Книга Зимнее солнце - Влада Ольховская

на него жаловались, просили участкового разобраться. Но поскольку никому не хотелось писать заявление, а участковому тем более было лень связываться с этим, Ладынин отделывался устными предупреждениями, которые с готовностью игнорировал. Он ни на секунду не усомнился в своей правоте. Зарплату ему выплатили? Нет? Вот и все.

– Слушай, отпусти его, а то он сейчас от возмущения весь снег ноздрями втянет, потом сосульками чихать начнет, – попросила Таиса.

Гарик презрительно отбросил в сторону Ладынина и вернулся к своей спутнице. Пожилой мужчина ужом извернулся на снегу и очень скоро стоял на ногах. До старческой дряхлости ему было еще далеко, и Таиса даже заподозрила, что он сильнее, чем готов был показать им.

– В этом лесу, вообще-то, девушек убивают, – напомнила она.

– Одну какую-то убили, другая замерзла… ничего не знаю!

И вот тут он впервые отвел взгляд. Это было любопытно: Ладынин был возмущен, ему явно казалось, что на его территорию ворвались посторонние, они ему что-то должны, не наоборот. Но при упоминании мертвых девушек он почувствовал себя неуверенно.

Таиса пока не бралась сказать, что это значит. Возможно, объяснение было безобидное: в глубине души даже Ладынину было жаль умерших. А может, он и сам имел к этому отношение…

Гарик наверняка думал о том же:

– Беседа, похоже, затянется. Предлагаю продолжить ее в более приятном месте!

Темнота над фермой действительно сгущалась. В городе наступление сумерек не так заметно, там загораются фонари, делающие тьму нестрашной и неважной. Но здесь, на фоне белой пелены снега, угасающий свет дня становился очевидным, последнее предупреждение перед тем, как на мир рухнет ночь. Да и мороз крепчал, из леса нужно было выбираться.

Вот только Ладынин будто не понимал этого, он так и стоял на месте, глядя на своих обидчиков исподлобья. Когда Гарик, уже терявший терпение, попытался взять его за руку, чтобы повести за собой, пожилой мужчина отшатнулся от него и с удивительной прытью рванул к заброшенному зданию фермы.

Гарик всерьез намеревался преследовать его, и тут Таисе пришлось вмешаться, становясь на пути у своего спутника.

– Не надо! Пусть идет.

– С чего это? – изумился Гарик. – Мы еще не договорили, и я задолжал ему минимум один удар в пятак за то, что он сделал с тобой!

– Это понятно, но лучше перехватить его днем и в деревне. Он знает эти леса лучше, чем ты.

– Он не сумеет от меня удрать!

– А если там капкан? – поинтересовалась Таиса. – Это человек, который общение с боевого захвата начинает, неизвестно, что он устроил на своей «охраняемой территории»!

– Пожалуй, ты права… Ты как вообще? Очень болит?

– Совершенно не болит, – бодро соврала Таиса. – Я в норме, но… пошли домой.

Страха после этой странной встречи не осталось, только усталость и ноющая боль в шее. Таиса была даже рада, что хорошо разглядела Ладынина, ее фантазия наверняка нарисовала бы образ пострашнее. Теперь можно было не бояться следующей встречи с ним, но и не торопить события, сейчас девушке действительно необходим был отдых.

Она поймала себя на том, что появление Гарика было по-своему естественным. Не поверил, отправился искать, даже успел, надо же… Куда больше ее удивило то, что их обоих с заметным волнением дожидался Матвей. Притворяться ему не было смысла, значит, действительно тревожился…

Когда Гарик объяснил ему, что случилось, он первым делом занялся осмотром шеи Таисы.

– Я думала, ты только с трупами работаешь!

– Ты считаешь, что человеческая анатомия после смерти принципиально меняется? – поинтересовался Матвей. – Сиди смирно.

– Да нет там ничего, ты напрасно тратишь время!

– Синяк небольшой есть. Носи шарф на улице, если будет болеть – подберем тебе мазь.

– Иногда он выпускает свою внутреннюю мать, – доверительно сообщил Гарик. – Если не спугнуть, завтра днем будет борщ.

– Пошел к черту.

– А, нет, спугнули…

– Ладынина вы спугнули, а не меня, – указал Матвей. – Но это не проблема. Рано или поздно он вернется в деревню. Сейчас меня больше интересует, один он работает или с сообщницей.

– Чего? – растерялась Таиса. – Какой еще сообщницей?

Предположение казалось нелепым, смешным даже. Ладынин не выглядел как человек, способный на полноценное сотрудничество. В какой-то момент он мог показаться нормальным: он нес полный бред со спокойным выражением лица и уверенным тоном обычного человека. Но его выходки имели скорее импульсивный характер, Таиса не могла представить его планирующим что-то.

Впрочем, когда Матвей рассказал о своей встрече с «двуликой почтальоншей», ситуация стала чуть понятней.

– Ты предполагаешь, что она манипулировала им? – догадалась Таиса.

– Не только им, – уточнил Матвей. – Она даже в нашем недолгом разговоре продемонстрировала, что может воздействовать на Барабашеву. Как вариант, Нина умеет находить психологически уязвимых людей и использовать их слабости.

– Для чего?

– Для удовлетворения собственных желаний. Она сама себе приписывает определенное расщепление личности. Возможно, оно действительно есть, однако не совсем такое, как она заявляет. Часть ее хочет насилия с обилием крови. Часть понимает, что за это можно вернуться в тюрьму – и уже не на девять лет. Видимо, в тюрьме ей не очень понравилось.

– Это, как ты любишь говорить, домысел, – заметил Гарик. – То есть, я не говорю, что все не так, может быть и так… Но доказательств маловато.

– Я указываю лишь на то, что у нас есть две в равной степени вероятные версии, и ни одной из них не следует отдавать приоритет по умолчанию. Кроме того, я бы добавил к портрету убийцы такую черту, как сбор трофеев.

Таиса посмотрела на чучело волка, которое вполне могло оказаться трупом бродячей собаки. Такого добра в арендных домах хватало… Все это, вероятнее всего, напоминало Серенко, что он охотник. Он гордился собой, он не только хвастался перед окружающими, но и самому себе доказывал, что он еще ого-го.

Матвей прав, лесной убийца вполне мог делать то же самое. Он загонял своих жертв, как диких зверей. Их вещи так и не нашли. Вот только…

– Даже если он что-то брал, ему хватило ума это спрятать.

– Знаю, – кивнул Матвей. – Но он в любом случае создал себе уязвимость. Вот что… Нина и это существо с фермы сейчас затаятся, они будут осторожней обычного. Мы можем использовать затишье с их стороны, чтобы снова заняться Охотничьей Усадьбой. Даже если те четверо не связаны с убийствами, уже очевидно, что в их доме что-то происходит. Такое оставлять без внимания нельзя…

До этого Матвей говорил бесстрастно, как обычно, и лишь на последних двух фразах в его голосе мелькнуло что-то странное, непривычное. Не эмоции даже, а тень эмоций, но для него и это много. Таиса удивленно покосилась