Книга Прекрасные сломанные вещи - Сара Барнард

– Я знаю, что тебе тяжело, – сказала мама, словно вообще не заметила, что я пыталась что-то сказать. – Я знаю, что ты хочешь помочь подруге. Но своими действиями ты ей не помогаешь, и она точно не помогает тебе. Вам обеим будет полезно побыть порознь. Ты поймешь рано или поздно, почему мы так решили.

Я сдалась. С чего я вообще подумала, что она станет меня слушать. Я снова сложила листок, а потом еще раз и убрала в карман подальше с глаз.

Я вернулась к себе в комнату, легла навзничь на кровать и уставилась в потолок. Я размышляла о письме Сьюзан, и мне становилось все тревожнее. Мысли перекрикивали одна другую. Я не могла заснуть.

И что я могла сделать? Совершенно ничего. Просто лежу на кровати и волнуюсь. Я даже не попыталась переубедить маму. Вот такая я ответственная и надежная. Такая же бесполезная, как и все вокруг! Слишком переживаю о том, чтобы не попасть в неприятности, и из-за этого ничего не делаю. Слишком пассивная, слишком испуганная, чтобы действовать.

Когда в доме все затихло и родные ушли спать, я так ни до чего и не додумалась. Мысли все еще перемешивались в голове в комке вины. Я заставила себя подняться и почистить зубы, а потом снова рухнула на кровать, забралась под одеяло и попыталась отключить мозг. Наверно, Сьюзан сейчас занята тем же самым. Наверно, жалеет, что не может сбежать, побродить, упорядочить мысли… Но теперь у нее не получится, потому что она и так уже…

Я подскочила от скрипа открывающейся двери. Я инстинктивно закрыла глаза, притворяясь, что сплю, и услышала мамин шепот: «Она здесь». Когда она ушла, я рассмеялась. Какая нелепая ситуация. Полгода назад сама мысль о том, что мама придет после полуночи проверять, на месте ли я, показалась бы мне смешной. Это и сейчас было совершенно невероятно. Будто я бы рискнула нарваться на еще большие неприятности и выскользнуть наружу.

И тогда меня осенило. Какие еще неприятности? Я села в кровати и недоверчиво потрясла головой, пытаясь упорядочить мысли. Однако это было ни к чему. Мысль уже зародилась у меня в сознании, и мне стало очевидно, что делать дальше.

25

Одной это было куда страшнее.

Когда мои ноги коснулись земли у гаража, я почувствовала такой прилив паники, что чуть не повернула обратно. Может, я была неправа: наверно, мне не хватит смелости проделать это в одиночестве. Я помедлила, прислонив ладонь к шершавой стене гаража. Закрыв глаза, я медленно вдохнула воздух и так же медленно выдохнула, считая удары сердца. Потом, открыв веки, я пошла прочь от дома.

Чем дальше я шла, тем сильнее колотилось сердце. Рано или поздно я не выдержала и побежала. Вокруг не было ни души: улицы все опустели. Я не знала, хорошо это или плохо. Сворачивая в очередной раз за угол, я все сильнее чувствовала, как нужно мне увидеть Сьюзан и чем-то оправдать свое безрассудство.

Добежав до ее двери, я совсем запыхалась. Слишком поздно до меня дошло, что окно Сьюзан было с другой стороны дома и мне сейчас нужно будет вернуться, а потом на ощупь дойти до окна по саду. Начался дождь. Я постояла, чувствуя, как капли попадают мне за воротник. Не зря девушки вроде меня не ведут себя так: если попытаться, мы все равно облажаемся. Мне не хватало бесшабашности, которой у Сьюзан было хоть ложкой ешь. Я нервничала и размышляла, правильно ли поступаю.

Но ведь вовсе не обязательно так себя вести, убеждала я себя. Сжав руки в кулаки, я ощутила, как ногти впиваются в ладони. Может, мы хоть немного можем повлиять на свой характер. Я могла бы быть храброй. Могла бы быть безрассудной. Могла бы попадать в переделки.

Не сразу, мало-помалу, но я все же нашла стену со стороны окна Сьюзан. Проходя мимо нее на цыпочках, я увидела розовые цветы: это церцис, я уже видела его из окна гостиной.

Я перелезла через стену и, неслышно переступая, перешла газон. Присела на корточки у окна Сьюзан, помедлила, потом тихо постучала. Ничего. Сильно прикусив губу, я постучала снова.

Прошла мучительная минута тишины. Я начала думать, что пора оставить эту нелепую затею и вернуться домой, но тут занавеска дернулась и отодвинулась в сторону. Увидев меня, Сьюзан изумленно раскрыла рот, но потом ее лицо расплылось в улыбке. Она стала возиться со щеколдой, и я почувствовала, что успокаиваюсь. Я правильно сделала, что пришла сюда. Конечно. Уверена, что никто за всю мою жизнь не радовался так моему приходу.

– Боже мой, боже мой, – зашептала Сьюзан, раскрыв окно. Она высунулась наружу и потянулась меня обнять. – Боже, Кэдди, это ты!!!

– А ты кого ждала? – попыталась я пошутить, обнимая ее в ответ.

– Я думала, мне показалось! Что ты тут делаешь?

– Пришла повидать тебя, разумеется. Хочешь, пойдем куда-нибудь?

– Ты перелезла через стену сада? – недоверчиво спросила она.

– Конечно. – Я сама на секунду в этом усомнилась.

Почему она так удивлена?

– Но зачем?

– Чтобы увидеться с тобой.

– Боже мой, – сказала она снова, на сей раз как-то нервно. – Все правы. Я действительно плохо на тебя влияю.

– Ох, только не начинай, – раздраженно сказала я. – Я думала, ты будешь рада.

– Конечно, я рада! – Она тихо рассмеялась, но в глазах ее была тревога. – Но мне правда не хочется, чтобы ты из-за меня опять попала в беду. Может, тебе пойти домой, пока тебя не хватились?

Я покачала головой.

– Все в порядке… Мама уже заходила ко мне сегодня ночью. Давай куда-нибудь пойдем, а? Сделаем что-нибудь вместо того, чтобы просто сидеть на пляже. Может, махнем на пирс?

Она потрясла головой:

– Туда сейчас не пройти. Там все закрыто.

– А ты пыталась?

– Один раз. – Она лукаво улыбнулась. – С Диланом.

Мне никогда не приходило в голову, что они с Диланом могли куда-то ходить. Я думала, что она только со мной бродит по ночам. Почему я вообще так многое предполагала про жизни других людей? Почему думала, что если я чего-то не вижу, то этого и не существует?

– У меня есть идея, – сказала она.

Сьюзан хватило ума захватить зонтик, и мы, прижавшись друг к другу, зашагали прочь от наших домов.

– Так это, скажи, – она наклонила зонт, когда мы проходили под низкой кроной дерева, – почему ты пришла за мной?

– А ты почему приходила за мной все эти разы? – спросила я, думая, что задала остроумный вопрос.

– Мне было одиноко, – просто сказала Сьюзан.

– А.

Я почувствовала укол обиды.

Она смотрела на меня, словно ожидая чего-то.

– Я попыталась поговорить с мамой, – сказала я. – Объяснить ей. Но она дала мне понять, что все останется по-прежнему. И я подумала… ну… да к черту!

По какой-то непонятной причине она заулыбалась.

– Что, так и подумала?