Книга Бывший муж моей мачехи - Альма Либрем

— А что, — хмыкнула я, — вы с Викки ещё не съехались? Ты всерьез думаешь, что можешь так просто привести меня в её дом поговорить о судьбе моей беременности? Тогда ты очень наивный и глупый человек. Я была о тебе лучшего мнения.

Я попыталась открыть дверцу автомобиля, чтобы поскорее умчаться прочь с этого двора и больше никогда не возвращаться, но Олег заблокировал машину изнутри, и всё, что я могла

— это только ударить ладонями по бронированному затемненному стеклу и упереться в него лбом в попытке скрыть катившиеся по щекам слезы. В какую-то секунду я даже порадовалась, что не пользовалась косметикой — по крайней мере, у меня не будет черных потоков туши на щеках.

Хоть что-то хорошо.

— Это мой дом, — проронил Олег. — А значит, принадлежать Викки он точно не может. Никогда.

— Да неужели? — усмехнулась я. — Держишь свою бывшую-будущую на коротком поводке?

В стекле я видела только размытую тень, не отражение, и даже не поняла, когда Олег успел приблизиться ко мне на достаточное расстояние, чтобы обнять за плечи, отрывая от чертова стекла. Я попыталась сбросить его руки, но безуспешно. Он был сильнее.

— Свою бывшую, — прошептал он мне на ухо, — я не пущу даже на порог.

— Да? А как же масштабные планы на свадьбу?

— На какую свадьбу?

Я повернулась, надеясь, что ещё смогла сохранить хоть капельку актерского мастерства и выгляжу достаточно горделиво.

— А разве нет? Мне говорили, ты наслаждаешься семейной жизнью.

Олег сжал зубы. Дыхание его стало громче, выдавая волнение и злость, и мужчина буквально прожигал меня взглядом. Захотелось спрятаться, втянув голову в плечи, но я заставила себя быть сильной и, напротив, только расправила плечи и смотрела ему прямо в глаза.

Может быть, хоть напоследок заставлю его постыдиться.

— Кто говорил? — холодно произнес мужчина. — Алекс?

— Причем здесь Алекс?

— Ну как же, — Олег поймал меня за запястье, — ты прикрываешься его именем. Он отказывается дать твой номер…

— А других способов узнать, где я нахожусь, у тебя не было? Ты же переводил деньги на счет больницы, мог бы поинтересоваться, где я.

— После того, как мне ясно дали понять, что пошел я к черту, да, Стася?

Я втянула носом воздух.

— У меня нет привычек общаться с деловыми партнерами, с которыми истек срок договора о сотрудничестве, — прошептала я.

— Так значит, это была не его личная инициатива?

Господи, да конечно же, нет! Сдалась я Алексу, чтобы он работал моим личным Цербером, хранящим мой покой от всяких ухажеров!

— Нет, — проронила я. — Это была моя инициатива. А ты не очень-то и упорствовал, правда? Так что же сейчас изменилось?

— Ты ждешь моего ребенка.

— Я уже говорила, что он не твой.

— А я говорил, что не верю тебе, — пожал плечами Олег. — Один-один.

— Счет — это не ко мне, — огрызнулась я. — Позвони Алексу. Или можешь связаться с Викки, она тебе быстренько всё рассчитает. Когда там у вас следующее свидание?

Олег сглотнул. У меня возникло впечатление, что слова о Викки и в самом деле причиняют ему дискомфорт, но он отчаянно старается этого не показывать. Наконец, шумно выдохнув воздух, он повторил свой вопрос:

— Кто тебе сказал, что у нас с Викки что-то есть?

Я дернула плечом.

— Какая разница?

— Есть разница.

Пришлось закрыть глаза, потому что смотреть на Олега я больше не могла. Сердце гулко колотилось в груди, меня опять тошнило, и всё, что я хотела — это закончить поскорее наш отвратительный разговор и уехать отсюда. Сейчас же. Сию секунду. К кому угодно. Лучше б я и вправду пыталась залечить свои душевные раны в чужой постели, может, сейчас мне бы было легче! Я хоть могла б сомневаться, чей это ребенок.

— Папенька мой драгоценный сообщил, — проронила я. — Пришел в гости, предложил соблазнить тебя. Ещё раз. Сказал, ну раз же сработало. А я моложе твоей будущей жены. И красивее. Он, знаешь ли, разочаровался в Викки, а во мне пока нет. Говорит, буду получше этой…

— Нашла кому верить, — оборвал меня Олег.

— Вот как, — я усмехнулась. — Так значит, я всё же хуже, чем одна знакомая нам обоим драная кошка?

Он аж дернулся.

— Я не это хотел сказать.

— Да? А что же? — в эту секунду я в самом деле испытывала по отношению к нему исключительно ненависть. Такую сильную, такую яркую, что даже самой становилось страшно.

Олег же, казалось, пытался вести себя мягче. Даже если получалось не сразу.

— Мы с Викки не вместе, — наконец-то проронил он. — Я вышвырнул её из этого дома точно так же, как и твоего отца. А если он наговорил тебе какой-то бред, то это не значит, что ему следует верить. Сейчас в моей жизни может быть только одна-единственная женщина. Та, которая ждет от меня ребенка.

Я содрогнулась.

— Да? Ещё одна?

— Ты прекрасно поняла, что я говорю о тебе.

— Я тебе не верю, — прошептала я. — Не верю, что ты так просто её отпустил. Я видела, как она сидела рядом с тобой.

— Стася, сидеть рядом может кто угодно.

— Да, конечно…

— Это была месть, — уверенно произнес Олег. — Месть, понимаешь? Позволить ей подумать, что она опять победила.

— Переспать напоследок, да.

— Да не было у меня с нею ничего!

Я замерла. Больше всего на свете мне сейчас хотелось поверить Олегу. Кивнуть в ответ на его очередные лживые слова и посчитать, что я просто ошиблась. Подумаешь, с кем не бывает. Случайно обвинила его в том, чего не было. Случайно обиделась.

Случайно разорвала все связи с прошлым миром и надеялась, что я не просто сама не отвечаю. На входящие, а меня ещё и никто не ищет. Олег, впрочем, действительно не особенно пытался меня найти, дозвониться, добыть тот чертов номер. Я сбила пару раз входящие вызовы, и всё, глухо, никаких больше попыток. И теперь, после того равнодушия и всего того, что я знала о нем и о Викки, вне зависимости от того, насколько слова отца были правдой, мне предлагалось просто так взять и простить?

Извините, но нет.

— Глаза не лгут, — холодно ответила я. — Возможно, ты выставил её, как побитую собаку, за дверь следующим утром. Откуда у меня могут быть гарантии?

— Не следующим утром, а в тот же день.

— Мне не интересно, — отрезала я.

Любовь, которая жила в моем сердце, уже успела перекипеть. Я даже не знала, как так вышло, но теперь, глядя на Олега, чувствовала только кипевшую в душе ненависть. В какой-то момент мне с этим чувством просто жить легче стало, и я выбрала его, как свою персональную защиту. А отклонятся от принятых решений не привыкла. Унижение — не то лекарство, которое может заживить душевные раны.