Книга Песчинка на ветру - Юлия Гойгель

пару минут содрогается в мощном и продолжительном оргазме.

— Леон, — ещё не придя в себя я вспоминаю о сыне. Мы одновременно с Арсланом смотрим вверх. Наш мальчик крепко спит в полуметре от нас, свернувшись калачиком среди подушек. Это первый раз, когда сын уснул самостоятельно.

— Надеюсь, отсутствие водных процедур не скажется на его сне? — смеётся Арслан.

— Он любит купаться, но всё равно ещё просыпается каждую ночь, — отвечаю я. — У нас дома кроватка меньше и стоит возле моей кровати.

— И что ты делаешь, когда Леон просыпается по ночам? — хмурится мужчина.

— Ношу на руках. Бывает раз за ночь, бывает и пять. Ещё месяц назад ему нужно было ночью делать смесь, теперь не каждую ночь. Уже легче.

— И что ребёнок делает, пока ты готовишь смесь, кричит?

— Я не готовлю смесь. С самого его рождения по ночам готовить смесь встаёт Артём. Мы не закрываем двери наших спален, и он привык просыпаться от плача ребёнка.

Я медленно раздеваю спящего сына и надеваю на ночь памперс. Арслан осторожно берёт его на руки и переносит в кроватку.

— Иди спать, — говорит он мне. — Ты устала. Я посижу возле Леона. Мне хочется провести с ним как можно больше времени.

Я засыпаю раньше, чем возвращается Артём. И просыпаюсь утром вместе с первым копошением ребёнка. Кроватка стоит рядом с нашей огромной кроватью. Она значительно больше чем та, что у нас дома. Это означает, что мужчины принесли её из смежной комнаты вдвоём. Значит Арслан дождался прихода Артёма.

Глава 43

Артём спит очень крепко, и я уношу сына в ванную, чтобы провести с ним необходимые утренние процедуры. Хайфа предупредила, что завтрак будет ровно в девять тридцать, а часы показывают восемь сорок. Об утреннем дресс — коде никто не говорил, но я понимаю, что в этом доме завтракают не в халате и не в пижамном комплекте. Решив дать Артёму ещё несколько минут спокойствия, я умываюсь и наношу лёгкий макияж. Душ решаю не принимать, так как не могу оставить Леона без присмотра. В ванной есть биде — им и решаю воспользоваться. Естественно, чтобы слышать все перемещения сына дверь из ванной в спальню оставляю открытой. Снимаю пижамные шортики, регулирую воду, сажусь на биде и слышу, как в спальню кто-то заходит. Возможно, входящий стучал, но из-за просторного помещения и шума воды ничего не слышно. Леон забегает прямо ко мне, шаги идут следом. И я уже знаю кому они принадлежат.

— Арслан, не заходи!

— Почему, — вновь искренне не понимает он.

Я быстро хватаю полотенце, прикрывая им попу и не обращая внимание на стекающую по ногам воду.

— Потому что я не одета!

— Но дверь была открыта….

— Потому что я не могу оставить Леона без присмотра!

— И, что… что я опять сделал не так?

— Если я в ванне, значит ты — за закрытой дверью! Это не лагерь! Это наша спальня с Артёмом!

Его глаза заволакивает так знакомая мне чернота, слова звучат медленно и тягуче. Крайняя степень его гнева.

— И давно между нами закрытая дверь, Эми?

— Нас больше нет, Арслан!

— Мы будем всегда, Эми! Пока ты течёшь по мне, как мартовская кошка, пока жаждешь меня каждой клеточкой своего горячего тела! — Он одним движением разрывает мою тонкую маечку и пытается сдёрнуть полотенце с бёдер. Забыв обо всём я громко кричу. Не от страха. От острого желания, захлестнувшего тело и осевшего нестерпимой болью нет, не внизу живота, а где-то в душе.

— Отпусти её! — Артём налетает на Арслана диким коршуном. Мужчины оказываются на полу ванной, сплетясь в клубок и не обращая внимания на окружающих. Конечно, Арслан физически крепче и опытнее, но на стороне Артёма эффект неожиданности и более выигрышное положение сверху. Но на данный момент мне совершенно всё равно, кто кому надаёт тумаков и подобьёт глаз. Мужчины активно размахивают руками, зажав нас с Леоном в углу между душевой и стеной. К счастью, малыш не пугается происходящей драки, но я понимаю, что, если кто-то из мужчин заденет его мощным ударом кулака…. Моментально забыв о порванной майке и сползающем коротком полотенце, я заталкиваю сына в угол и закрываю собственным телом.

— Что-тут происходит? — раздаётся совсем не гостеприимный рёв Саида. На него никто не обращает внимание и через пару минут на дерущихся обрушивается полное ведро ледяной воды. Ещё через пару секунд морозная лужа начинает затекать под моё почти голое тело, но я всё ещё боюсь пошевелиться, прижимая Леона и прикрывая руками собственную голову.

— Вы, что, совсем мозгами тронулись? Очередь на девку не поделили? — ревёт Саид дальше, добавляя ещё парочку совсем не лестных для меня фраз и заканчивает советом, убивающим меня на месте. — Оттрахали бы вдвоём и дело с концом! Вам что, кровать больше заказать?

Затем наступает тишина. Я чувствую, что на меня набрасывают большое пушистое полотенце. Медленно отнимаю руки от лица. Артём.

— Ребёнка вон едва не пришибли. Любовнички, мать вашу! Через полчаса завтрак. И пусть только на нём мне что-то не понравится! Себе девку заберу! И никто из вас даже пальцем мне не погрозит! По очереди будете мне за презервативами в аптеку бегать! Я всё сказал! — припечатывает Саид и размашистым шагом истинного императора выходит из ванной и тут же возвращается. — Арслан, однажды я пошёл тебе навстречу, когда ты назвал её своей женой. Ты пообещал мне, что проблем не будет. Теперь я весьма крупно вложился, чтобы страховать все ваши задницы. Мне всё равно, кто из вас сделает её своей женой. Если не разберётесь между собой, я обещаю, что быстро сделаю это сам. И не факт, что мужем станет один из вас! Всем понятно?!

На этот раз он уходит окончательно.

— Быстро иди в горячий душ, — произносит Арслан. — Трясёшься вся.

На секунду ловлю собственный образ в зеркале напротив. Картина жалкая: мокрые волосы повисли настоящими сосульками, от холода кожа стала гусиной и меня и вправду трясёт. Но не только от насквозь промочившей ледяной воды. В голове страшным смыслом оседают слова Саида. Возможно, Артёму они ещё могут казаться пустой угрозой, я же хорошо понимаю их значение.

— Я снова в лагере. Да, Арслан? Ты обещал, что со мной ничего плохого не случится. Ты отпустил меня, и я поверила. Поверила, что снова могу быть чем-то большим, чем лакомым куском мяса, что могу сама решать.

Он обнимает меня, закручивая в большое полотенце. Но оно уже не греет, а с волос продолжает капать вода,