Книга Странник. Инициация - Александр Кронос

Навскидку, тут не меньше десятка каменных фигур, изображающих разнополых людей. Хотя, по идее, скульптор должен работать на заказ и готовить каждый объект под конкретного заказчика. Что предполагает наличие в мастерской только пары-тройки рабочих проектов, а не целой группы завершённых объектов.

Хм. А куда исчезли чёрные линии, которые нас сюда привели? Оглядываюсь назад. И понимаю, что след обрывается сразу после порога. Внутри дома нет ни единой отметки. Но не мог же неизвестный дойти до входной двери, а потом раствориться в воздухе?

Хотя, подождите. Как раз мог. В том случае, если бы мы преследовали другого Странника, такое исчезновение было бы весьма логичным. Правда тогда теряется весь смысл его долгой пешей прогулки к этой мастерской. Ради чего тащиться через пару десятков кварталов, если потом ты даже не заходишь в дом?

Скрип двери заставляет повернуться в сторону звука, поднимая револьвер. Рехтон реагирует точно так же, а Синера отступает к стене, принимая боевую стойку.

Но вошедший не демонстрирует агрессии. Напротив, с лёгким удивлением рассматривает нас, попутно протирая руки полотенцем. Мужчина лет сорока, с небольшим брюшком и фартуком, надетым поверх штанов с рубашкой. Короткие волосы, чёрная щетина и такого же цвета, густые усы.

— Можете объяснить, что вы делаете в моей мастерской, с оружием в руках? — спокойный тон на момент ставит в ступор. К тому же, как ни стараюсь, не могу зафиксировать следов чёрной амвы, из-за которой мы сюда и явились.

Рэхтон бросает быстрый взгляд в мою сторону. Увидев, как я отрицательно качаю головой, разочарованно хмурится. Поворачивается к вошедшему скульптору.

— Мы посчитали, что здесь находится пустотник и решили немедленно действовать, чтобы не подвергать горожан опасности, — говорит уверенно, но я хорошо вижу, как на лице нашего собеседника появляется выражение скепсиса.

— Так вы Странники? Рад воочию увидеть тех, о ком ходит такое количество невероятных историй. Как вы видите, пустотника тут нет. Зато я могу предложить вам неплохой кофе. Хотите? — мужчина ведёт себя так, как будто мы не представляем для него ровным счётом никакой опасности.

Наш неформальный предводитель слегка теряется, не зная, что отвечать. Даже Синера слегка расслабляется, опуская клинок. Я же пытаюсь понять, что тут не так? След точно вывел нас к этой мастерской. Уверенность в этом стопроцентная. Почему мы в итоге тут ничего не нашли, а владелец здания ведёт себя так, как будто всё в полном порядке?

— Пожалуй, не откажемся. Но если вы не против, то я бы осмотрел здание. Иногда бывает такое, что мы чувствуем надвигающийся прорыв, а сам пустотник появляется сильно позже. Если это такой случай, боюсь вам всё-равно грозит опасность, — Рэхтон неуклюже пытается играть в дипломатию, а внутри моей черепной коробки кружит вихрь мыслей.

Абсолютно всё выглядит нормальным. Начиная с отсутствия следов амвы, и заканчивая поведением самого скульптора. Единственное, что слегка выбивается из общего ряда — его работы, рядом с которыми мы сейчас находимся. Если быть ещё более точным — прямо между ними.

Хм. Шагаю к ближайшей скульптуре. Краем зрения фиксирую взгляд мужчины, который смещается на меня. Если не ошибаюсь, сейчас в нём появилась доля опаски.

Визуальное изучение камня ничего не даёт, поэтому я осторожно прикладываю к нему ладонь левой руки. Ощутив лишь холод породы, из которой вытесана человеческая фигура, на момент чувствую себя полным идиотом. А потом приходит ещё одно чувство — обжигающая боль, которая заставляет вскрикнуть и сразу же отдёрнуть руку.

В следующее мгновение Рэхтон летит на землю, сбитый с ног ударом ближайшей к нему каменной фигуры. А я с трудом уворачиваюсь от кулака той, к которой только что прикасался.

Невидимость включается практически сама по себе — мне даже не надо прилагать серьёзных усилий. Сразу, как мир подсвечивается жёлтым, бросаюсь на пол, стараясь убраться подальше от стремительно оживающих скульптур. Вовремя — одна из них обрушивает каменную ногу как раз на то место, где я только что был.

Катнувшись по доскам пола, встаю на колено и вскидываю револьвер, собираясь выпустить пулю в хозяина дома. Но тот уже исчез в проходе, из которого до этого появился. А пытавшаяся подобраться к нему Синера мечется из стороны в сторону, безуспешно обрушивая удары меча на сразу троих противников.

Рывок назад. Хорошая новость в том, что противник меня не видит и по идее, не чувствует. Плохая — остальные у него на виду. Рэхтон уже поднимается, но к Страннику подбирается одна из статуй, уже заносящая руку для удара.

Смещаю ствол револьвера и жму на спуск. Сразу же выпускаю вторую пулю. Если первая оказалась зажигательной, то вот вторая разрывная — каменное крошево летит в разные стороны.

В глаза сразу же бросается чёрное пятно, которое появляется на месте участка камня, разлетевшегося от попадания. Но детально всё рассмотреть не выходит — бросаюсь в правую сторону, уклоняясь от удара скульптуры, которая среагировала на звук выстрелов.

Синера проскакивает между двух противников и внезапно что-то выкрикивает, одновременно вбивая клинок в статую, сбоку от которой оказалась. На этот раз меч успешно входит внутрь. Девушка же повторяет гортанный крик, сразу же крутнув рукоять.

Не знаю, что это за фокус, но скульптура буквально разваливается на части, осыпаясь вниз. Только вот вместо кусков камня, я вижу ошмётки плоти, снаружи покрытой тонкой коркой породы.

Один за другим рявкает несколько револьверных выстрелов — вскочивший на ноги Рэхтон буквально разносит на части голову той статуи, что смогла подобраться к нему вплотную. Я решаю последовать его примеру и беру на прицел ещё одну, делая четыре выстрела кряду. Выходит неплохо — практически полностью уничтожаю череп цели, а по телу проходит слабый поток амвы — несмотря на очевидную разницу, какую-то часть энергии цели, я всё же поглощаю.

Новый рывок в сторону — теперь я ещё ближе к выходу. Прячу револьвер в кобуру, хватая правой рукой обрез. Интересно, картечь сможет пробить их каменную броню? Если да, то сейчас у меня есть шанс вывести из строя ещё одного противника.

Впрочем, определиться с целью не успеваю — оставшиеся восемь статуй неожиданно замирают на своих местах. При этом пытаются двигаться, но у них ничего не выходит — конечности как будто вязнут в воздухе.

Сразу же поворачиваю голову к Рэхтону. Так и есть — здоровяк держит руку вытянутой вперёд, как будто что-то