Книга Обретенная мечта - Мэй Макголдрик

– Моя мать, Элизабет Миддлтон, была тогда еще жива. Какой бы трагичной ни казалась моя судьба, она была бы еще тяжелее, если бы мама не взяла нас с тобой под защиту. Она сделала все, чтобы как можно скорее отправить меня обратно в Англию. – Елена бросила взгляд на Порцию. – Мне сказали, что ты родилась мертвой. Уверена, именно благодаря матери ты оказалась у леди Примроуз. Тебя не отдали цыганам, не бросили где-нибудь на обочине. Адмирал наверняка так бы и сделал, не задержись он во Франции, куда отправился по делам.

Пирс взял Порцию за руку, их пальцы переплелись.

– Мать защищала меня от отцовского гнева. Он стремился похоронить мою тайну, считал, что я должна сидеть под замком. Если бы ему удалось взять верх, он заточил бы меня куда-нибудь подальше от посторонних глаз, где было бы не с кем даже словом перемолвиться. Он считал, что я, единственный ребенок в семье, предала его, едва не испортив ему карьеру. За это меня следовало сурово наказать. Я согласна была жить в уединении, светский образ жизни меня нисколько не привлекал. Выйти замуж я не могла, да и не хотела. Мама позаботилась о том, чтобы полгода я жила в небольшом домике в Дублине, а полгода в деревенском коттедже у озера Виндермер в Кимберленде. За мной присматривала одна женщина, и еще у меня было несколько служанок. Я ухаживала за садом, предавалась воспоминаниям и вполне была довольна жизнью. Но однажды летом, когда начали увядать самые поздние розы, я получила сообщение, что моя мать умерла.

– Когда это случилось? – тихо спросила Порция.

– Семь лет назад. Некоторое время она болела, а отец как раз получил назначение в Бостон после волнений, вызванных принятием Акта о гербовом сборе. Мама не смогла перенести морского путешествия. Ее похоронили прямо в море. Через две недели после выхода из Бристоля.

– И тогда же вас перевезли в Америку? – поинтересовался Пирс.

– Нет. На следующее лето… Отец решил воспользоваться тем, что мамы больше нет. Ему донесли, что я стала вести менее замкнутую жизнь, чем он того хотел. Я действительно подружилась с женой одного школьного учителя, но она умерла чуть раньше моей матери, зимой. Отец также узнал, что я стала хуже видеть, и забрал меня к себе. Ну как же, он ведь отец, должен заботиться о дочери и делать все ради ее блага! – Губы Елены тронула ироничная улыбка. – Вскоре после этого появилась «сумасшедшая Елена». Раздоры у нас начались практически сразу. Я привыкла к независимости, никто меня не опекал. Подобное положение адмирала, разумеется, не устраивало, и он приставил ко мне эту ведьму, миссис Грин. Она буквально изводила меня, твердила, что я не в себе, что мне нужно принимать успокоительное.

– И все же ты сопротивлялась, – заметила Порция, поражаясь тому, что после стольких лет подобного существования матери удалось сохранить стремление к свободе.

– Пыталась. Но с каждым днем это становилось все труднее. И когда я уже отчаялась, появилась ты, мой ангел-спаситель.

Порция пересела на диван и, обняв мать, закрыла глаза, с трудом сдерживая слезы. И все благодаря Пирсу.

– Ну ладно… На сегодня хватит сентиментальных историй, – сказала Елена, смахнув со щеки слезинку. – Мистер Пеннингтон, не будете ли вы так любезны проводить до каюты «сумасшедшую Елену» и ее непослушную дочь, вознамерившуюся стать юнгой? – Она протянула Пирсу руку.

– Почту за честь, мэм, – отозвался Пирс и помог Елене подняться.

Порция и прежде не сомневалась в том, что поступила правильно, вызволив мать, а теперь еще чувствовала одобрение Пирса. Он ни слова не сказал, но это было видно по его глазам.

Порция поспешила за матерью и Пирсом, которые уже поднимались по трапу.

Когда Елена вошла в каюту, Порция, дотронувшись до руки Пирса, сказала:

– Я должна ей помочь.

– Понимаю, – прошептал он. Поцеловав его, она зашла в каюту.

Елена уже расстелила на койке одеяло и стягивала с себя платье. Повернувшись к Порции, она улыбнулась:

– Помощь мне не нужна. Сегодня я вполне могу справиться самостоятельно.

– Рада это слышать, – ответила Порция. – Зато мне без твоей помощи не обойтись. Ты должна дать мне совет.

Я не совсем тот человек, у которого следует спрашивать советы.

– Именно тот, – слегка нахмурившись, произнесла Порция. Взяв платье матери, она повесила его на один из крючков, расположенных под самым потолком. – Я в некотором роде пошла по твоим стопам, и мне хотелось бы знать…

– В таком случае я должна поподробнее рассказать тебе о своем прошлом. Хотя не считаю, что наши судьбы схожи. – Елена усадила дочь рядом с собой. – Мой роман с твоим отцом был обречен еще до нашей первой встречи. Я отдавала себе отчет в том, что родные и друзья будут считать нас предателями. Но ни меня, ни твоего отца это не волновало. Мы ловили минуты счастья, и окружающий мир для нас не существовал.

Елена вздохнула и, распустив свои длинные волосы, несколько раз прочесала их пальцами.

– Когда нас разлучили, – снова заговорила она, – я жила воспоминаниями. Я не была такой сильной, как ты. Привыкла, чтобы обо мне заботились. Надеялась, что однажды мой прекрасный принц примчится за мной на белом коне. Надо только набраться терпения и ждать. – Елена сжала ладони Порции. – Я очень любила твоего отца, но он был полной противоположностью Пирсу. Он, также как и я, был романтиком и мечтателем. Считал, что ради достижения великой цели необходимо чем-то жертвовать.

– И расставание с тобой счел одной из таких жертв? – тихо спросила Порция.

Елена улыбнулась и опустила голову. На ее щеках проступил легкий румянец. В тот момент она была похожа на юную девушку.

– Именно в этом я убеждала себя все прошедшие годы.

– Уверена, что так оно и есть, – сказала Порция. Елена подняла глаза.

– Пирс способен дать женщине гораздо больше любого из тех, кого мне доводилось встречать на жизненном пути. – Взяв лицо Порции в ладони, Елена заглянула ей в глаза. – Он живет настоящим, он реалист… Ответственный и честный. Пирс, конечно, строит планы на будущее, однако не позволит ни мечтаниям, ни воздушным замкам заслонить то, во что он верит и чему предан. Он из тех мужчин, которые даже за полкоролевства не расстанутся с любимой женщиной. Вы с Пирсом, родная моя, не похожи на твоих родителей. Вы лучше, гораздо сильнее. Иди к нему… Ты сможешь быть счастливой… У меня не получилось.

Глава 23

Поднявшись на палубу, Порция сразу ощутила, что в атмосфере произошли какие-то изменения. Судно казалось совершенно безлюдным, и только шорох ветра в парусах и неумолчный рокот океана нарушали царившую вокруг тишину. Подойдя к бортовому ограждению, Порция всмотрелась в раскинувшееся водное пространство, по которому плавно перекатывались черные барханы. Вдоль горизонта стлался туман. Порция посмотрела вверх. Высоко-высоко, за натянутыми полотнищами парусов, в разрывы между медленно плывущими облаками проглядывали звезды. Когда она перевела взгляд вниз, на вспенившуюся воду, которая огибала корпус корабля, откуда-то с носовой части донеслись звуки хорнпайпа[5]. Грустная, даже пронизанная какой-то тоской мелодия тронула ее до глубины души.