, плюс заученность определенных действий и реакций. Да, возраст не ограничен, память огромна, но если ты чем-то не пользуешься годами, то оно банально уходит на задний план. Когда-то я умел виртуозно снимать шкуры с диких животных и даже обрабатывать их в полевых условиях. А как стрелял из лука! Неоднократно убивал медведя стрелой в глаз, а затем «раздевал» так аккуратно, что купцы торговались даже не за саму шкуру как товар, а за то, чтобы получить на руки живое свидетельство такого мастерства!
А сейчас? Вот, к примеру, кот. Иди сюда. Куда побежал? Черт, надо заводить менее разумных животных. Все смешно и просто — если ты чем-то не пользуешься регулярно, то это знание отмирает. Причем у нас, у долгоживущих, довольно быстро. Мозгу вовсе не хочется быть специалистом во всем, ему хочется трахаться, есть соленую, жирную и сладкую пищу, потом еще трахаться, спать вдоволь, развлекаться за чужой счет, чтобы пузико почесали… Конечно, деньги бы могли исправить это положение, но это уже наши вампирские заморочки. Мы не копим много, потому что нам это негде хранить…
Скрипнула дверь, впуская в мою тесную камеру самого пастора Заккери, фальшивого святого отца, похотливого сукина сына, канадианского шпиона долгого плавания и проклятого на всю голову подонка, навесившего бомбу с ядом на мою дочь. На меня тоже, но эту мелочь я ему прощаю — кофе он принес на двоих. В больших кружках.
— Твой птенец в порядке, Блюститель, — бросил старик, садясь на свободную от меня койку и отхлебывая свой напиток, — Так и будет продолжаться, пока ты делаешь то, что я говорю.
Триста сорок пять лет бытия вампиром? Убийцей, агентом, охотником и Блюстителем? Просто наденьте
