Книга Интересная Фаина - Алла Хемлин

На деньги царизма Петр выехал с дома, снял комнату у вдового мужчины-рабочего через три дома напротив моторного завода.

Петр обкарнался у парикмахера на базаре. Потом немножко побил себе руки об железки, а лицо намазал смальцем и два дня не умывался. Еще Петр купил на барахолке две пары штанов, пару рубашек и пролетарский пиджак.

Все свое хорошее Петр сложил в четыре чемодана на ремнях, по два на каждый, и сдал на вокзале под печатную квитанцию.

Потом Петр пошел на завод.

На заводе Петра уже ждали и записали учеником к слесарю Гранату.

Петр сразу как зашел, так завел с Гранатом разговор про рабочую жизнь, про правду и кривду.

Гранат Петру два дня ничего про это не отвечал, а тихонечко переправлял петровские руки туда, куда полагалось по инструменту.

Раньше Швицер уже рассказал Гранату про Петра.

Гранат сложил у себя в голове одно с другим, и у Граната там получилось. Гранат решил не поддаваться на провокацию охранки и даже наоборот.

Для наоборота Гранат решил начать играть с Петром. Из науки уже давно известно, что сразу начинать играть с человеком рано, а позже, чем на третий день, — уже поздно. Потому Гранат и не играл с Петром два дня. Смекалка есть смекалка.

* * *

При царизме рабочим людям тоже полагался перерыв, хоть и добытый кровью стачек и забастовок.

И вот на моторном заводе пробил обед.

Гранат был по нации еврей, но в Гранате уже жила сознательность по линии религии и питания. Потому Гранат не пошел в сторонку, а подошел к Петру и сел рядом.

У Граната на обед был кусок вареной говядины, кусок черного хлеба с горбушки и бутылка молока.

До сознательности Гранат ни за что на свете не запивал молоком мясное — хоть говядину, хоть курочку. Свиное евреям не полагалось по религии, а то бы Гранат и свиное не запивал. У евреев по религии считалось, что одно с другим перемешивать нельзя.

Интересно, что, когда Гранат стал сознательным и заперемешивал, с Гранатом ничего не случилось.

Гранат пришел к Швицеру сказать, что ничего не случилось, и посоветоваться насчет дальнейшего. Швицер сначала смолчал, а потом посоветовал тихонечко ждать.

У Петра на обед был кусок колбасы, кусок черного хлеба с горбушки и бутылка с квасом.

И вот Петр с Гранатом начали кушать каждый свое.

Когда Петр с Ганатом начали запивать кто чем, Гранат спросил Петра, откуда Петр знает про жизнь, про правду и кривду.

Петр рассказал Гранату, что произошел из многодетной семьи — десять сестер и Петр. Петр был старший. Жили они в Козельце, отец плотничал, на жизнь хватало, хоть и почти что.

И вот отец Петра взял и умер. Петру тогда исполнилось одиннадцать лет. Уметь Петр ничего не умел, потому что отец Петра жалел как единственного сына и отдал в трехклассную школу. Если б отец прожил еще, может, родился бы второй сын, и тогда Петр чему-то научился по работе.

Хороший человек подсказал, что на почте требуется ямщик.

Ямщиком Петра не взяли, а взяли помощником ямщика.

Через пять лет Петр дорос до ямщика, потому что был грамотный и быстрый на ум.

Петру давали самые ответственные поручения и даже работу с документами под красным сургучом.

Еще Петр рассказал Гранату, что, бывало, летит по работе полем или даже лесом, а сам мечтает принести пользу народному делу против царизма.

Гранат сказал Петру, что с такими словами надо среди людей быть осторожней.

А Петр сказал, что ничего не боится и всех испытывает, потому берет и начинает сразу говорить про правду с кривдой, что должен же откликнуться на такие слова хороший человек.

Гранат сказал, что пускай Петр сейчас узнает Граната за человека, который испытался и откликнулся.

Петр сказал, что раз такое дело, он расскажет Гранату всю свою печаль.

И Петр рассказал такое.

Петр был совсем молодой, в Петре громко играла сила с кровью.

Как-то по работе Петр заехал в село Терновку. Там жила девушка Татьяна. Петр увидел Татьяну и полюбил. Татьяна тоже полюбила Петра.

Сначала Петр не почуял беду и потому стал допускать нарушения в работе.

Бывало, отправляют Петра в Чернигов, а Петр хоть на минуточку, а заглянет в Терновку к Татьяне. Получался крюк верст в тридцать.

Потом Петру сердце все-таки подсказало, но непонятными словами. На всякий случай у Петра совсем исчез покой по всему телу.

И вот однажды начальник дал Петру пакет и попросил быстро отвезти по назначению. Петр принял пакет, запрыгнул на коня и поскакал полем.

Пока Петр ехал, у Петра сильно болело сердце. Тем более ветер выл сильно тоскливо. И вот конь взял и замер на всем бегу, а потом взял и засмотрелся в какую-то сторону, вроде там коню было сильно страшно. У Петра сердце забилось сильней сильного.

Петр соскочил с коня — прыг-прыг — и увидел в сугробе труп.

Петр разрыл сугроб своими голыми руками.

Интересно, что под снегом лежала мертвая Татьяна.

Гранат спросил, кто же убил Татьяну.

Петр тихонечко сказал:

— Царизм.

Еще Петр сказал Гранату, что через смерть Татьяны пришел к думам про борьбу с царизмом.

Гранат ничего не сказал Петру, а сам подумал, до чего же у Петра в голове все со всем играет.

* * *

И вот Гранат начал играть с Петром.

Гранат был в своей рабочей организации за старшего. Для учебы боевому делу Гранат разбивал товарищей на пятерки и тройки. На четверки и шестерки Гранат товарищей не разбивал. Из науки уже давно известно, что людей лучше разбивать на то, что делится на два с остатком. Если что, остаток возьмет и перевесит в ту или не в ту сторону. Безмен есть безмен.

Еще Гранат собирал деньги для подпольной типографии и для закупки оружия.

Еще Гранат учил, как агитировать несознательных, давал листовки и литературу.

Еще передавал на словах разные советы от Карла Маркса и от других товарищей по революционному делу, тем более Гранату и его товарищам тоже много снилось.

Гранат понимал всем своим умом революционера-подпольщика, что Петра просто так не проведешь. Что надо провести Петра не так, а по обманной дорожке. Надо, чтоб Петр все время докладывал царизму про недозрелость рабочего движения.

Гранат сказал Петру, что запишет его в свою рабочую организацию, а потом хорошо присмотрится и даст боевое дело — хоть по агитации на женских производствах.

Петр сказал, что ему хотелось бы поскорей отомстить царизму за Татьяну.