Книга Поход Наполеона в Россию - Арман Луи Коленкур

То же самое было и с остальным продовольствием; к тому же у многих корпусов нехватало муки.

Все орудия и зарядные ящики, для которых нехватало лошадей, были собраны в Кремле. Эти меры не оставляли никаких сомнений в том, что вскоре предстоит выступление. Подавляющее большинство, зная упорный характер императора, не сомневалось, что мы атакуем Кутузова на калужском направлении. Однако некоторые — таких было незначительное меньшинство — считали, что предстоит отступление прямо на Смоленск. В поисках продовольствия и вина солдаты нашли погреба, в которых оказалось огромное количество разных мехов; все состоятельные люди стали покупать у них эти меха. Так как медвежий мех был слишком тяжёл для младших офицеров (идущих в строю пешком), то эти шкуры легко можно было купить за несколько наполеондоров; я тоже купил одну.

18 октября были приняты все меры для того, чтобы 20‑го начать движение на Калугу. Император решил оставить часть своего двора в Москве. Он отдал уже мне распоряжение об этом, как вдруг около часу пополудни, когда он производил смотр войскам после парада, пришло сообщение о сражении Неаполитанского короля с русскими в Винкове. Император тотчас же решил ускорить своё выступление и назначил его на день раньше, чем предполагалось сначала. Весь двор и обозы получили приказ выехать; этот приказ относился даже к больным, которые были способны к переезду. Первые слова, с которыми император обратился к князю Невшательскому и другим лицам, когда отдавал им свои распоряжения, были следующие:

— Нужно смыть позор этой неожиданности. Нельзя, чтобы во Франции говорили, будто неудача принудила нас отступить. Какая глупость со стороны короля! Никто не остерегается. Это расстраивает все мои планы; мне портят всё. Нужно восстановить честь оружия на поле битвы. Посмотрим, пойдут ли русские на это, как они пошли на устроенный ими сюрприз. Впрочем, король, кажется, нанёс им порядочный урон, так как они не решились преследовать его. Во всяком случае надо выступить, чтобы поддержать его и отомстить за него.

Король потерял много артиллерийских орудий. Много прекрасных и храбрых офицеров было убито, некоторые попали в плен; число раненых было велико. Король потерял также много солдат пленными и лишился большей части обозов, как своих личных, так и войсковых.

Вечером император сообщил нам следующие подробности. Как всегда, сторожевое охранение наших войск было поставлено плохо. Разведки производились небрежно. Русские уже в течение некоторого времени изучали наши привычки и следили за нашим маршрутом; подготовляя свой сюрприз, оказавшийся для нас столь роковым, они меньше, чем обычно, тревожили наши войска. В намеченный ими день они сосредоточили несколько дивизий для проведения своей операции. Казаки, кавалерия и пехота были спрятаны в лесах, которые не были нами подробно обследованы, хотя и находились очень близко от наших позиций. Платов, подкреплённый корпусом Багговута, воспользовался тем моментом, когда большая часть наших полков отправилась на фуражировку. Внезапное нападение русских на лагерь Себастьяни вызвало вначале такой беспорядок, что Себастьяни потерял свою артиллерию, обоз и много людей. В первый момент было очень трудно собрать хотя бы небольшие части полков. Днём раньше и накануне ночью вся русская артиллерия перешла через Нару по мостам, наведённым в расстоянии одного лье выше Тарутина. Пехота Багговута, ворвавшись на наши бивуаки, расстреливала храбрецов, спешивших к лошадям, чтобы присоединиться к своим эскадронам; поддержанный Строгановым и опираясь на Остермана, Багговут подошёл к дефиле, которое было единственным путём отступления французов. И лагерь Себастьяни п вся артиллерия погибли бы, если бы король во главе карабинеров не ринулся на русских и не остановил их колонну.

Багговут, в свою очередь захваченный врасплох и не получая никакой поддержки от Строганова и Остермана, которые, вместо того чтобы устремиться к дефиле, двигались потихоньку, должен был остановиться, чтобы принять некоторые меры. С этого момента завязалось правильное сражение, и у короля было время пройти через дефиле; порядок восстановился, и дальнейший бой шёл с переменным успехом. Платов завладел дефиле, но не был там поддержан и был оттеснён оттуда Клапаредом и Латур–Мобуром. Багговут был убит. Король продолжал своё отступление, но уже в порядке, и русские, лишь несколько корпусов которых прошли Чернышню, не могли прорвать его фронт. Кутузов стремился только к авангардному бою, к успеху, основанному на внезапности нападения. Добившись такого успеха, он удовольствовался этими скромными лаврами и отнюдь не хотел рисковать ими. Не домогаясь тех шансов, которые могло бы дать ему большое сражение, он остановился, вновь занял свои позиции на Наре, и лишь один Платов при поддержке нескольких регулярных частей преследовал короля. Если бы на месте наших там были другие войска и другой начальник, то немногим удалось бы спастись. Наши войска показали чудеса храбрости.

В дополнение к рассказу об этом бое я считаю нужным привести те сведения о позиции Кутузова, которые сообщил нам император, и те выводы, которые он сделал из различных полученных им донесений.

Кутузов по–прежнему держался за так называемыми тарутинскими укреплениями, или, точнее, позади Нары и Истры. Эти позиции называли тарутинскими укреплениями, очевидно, потому, что Кутузов сохранял в своих руках мост через Нару в деревне Тарутино. Неаполитанский король держал в Винкове дивизию Клапареда, а на Чернышне — маленькой речке, или даже скорее ручье была линия постов. На правом и левом флангах стояла кавалерия; немного позади слева был Понятовский; Себастьяни находился на передовых позициях, Сен–Жермен со своими резервами — во второй линии, а пехота Дюфура и кавалерия Латур–Мобура стояли в резерве.

Император обвинял короля и особенно генерала Себастьяни, занимавшего пункт, захваченный неприятелем, в том, что они хотя бы при помощи летучих отрядов или постоянных патрулей должны были обследовать лесок, который господствовал над позицией справа от генерала Себастьяни, откуда русские, более бдительные и более активные в данный момент, чем мы, могли, по выражению императора, видеть даже то, что этот генерал делал в своей квартире. Император был тем более недоволен, что считал себя вправе упрекать своих генералов в оплошности, так как этот же самый пункт, по его словам, уже подвергся раз нападению казаков в первых числах октября, и притом со стороны именно этого леса, что должно было заставить командиров внимательно следить за лесом. Император обвинял также и самого себя в том, что оставался в Москве и не посетил этих позиций.

— Надо, чтобы я видел всё собственными глазами, — сказал он, — я не могу полагаться на короля; он рассчитывает на свою отвагу и полагается на своих генералов, а они люди небрежные. Король показывает чудеса храбрости. Если бы не его присутствие духа и не его смелость, то всё было бы захвачено и он сам попал бы в рискованное положение, будь у русских другие начальники.

Багговута не поддержали в его стремительной атаке. Операция не удалась из–за колебаний Строганова и из–за того, что в решительный момент он держался слишком далеко.

Если эта неожиданность, захватившая нас врасплох, доказывала, что мы недостаточно осторожны, то характер боя, во время которого мы были в гораздо меньшем числе, доказал русским, что усталость и лишения не ослабили нашего мужества. Кавалерия и. артиллерия были изнурены; лошадей кормили тем, что добывали при далёких фуражировках, весьма мало упорядоченных и день ото дня всё более трудных и опасных, так как приходилось каждый раз забираться всё дальше и дальше. У короля было, правда, не меньше 120 орудий, но при них были плохие лошади, и орудийная прислуга сильно поредела.