Книга Новая жизнь 3 - Виталий Хонихоев

меня глупости всякие на уме. И потом — она тут работает. А у японцев так — негласный запрет на отношения на работе… который все нарушают! Вообще все! Думаю, потому, что круга общения у них кроме рабочего не существует и запретить себе иметь какие-то отношения на работе — это запретить себе всякие отношения в принципе. Потому спят японцы с секретаршами, с помощницами, с ассистентками, потому мама к папе на работу ходила — проверять, красивая ли у него ассистентка. Пришла довольная — говорит старая и некрасивая. Папа тоже доволен — ассистента коллеги на день занял, маме показал. Так и живем.

— Я тут работаю в конце концов! — горячится Шика-сан: — я могу так и работу потерять! Нет! Ты понял, Кента-кун?

— Да понял я. — говорю, не понимая почему она мне это раз в пятый уже повторяет. Нет, так нет. Чего тут. Шика-сан у нас сама по себе, сильная и независимая женщина. Хотя… так вот посмотреть на нее и представить ее без ее костюма… и ножки у нее ладные.

— Вот и хорошо — Шика успокаивается и поправляет свой пластиковый экран: — тогда… увидимся… — и она уходит, оставив меня в недоумении.

— Ара-ара, Кента-кун — говорит Юрико, тут же оказавшись рядом: — наша Черная Легенда начала действовать… ты только не спугни ее.

— Вот даже не знаю, что сказать — отвечаю я: — и как у тебя такие вот штуки удаются?

— Секрет. — подмигивает Юрико: — фамильный.

— Секрет. Ясно. — говорить ей о том, что я знаю о ее тяжелом наследии я конечно не буду. По крайней мере не сейчас. А вообще желательно дай ей знать до того, как молот опустится, дать ей понять, что мы ее не осуждаем и готовы принять как есть. Вернее — уже приняли. Страх быть отвергнутой и заставляет Юрико совершать большую часть тех глупостей, которые она совершает и еще совершит. Если позволить ей идти в этом направлении, то рано или поздно она свернет себе шею, по дороге завалив обломками всех, кто будет ее поддерживать. Мы же с Сорой здесь случайно — по крайней мере пока. Сора оказалась вовлечена в водоворот событий по двум причинам — во-первых оказалась не в том месте и не в то время, а во-вторых — слишком уж порядочная и последовательная для того, чтобы все бросить и толкаться к выходу. Такие как Сора покидают корабль последним, предварительно посадив в шлюпки женщин, детей и стариков, опрокинув стопку в баре и выслушав последние аккорды оркестра. И это только если она не считает себя капитаном, потому что если Сора будет считать себя ответственной за весь этот «Титаник» — то она никуда не пойдет. Она будет стоять на капитанском мостике, застегнувшись на все пуговицы, задумчиво докуривать трубку и ждать, когда холодная вода ворвется внутрь и расплющит давлением ей легкие.

Именно поэтому Юрико инстинктивно влечет к Соре — потому что она надежная. И потому что Сора не умеет предавать. Юрико же — схематозница и если дать ей волю и не напоминать, что она живет в реальном мире с настоящими людьми, которым так же больно, как и ей самой — то она может и заиграться. В целом Юрико и Сора — отличная пара, но я не могу заметить, что в этой паре Юрико гораздо больше нуждается в Соре, чем Сора в Юрико.

Что касается меня, то частично я тут, потому что как Сора — оказался в не том месте и не в то время, а частично — из-за своей пассивности и позиции наблюдателя. В отличии от Соры я конечно видел, что «Жароптицево перо» (много, много непокою принесет оно с собою) — штука проблемная, но было лень бросаться в сторону и накрывать голову руками. И в конце концов интересно, что же из этого выйдет и как именно сработает схема, родившаяся в горячей голове нашей интриганки. Эдакое внутреннее любопытство посмотреть, как именно рухнет здание при сносе, зуд, который заставляет толкнуть валун, стоящий на склоне — чтобы он покатился вниз, подскакивая и выбивая искры из камней, вовлекая за собой лавину — чтобы лично быть свидетелем разрушения и катастрофы. Почему? Частично потому, что — можно.

Я ловлю Юрико за рукав и притягиваю к себе.

— Чего? — бросает она недоуменный взгляд.

— Юрико. — говорю я: — не переживай. Мы с Сорой тебя поддерживаем и не бросим. У тебя есть команда. Мы с тобой до конца.

— Это… хорошо. — моргает Юрико: — неожиданно, но приятно. Конечно. Мы — команда. Окей. Голосование скоро начнется…

— Да, да. — я гляжу на Юрико и вижу в ее глазах — надежду. Вообще, с того момента, как я попал на шоу и встретился с Юрико и Сорой — я начал понимать, в чем же конкретно заключается моя миссия в этом новом, сияющем мире. В Японии есть такая поговорка — «выступающий гвоздь первым ударят молотком, вбивая в стену». Рисовая культура восточной страны изначально предполагает больше социально-интегрированных связей и если те же викинги могли позволить себе большую независимость от своего вождя, который и нужен то был только на период активных боевых действий по захвату двух коз и симпатичной крестьянки у соседа — то с рисом все иначе. В рисовой культуре все должны быть как один, только усилиями всех вместе можно организовать мелиорацию и затопление полей, столь необходимые для выращивания урожая. В результате в японском обществе выделятся — очень и очень не принято. Надо быть как все. Учиться как все, жениться как все, даже драки, скандалы и пьянки — и то как у всех должно быть. Японское общество в совершенстве владеет молотком для забивания «выступающих гвоздей» в стенку. Есть тут такое явление как полное игнорирование существования изгоев и парий — не видят их в упор и все. Так едва не случилось с Томоко — люди уже начали смотреть сквозь нее и не замечать ее слов и действий. Быть таким вот отверженным — не только дискомфортно в моральном плане, но несет в себе и реальные риски — ведь если тебя никто не замечает, то никто не откликнется на твой призыв о помощи верно? Вплоть до вопиющих случаев, когда такую вот «отверженную» девушку могли подвергать сексуальному насилию фактически на глазах у остальных и никто и слова не скажет.