Книга (Не) свободные - Татьяна Юрьевна Серганова

спросила.

Мы выехали с парковки и направились в сторону больницы, когда Маркус неожиданно спросил:

– Ты слышала о том, что крупнейший конгломерат, работающий на правительство в сфере производства оружия и боеприпасов, недавно объявил о том, что хочет выкупить у магов одно очень ценное изобретение?

– Нет, – удивленно произнесла я, пытаясь понять, к чему он завёл этот разговор. – Я вообще этим не интересуюсь.

– Зря. Говорят, это настоящий прорыв в техномагии. Группа талантливых магов полтора десятка лет билась над ним, не обошлось без жертв.

– И зачем ты мне всё это рассказываешь?

– Твой отец стоял у истоков этого изобретения, – бросив на меня быстрый взгляд, заявил Маркус.

Эта новость не вызвала никаких эмоций, разве что немного удивления.

– И что? Он мёртв уже много лет.

– Но коллеги оставили его имя в списке.  Вы с матерью получите одну седьмую от миллиардной сделки.

Я чуть не поперхнулась.

– Что?

– Я просто думал, много думал, Лив, всё пытался понять причины его поступков. Форстор не любит твою мать и никогда не любил. Понятно, что сначала он на ней женился из-за состояния твоего отца.

– От которого уже давно ничего нет. К моему совершеннолетию от наследства остались только воспоминания.

– То есть ты ничего не получила?

– Все ушло на воплощение гениальных планов отчима, которые на деле оказались не такими уж и гениальными, – хмыкнула я.

– А как же выплата по патентам?

– Каким патентам?

– Твой отец был изобретателем, Лив, и за свою короткую, но яркую жизнь смог зарегистрировать несколько своих творений. И вам с матерью ежегодно отчисляется довольно крупная сумма денег. Точную цифру не назову, но действительно хорошая сумма.

– То есть ты хочешь сказать, что все эти годы отчим на пару с мамой прикарманивали мои деньги? – уточнила я, не зная, как реагировать на эту новость.

– Получается, что так.

– Обалдеть. И что теперь?

– Ты можешь подать на него в суд, – произнёс Маркус. – Хищение в особо крупном размере. Ему светит довольно приличный срок.

– Это затронет маму?

– Сказать трудно, – честно признался оборотень. – Если докажут, что она состояла с ним в заговоре…

– Мне надо подумать. Надо же, я несколько лет жила на грани, едва не осталась без жилья, а оказывается, папа оставил мне наследство. Ну, теперь понятно, почему Форстор не бросил маму. Она приносила ему деньги.

– Да, развод ему был не нужен. Особенно сейчас, когда оборонка вам могла передать крупную сумму денег. Он контролировал твою мать. За тобой присматривал Фергюсон.

– Уроды, – мрачно прошипела я, сжав кулаки. – А ведь я ходила к нотариусу, узнавала, осталось ли хоть что-то от наследства. Какая же я была дура.

– Не накручивай себя. Ты не думала о том, что Форстору не выгоден развод, но идеально подходит роль вдовца?

Я чуть не подавилась воздухом.

– Что?!

– Сама подумай. В случае развода он потеряет всё. Но если с твоей матерью что-то случится, то Форстор, как наследник и опекун твоего брата, получит деньги.

– Проклятье, – прошептала в ответ и тяжело сглотнула. – Ты намекаешь, что он пытался её убить?

– Слишком грубо, Лив, – продолжая смотреть на дорогу, отозвался мужчина. – Всё должно быть идеально и не вызывать подозрения. Например, как суицид. Вспомни, как он запрещал тебе беспокоить мать, устроил скандал, когда понял, что вы её спасаете. Если бы ты не ушла с вечеринки, то всё было бы кончено.

– И то, как он требовал отвезти её к оборотням. Думаешь?.. Думаешь, они бы дали ей умереть?

– Может быть. Наверняка у него есть знакомые лекари, с которыми он уже договорился. Притормозили бы немного лечение, и всё. Им даже не пришлось бы ничего делать.

– Маркус, то, что ты сейчас говоришь, просто ужасно, – покачала я головой и обхватила себя за плечи, несмотря на комфортную температуру мне внезапно стало холодно. – Неужели это правда?

– Доктор Майтер что-то нашел в анализах твоей матери. Что-то очень серьёзное. Я уверен, что после разговора с ним всё станет намного яснее и понятнее.

– Да, – кивнула я. – Надо поговорить с врачом. Проклятье, я должна была добиться правды, должна была всё узнать, а не сбегать из дома в день своего совершеннолетия. И её бросать не надо было. Но я была так зла на них.

– Не вини себя. Единственный, кто виноват во всём этом, это Форстор. И поверь мне, если это так… ему не уйти от наказания. Уж я об этом позабочусь.

В больницу мы прибыли через полчаса.

Медсестра, встретив нас в холле, провела в кабинет, где нас уже ждал Девлин Майтер.

– Доброе утро, – произнёс маг, поднимаясь. – Спасибо, что приехали так быстро. Присаживайтесь.

Маркус помог мне сесть в ближайшее кресло, а потом уже сам приземлился в соседнее.

– Как мама? – быстро спросила я. – Знаю, вы обещали сами позвонить, если что-то случится, но я волнуюсь.

– Она чувствует себя хорошо. Не переживайте.

– О чём вы хотели нам рассказать? – напрямик спросил Аркор.

– Ах да, – закивал маг и закопался в бумагах, которые лежали у него на столе. Достав листок из общего вороха, он взглянул на него, потом на нас и снова листок. – Как вы и просили, мы провели полное обследование Алиты Форстор. И обнаружили в её крови высокий уровень одного препарата. Холгенин.

– Волчья травка? – удивился Маркус, а я вздрогнула.

О да, я помнила эту штуку. Оборотни в том «санатории», куда меня отправил отчим, усиленно пичкали этой гадостью.

– Это же успокоительное, – сдавленно произнесла я.

– Да. Его применяют оборотни. Именно поэтому у неё такое название.

– Дают подросткам во время полового созревания, – кивнул Маркус. – Гормоны бурлят, зверь выходит из-под контроля, но как волчья травка оказалась у неё?

– Хороший вопрос, орэ Аркор. Людям можно применять холгенин. Препарат даёт хороший эффект. Но курс не должен превышать месяца и дозировка должна быть меньше раза в три.

– И какие побочные эффекты? – спросила я.

– Тревога, нервозность, подавленность, агрессия и крайняя внушаемость. Вызывает сильную зависимость, как наркотик. Дело в том, что холгенин выписывается строго по рецепту и достать его очень сложно, поэтому вариант, что ваша мать