Книга Искусство сторителлинга. Как создавать истории, которые попадут в самое сердце аудитории - Кармин Галло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Создать этот контакт Черчиллю помогали несколько стилистических приемов сторителлинга, но один из них особенно выделяется на общем фоне: он заменял длинные слова короткими.
«Более короткие слова в любом языке, как правило, являются и более древними, – однажды сказал Черчилль. – Их значение четче отражено в национальном характере, и они обладают большей силой» [4].
Слова Черчилля мотивировали миллионы людей, потому что он писал свои речи на языке, который мгновенно становился понятен большинству людей. А большинство людей предпочитают более короткие слова, которые слышат и произносят в своих повседневных разговорах.
И вот 18 июня 1940 года Франция капитулировала перед Германией. Это был один из самых мрачных моментов Второй мировой войны. Черчилль в тот день выступил с радиообращением, фотокопия оригинала этой речи сохранилась до сих пор. В рукописи заметно, что более длинные слова перечеркнуты и заменены более короткими. Например, автор заменяет слово liberated словом freed (и то и другое имеют значение «освобожденный», но второе короче).
Заключительный параграф речи превратился в боевой клич британского народа. В 180 словах Черчилль излагает свой аргумент в пользу войны. Обратите внимание, что три четверти этих слов – односложные.
«Сражение, которое генерал Вейган называл битвой за Францию, окончено. Полагаю, что сейчас начнется битва за Англию. От исхода этой битвы зависит существование христианской цивилизации. От ее исхода зависит жизнь самих англичан так же, как и сохранение наших институтов и нашей империи. Очень скоро вся ярость и мощь врага обрушатся на нас, но Гитлер знает, что ему придется либо разбить нас на этом острове, либо проиграть войну. Если мы сумеем дать ему отпор, вся Европа может стать свободной, и перед всем миром откроется широкий путь к залитым солнцем вершинам. Но если мы падем, то весь мир, включая Соединенные Штаты, включая все то, что мы знали и любили, обрушится в бездну новых «темных веков», которую светила извращенной науки сделают еще более мрачной и, пожалуй, более долгой. И потому давайте крепиться и выполнять свой долг, и держаться так, чтобы и через тысячу лет, если столько суждено прожить Британской империи и ее содружеству наций, люди говорили: «Это был их звездный час».
Черчилль редактировал безжалостно, исключая ненужные слова и предложения.
Огромное содержание он вмещал в небольшое число очень хорошо подобранных слов, используя простые формулировки, чтобы рассказывать сложные истории.
В один из важнейших моментов «битвы за Британию», когда боевая авиация немцев бомбила Лондон ежедневно, все британские самолеты, сколько их было в наличии, поднялись в небо, чтобы не дать вражеским бомбардировщикам добраться до города. Сидя в автомобиле вместе со своим военным секретарем, Черчилль сказал ему:
«Не разговаривайте со мной. Я никогда в жизни не был так тронут».
Минут пять он сидел молча. Потом повернулся к секретарю и попросил его записать одну мысль, которой предстояло стать одной из самых знаменитых цитат Второй мировой войны:
«Никогда еще в истории войн столь многие не были стольким обязаны столь немногим» [6].
В английском оригинале этого предложения всего в четырех словах больше одного слога, и всего в шести словах Черчилль сумел рассказать о мужестве британцев и дать понять, что оно означало для остального мира: «столь многие стольким обязаны столь немногим». Эти шесть слов содержат в себе истории, способные заполнить целые тома.
«Стольким обязаны» – это значит, свободой, демократией и либерализмом, которые были бы в основном уничтожены, если бы Гитлера не смогли остановить.
«Столь многие» – это все население тогдашней Британской империи и те, кто жили в странах, завоеванных Гитлером.
«Столь немногие» – это летчики-англичане, многие из которых погибли в небе, защищая свою Родину.
«Обращаясь к миллионам людей – искушенных и простодушных – он применял свои риторические умения, чтобы вселить мужество в их сердца и заставить верить, что они смогут побороть угрозу более смертоносную, чем все, что когда-либо знал мир, – пишет Борис Джонсон. – Черчилль показал, как искусство риторики может помочь спасти человечество» [7].
По словам журналистки Wall Street Journal Сью Шелленбергер, «пытаясь сойти за интеллектуалов, многие люди совершают поступки, которые выставляют их тупицами» [8]. В этой статье речь шла о растущем числе исследований, посвященных нашим способам производить впечатление на других людей. Многие полагают, что если пользоваться «большими» словами – многосложными, пространными, многозначительными формулировками, – другие сочтут это признаком великого ума. Но на самом деле все происходит с точностью до наоборот. Хотите казаться умным и уверенным? Замените «большие» слова «маленькими». «Большие» слова людей не впечатляют, они их разочаровывают.
Руководители, дающие старт движениям, не «обеспечивают выполнение» плана. Они его выполняют.
Руководители, дающие старт движениям, не «назначают компенсации» за выполнение плана. Они награждают людей за то, что они его выполнили.
Руководители, дающие старт движениям, не выполняют план «от начальной стадии до заключительной». Они делают дело от начала до конца.
Черчилль доказал, что один человек способен изменить мир. Один человек может спасти цивилизацию. Но ни у одного человека нет шансов убедить большинство людей, если он не способен объяснить свои мысли короткими, хорошо подобранными словами.
Рассказчики мотивируют наибольшее возможное число людей наименьшим возможным количеством слов.
Рассказчики, которые дают старт общественным движениям
Великими рассказчиками становятся, а не рождаются
Обращайтесь не к их мозгам. Обращайтесь к их сердцам.
27 августа 1963 года. Десять вечера. Кларенс Джонс возвращается в свой номер в вашингтонском отеле «Уиллард». Задача Кларенса – собрать воедино многочисленные страницы рукописных заметок, которые он делал во время совещания в лобби отеля, и превратить эти заметки в связную речь для своего начальника.
Кларенс вернулся в лобби меньше чем через два часа. Его начальник и группа главных консультантов выслушали объяснения Кларенса и его речь в защиту материала, который он написал. Они засыпали его вопросами: «Почему вы не включили в текст то-то? Почему вы сказали это?» Начальник Кларенса прервал обсуждение. Он услышал достаточно и решил вернуться в свой номер.
В семь утра в среду 28 августа у Кларенса зазвонил телефон. Речь была распечатана, а ее экземпляры розданы журналистам для предстоявшей в тот день пресс-конференции.
