Книга Счастливое Никогда. Уютное Нигде - Марина Бреннер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А любовь... Любовь это сказочки для слабаков и дур, таких как Меридит.
Принцесса сейчас была на грани того, чтоб отхлестать себя по наивной морде!
Ведь и вот казалось бы - сколько тебя жизнь катала по битому стеклу и кормила песком?! И сколько еще надо заткнуть в глотку тебе этого песка, чтобы ты начала соображать головой, а не мокрой дыркой между ног?! Сколько еще учить тебя, чтоб гнилое сено в твоей башке наконец - то заменилось мозгами?!
"Бесконечная ты идиотка, Меридит Брангдорская!" - принцесса искривила лицо злой ухмылкой - "Идиотка."
- ...встаньте...
Обращение учителя, вернее обрывок фразы прозвучал где - то на задворках разума Меридит.
Поглощенная в собственные злые мысли, принцесса даже не слышала толком, что он говорил.
- Поднимитесь, пожалуйста. - Гортрен был терпелив - Я должен на вас посмотреть. Ваш супруг сомневается в наличии Потенциала, но я думаю...
"Супруг... Какой он мне к Горхату супруг... Так... Временное убежище."
Меридит было горько, будто хинина нажевалась. Но, тем не менее, улыбка будто приклеилась к ее лицу. Ведь надо быть сдержанной и сильной.
- Да, это он. - выдохнул Гортрен - Ценная субстанция!!! Это он! Шенна - зи Меридит, Потенциал спал в вас. Теперь же он просыпается. Оживает. Я думаю, вот почему.
Он вернулся на место и заговорил, но уже спокойнее и ровнее:
- Видите ли... Ваш первый ребенок - мужского пола. Дениору, чтоб вырасти внутри вас и родиться, потребовалось собрать все силы вашего тела. Он мальчик. Хранилище. Теперь же вы носите дочь. Девочка, женщина это всегда Возрождение. Для боевого Потенциала. Для других видов субстанций - по другому. Там иные правила.
Элиджар просиял.
- Потрясающе!!!
Меридит же стало совсем не по себе!
Дочь. Ну не хотела она дочь, памятуя свою дырявую судьбу. Этот Мир принадлежит мужчинам, что тут делать девочке...
Аккуратно отведя руки собравшего обнять ее оборотня, она скрежетнула голосом:
- Шенн - зи Гортрен! Я благодарю вас за то, что вы появились у нас. Предлагаю вам пристанище. Оставайтесь в Брангдоре навсегда. Ну... или насколько сможете. Жилье и все, что необходимо вам будет предоставлено незамедлительно. Вы мне очень нужны...
Он и вправду был ей нужен, по крайней мере пока он единственный, кто может помочь разобраться, что со всем этим делать.
Что вообще со всем этим делать?!
- Благодарю за приют! - поклонился Гортрен - Конечно, останусь. Мне и вас бы хотелось обучить, и ту, которая появится на свет. Дождемся родов! А там посмотрим. И да. Где шенн - зи Гранитный? К нему у меня куча вопросов!
Лимбрий расхохотался:
- Это только к вечеру! Шенн - зи Гранитный отдыхает. Не велел беспокоить.
Учитель Гортрен сдержанно усмехнулся.
После завтрака Элиджар отправился устраивать гостя. Решено было предоставить пришлецу пока номер в Гостевом Доме, потом же подобрать какое - нибудь постоянное жилье.
Когда они покинули замок, Меридит вышла в парк.
Он был заснежен и бел, ей подумалось о том, что уже скоро весна, она уже подступает...
Воздух и запахи были другими: не тяжелыми, застревающими в горле снежными, холодными комками, а ломкими, свежими и чистыми.
Настоящими!
Не то, что она. Фальшивка.
Фальшивая принцесса. И все фальшиво: дом, семья, дети, любовь. И этот Мир - всего лишь обертка, муляж конфеты, которую подсунул доверчивому ребенку глупый и жестокий взрослый.
Все - неправда.
...вцепившись пальцами в ледяные прутья железной ограды в глубине сада, уронив голову на руки и мотая головой, правительница Брангдора глухо и беспощадно выла, упав на колени прямо в чистый, только что нападавший снег...
...не чувствуя того, что прутья вдруг стали...
...раскаляться, будто их кто - то плавил.
_______________________________________________________________
*Панговый сок - жир рыбы панги. Предлагается маленьким детям, старикам и больным в качестве общеукрепляющего средства.
Внезапно раскалившиеся прутья ограды вернули Меридит сознание. Боль прояснила разум, высушила слезы и заставила голову работать.
Девушка вскрикнула и отдернула руки. В недоумении, прижав пальцы к губам, коротко дуя на них, она смотрела на ограду расширенными глазами.
Ограждение сада представляло собой вязь из железных прутьев, тонких и чуть потолще. Некоторые были изогнутые, некоторые прямые. Изогнутые прутья через равные промежутки переплетались между собой причудливыми фигурами. При взгляде вблизи фигуры напоминали фантасмогорический бред, но стоило чуть отойти и бред обретал смысл, превращаясь в развернутые цветы и листья неизвестных растений. Из чашечки каждого цветка выглядывали бабочки, пчелы и крохотные птички. Раньше на забавных мордочках их сияли глазки из полудрагоценных камней и фальшивого золота. Теперь же камни, выдранные жадными руками мародеров (а может, просто людей, пытающихся спасти от голода и нищеты себя и свои семьи) отсутствовали, заменившись темными уродливыми дырами. Птицы были безглазы, пчелы и бабочки - слепы.
Ограда плавилась, двигалась, колебалась, плыла. Жар в минуты стал таким, что начал плавиться и снег, шипящей кожурой сползающий с остова земли...
- Мать моя женщина! - вскрикнула Меридит, отползая назад и упираясь в землю обожженными руками и каблуками стоптанных ботинок - Что это за Горхатова жопа?!
Земля согрелась, к жару добавился звон. Звон надулся пузырем, хлопнул и принцесса тут же оглохла на оба уха.
- Да что же за... - пробормотала она, вскакивая на ноги.
Хотя "вскакивая" это громко сказано, совсем не вскочила, а скорее, поднялась. Кое - как поднялась, страдая от вибраций воздуха, звона в заложенных ушах и вечных спутниц магички - полукровки при соприкосновении с агрессивными волнами чужого Потенциала: зверской головной боли и удушающей тошноты.
Меридит показалось, будто огромная рука легла ей на голову, железные пальцы сдавили ее, наполняя черепную коробку толченым стеклом и расплавленным железом.
Девушка прижала ладони к вискам - это помогало всегда. Вот только сейчас не помогло.
Перед глазами вмиг развернулось черное бархатное покрывало и тут же побежали по нему сияющие звезды, замельтешили красные пчелы, птички и бабочки, подмигивающие принцессе озорными, горящими угольками - глазами.
Измученная приступами боли и тошноты, принцесса упала на колени. Рухнула подрубленным деревом.
С протяжным стоном, выдавленным через сжатые зубы, она прижала холодные, грязные ладони к раскаленному от жара и боли лицу. Боль поселилась в ней, слилась, становясь единым целым с поврежденной сутью, вместе с ней... НАВСЕГДА.
