Книга Могуто-камень - Эмма Роса

вам, что с момента своего избрания я и моя команда скрывали некоторые данные. А именно: все, абсолютно все люди имеют ахно-волны и обладают магией, дарованной им Господом Богом. Подробности изложу лично министру внутренней безопасности. Я, Пьетро Шляйфмен, официально заявляю о своей отставке и слагаю с себя полномочия председателя правительства немедленно. 

Оставив своего шефа звонить во все колокола, Войцех вышел в коридор, мановением руки отпустил очередь из ошарашенных женщин, которые как оказалось, тоже прослушали новости, и позволил себе улыбнуться.

* * *

После того, как Гоша намяла бока Кларе, обнимая ее от радости, поднимая и кружа по маленькой кухне, после выпитых двух бутылок шампанского, которые принес любезный пан Войцех Казимирович, после того, как Войцех с Гошей ушли гулять на всю ночь, тайком нарушили все еще действующий домашний арест, Клара впала в тревожную тоску. Шло время, а об Иннокентии ни сном ни духом.

Утром вернулась Гоша, воодушевленная и счастливая.

— Тебе же он не нравился? — спросила Клара.

— А тебе б понравилось, если б на тебя смотрели как удав на кролика — сейчас сожрать или потом? А этот… заговор на любовь…

— А сейчас?

— А сейчас все совсем по-другому.

— Ах, Гошенька, он такой хороший! А ведь он полицмаг… Кто бы мог подумать.

Гоша молча кивала и тихо светилась.

Время превратилось в азбуку Морзе, где внезапные новости были точками, а их ожидание — длинным, почти бесконечным тире.

На второй день после отставки Пьетро Шляйфмена, Войцех пришел с новостями о снятии домашнего ареста. Клара вцепилась в него мертвой хваткой — где Иннокентий? Но оказалось, что у Войцеха нет с ним связи, а человек, который мог бы ответить, уехал в столицу. Он обещал сразу же дать знать, как только что-то узнает, он торопился — в отделе творилось черте что. Каждый час приходили приказы и директивы, одна противоречивей другой, и шеф бился в истерике, пытаясь лавировать между ними.

Мир сузился до стен квартиры, самой важной частью которой стал Никалоша.

— После беспрецедентного заявления председателя правительства Пьетро Шляйфмена об отставке, — передавал он, — которую он объявил по всем каналам лично, нам стало известно о его визите в резиденцию министра внутренней безопасности, где он находится и по сей час. Во избежание ущерба от мошеннических действий недобросовестных лиц, экстренное правительство просит всех жителей Объединенного Государства не предпринимать действий, связанных с получением какой-либо информации самостоятельно. Когда будут более подробные данные, всех бурлаков официально уведомят. Следите за нашими новостями.

— Почему молчит Иннокентий? — спрашивала Клара каждые минут десять-пятнадцать. — Бабушка же должна была наладить канал. Николаша?

— Канал хороший, дружок, — отвечало радио. — Щупаю эфир.

Гоша время от времени принималась пытать Николашу:

— Ничего?

— Ничего, — напряженно отзывалось радио, водя по сторонам вытянутыми в струну антеннами.

— Слушай, Николаша, слушай! Найдешь Иннокентия — почищу тебе транзисторы, и смажу машинным маслом.

Николаша старался.

— «Правительственный дайджест» продолжает держать вас в курсе последних событий. Визит Пьетро Шляйфмена, объявившего о своей отставке, к министру внутренней безопасности еще не закончен. Прошло уже девять часов, как герр Шляйфмен скрылся в стенах резиденции. О причинах столь длительного посещения государственным деятелем органов правопорядка не сообщается. Известно лишь, что по срочному вызову также прибыл глава Службы безопасности Объединенного Государства с заместителями, и руководитель департамента ахно-энергии. Территория резиденции, где проходит встреча, оцеплена магическим заслоном. Прессе, как и другим службам Объединённого Государства доступ запрещён. Наши обозреватели дежурят на подступах круглосуточно. Оставайтесь с нами, и вы узнаете новости из первых уст.

Иногда Николаша выключал белый шум и сообщал о тревожных событиях, которые официальными СМИ не освящались.

— В Восточной Губернии, в Дубае прошли собрания профсоюзов бурлаков с выдвижением требований экстренному правительству немедленно дать комментарий заявлению Пьетро Шляйфмена.

— В Африканской Губернии в городе Анцирабе Мадагаскарской среды митингуют эмигрирующие переселенцы из бывшей Американской среды, требуют открыть им доступ к ахно-энергии.

— Начало-ось, — говорила Гоша, посверкивая глазами. — Гретхен рассказывала, что творилось в мире, когда профессор Кравцов заявил о своем открытии. — Сейчас им мало не покажется. Давай-ка еще продуктов подкупим.

— Да куда уж…

— Ладно, я сама.

— Гоша, может не стоит торопиться? Спалят твои способности, а потом начнутся вопросы — откуда? Почему? Что ты им скажешь?

— Правду, — и упрямо выпячивала нижнюю челюсть. — Теперь они от нее не отвертятся, Кларисса! Теперь то им придется признать нас нормальными людьми.

— Все равно. Я с тобой. Мало ли что.

И они возвращались домой, груженные сумками с гречкой и консервами. И вовремя. Продукты в магазинах начали исчезать.

Наконец, в конце второго дня после заявления Шляйфмена, Николаша встрепенулся и, вытянув антенны в струну, чужим голосом, не привыкшим к сантиментам, строго произнес:

— Внимание, граждане Объединённого Государства! — Говорит кхм-кхм… начальник оперативного штаба особого подразделения при правительстве Дедушкин. Всем бурлакам следует явиться… кхм! — он замялся на мгновение. — Правительство просит граждан, не обладающих магией ахно-волн явиться в ближайший к вам пункт Жилкоммага согласно нижеперечисленных списков за разъяснениями и получением дальнейших инструкций относительно природы и инициации… — голос замер, явно запутавшись в нагромождённых определениях. — Прошу вас соблюдать порядок и дисциплину… Отныне и навсегда правительство устраняет разделение граждан на бурлаков и ахногенов. Соответствующий закон принят и подписан только что, и вступает в силу немедленно!

Это была победа!

Но для Клары она проходила фоном. Для нее вообще все стало фоном, белым шумом. Она ждала хоть слова, хоть вздоха от Иннокентия.

Гоша не могла радоваться, видя подавленное состояние подруги. Она то и дело крутила у Николаши ручку настройки антенны в поисках какой-нибудь новой волны, отчего он издавал страшный треск и вой, сквозь который испуганным голосом пытался остановить издевательство.

— Мой маленький друг, — увещевало оно мрачную Гошу. — Мое внешнее сходство с радиоприемниками образца середины двадцатого века — это лишь дизайнерский прием, и манипуляциями с ручками вы не поймаете никакой лишней волны. Но транзисторы действительно могут пострадать. И тогда я точно не выловлю господина Иннокентия, когда он найдет надежный канал связи и появится в эфире.

— Гоша! Прекрати донимать его! — в сердцах говорила Клара, едва сдерживая слезу. — Он действительно найдет все сам, он же ИИ… Когда же Иннокентий, в самом деле, найдет этот проклятый надежный канал? Ведь это невыносимо!..

Гоша отступалась. Но проходило время и она, выключив громкость, снова дергала его за антенны и упрямо крутила ручки.

Войцех, посеревший от недосыпа, заходил раз в день навестить Гошу, конечно. Коротко сообщал о том, что творится в отделе, на улицах, о сотнях безумных людей, о демонстрациях с требованием немедленно «включить» ахно-волны всем