Книга Капкан. Ты самый опасный для меня - Альмира Рай

— Мила, — он произнес мое имя, как диагноз. Покачал головой, думая о чем-то только ему известном, и перекатился на спину. Я тайком пробежала взглядом по его телу и невольно прикусила губу. Как все же он хорош. Хочется кричать!

— Хуже, — произнес он тихо со смешком, когда я уже и не надеялась услышать ответ. И повторил уже более эмоционально: — Хуже. Хочешь услышать, что это лучший секс в моей жизни?

— А это лучший? — с любопытством спросила я. Он ведь сам начал.

Рома закрыл глаза, схватил мою руку и прижал ее к своему сердцу. Оно выпрыгивало из груди, колотилось, как ненормальное даже спустя несколько минут — думаю, это и было ответом.

— Ну, если тебе полегчает, то и для меня это лучший секс в жизни.

Хмыкнул.

Я склонилась над ним и лизнула нижнюю губу. Реакции не последовало. Но стоило мне отпрянуть, как на мой затылок легла рука и притянула обратно к губам.

— Прости, что лучший секс в жизни у тебя со мной, — произнесла горестно.

— Не прощу, — ответил он, послав мне строгий взгляд. — Ты это начала. Я держался. А теперь все.

— Что «все»?

— Все, — упрямо повторил он.

— Ну что?

— Все-все.

Мы могли бы играть в эту глупую игру бесконечно, но Рома решил иначе. Он резко поднялся, поднял меня и направился в воду.

— Нет-нет-нет! Ты же обещал, что мы не будем купаться! Там холодно! — визжала я.

— Я соврал, — бросил этот наглый тип со скупой улыбкой на губах.

— Ты посмотри, как легко тебе солгать, оказывается.

— Чтобы заманить тебя в ловушку? Легко!

Моя задница коснулась холодной воды, и я завизжала. Вместе с криком в воду опустились и остальные части наших тел. Я опять вспомнила тот вечер и все нелестные слова в адрес моего тирана.

— Я знаю, ты это любя, — проговорил он, неся меня на берег.

На покрывало мы вернулись, клацая зубами. Я — уж точно. А Рома еще и успел сгонять к машине, чтобы взять нам полотенца. А я еще говорила: «Не бери! Не понадобятся они нам».

— Где там твой сэндвич? Доставай! — бодро скомандовал он. Я только и смогла, что указать ему на корзину посиневшим средним пальцем и зарыться под полотенце с головой.

***

Не буду говорить, что это был лучший день в моей жизни. Он еще не закончился, а я боюсь сглазить.

Время на озере протекало иначе, не так как всегда. Оно летело, пока мы, не замечая этого, дурачились, смеялись, целовались, болтали и снова целовались. Рома все же рискнул искупаться и проплыл вдоль всего озера. Я восхищалась им с берега, он как рыба в воде, в своей стихии. А мне было хорошо на земле — погрузить ноги в теплый песок и подставить лицо солнцу. Я думала о том, что мы слишком разные, что всего этого быть не должно. И все же мы нарушили законы жизни, чтобы ощутить ее вкус. Он сладкий, оказывается. Иногда терпкий, иногда с кислинкой, но одно ясно точно — попробовав раз, уже не хочется останавливаться.

Домой вернулись к вечеру, когда набежали тучи и начался мелкий противный дождик. Я прятала глупую улыбку, отвернувшись к окну, и крепко сжимала озерную кувшинку, за которой Рома плыл на самый центр озера. Он не должен был делать такие милые вещи, это все усложняло. Задача не влюбиться в него становилась невыполнимой. А может быть я уже…

— Чуешь запах? — спросил он, припарковав машину у дома.

— Шашлык! — проговорила, принюхавшись. В корзине не осталось ни крошки, и мы прилично проголодались. Вставив цветок за ухо, я посмотрела на Рому предупреждающе.

— Никаких подколов! — строго предупредила. — Ни ухмылочек, ни даже взглядов! Усек?

Он смотрел на меня, странно улыбаясь. Как будто вовсе не слушал.

— Лисицкий! — позвала я еще строже.

— Я слушаю, — соврал он. Горестно покачав головой, я вышла из машины.

У забора он меня поймал, обнял сзади, игриво укусив плечо. Я боялась думать, что будет, если родители увидят его плечи.

— Я серьезно! Я не умею так притворяться, как ты.

— Ты много чего не умеешь. Я тебя научу, — шепнул этот порочный человек и полез целоваться. Я оборвала его лишь по той банальной причине, что на заднем дворе были родители. Я слышала их голоса. И мне действительно было страшно. Шикнув на Ромку, я пошла вперед, пытаясь изображать хладнокровность.

Слава вертелся у мангала, мама накрывала на стол.

— Вы вовремя! — обрадовалась она. — У нас почти все готово. Я только собиралась вам звонить.

— Точно? — спросил Рома игриво. Кажется, я еще ни разу не видела, чтобы он так беззаботно общался с ней. — Или мы помешали? Если вы хотели остаться наедине, мы с Милой можем поужинать в городе.

— Глупостей не говори! — оборвал отчим. Он поставил шашлычную кастрюлю на стол, и с улыбкой посмотрел на мой цветок. — Тебе идет.

— Давайте все за стол, — пригласила мама, добавив еще две тарелки. — Проголодались?

А вслед за этим вопросом посыпались и другие. Как провели время? Купались ли? А кто еще был?

И вот здесь Рома отыгрался в полной мере.

— У моей девушки есть брат, он тоже поехал с нами, — охотно ответил он. Причем, врал так искусно и бессовестно, что ни моя мама, ни его папа не заподозрили подвоха. Одна я смотрела на это чудо с недовольным прищуром, мысленно представляя разные способы пыток. — Мила с ним поладила, правда, Мил?

Он послал мне хитрый взгляд, отпивая вино из своего бокала, пока я кусала щеку и пыталась оставаться сдержанной.

— Тебе понравился этот парень? — спросила мама оживленно. — Расскажи о нем!

— Ну, не так чтобы очень, — проговорила я, чуть дольше задержав взгляд на Роме. Укушу! — Он немного нахальный.

— Он весь день от тебя на шаг не отходил. И подарил тебе цветок, — вступился за моего вымышленного парня Рома и обратился к маме: — Просто кто-то очень избалованная.

А она взяла и тут же выдала все мои секреты:

— Милу никто не цепляет, вот в чем проблема.

— Мам!

— Ну, правда ведь! — настояла она. — Стоит ей выйти за пределы дома, и вокруг нее сразу вьются парни. Возможностей начать отношения было предостаточно даже несмотря на ее замкнутость и самоизоляцию. Но она ждет настоящей любви.

— И это правильно, — вставил свое слово Слава.

О боже! Моя кожа начала гореть. Теперь Рома подумает, что он и есть моя настоящая любовь, которую я ждала всю жизнь. Но я… Это слишком личное! Не тема для обсуждения за ужином, а мое сокровенное.

— Так это было у вас? — спросил Лисицкий младший, переведя взгляд с мамы на своего отца. Не знаю, специально ли он сменил тему, но я была благодарна ему за это, и внутренне выдохнула с облегчением.