Книга Ищущий Битву - Владимир Свержин

Утешенный и обласканный словами моего хитроумного «гасконца», фон Кетвиг буквально расцвел, как одна из тех лилий, что во множестве украшали его тунику.

Однако радостная эйфория длилась недолго. Грузный рыцарь опять погрустнел и, подперев могучим кулаком все шесть своих подбородков, трагически пробормотал: «Да, но ведь она так прекрасна!..»

– Если вашей милости будет угодно сказать, о какой даме идет речь, вполне возможно, я присоединю свои восторги к вашему восхищению. Пока же мне остается только верить вам на слово.

Я мысленно улыбнулся. Когда Сережа желал кого-то разговорить, он мог раскрутить на это даже автоответчик.

– Вы были сегодня на турнире? – осведомился барон. – Впрочем, что я спрашиваю? Конечно же, были… В таком случае вы, безусловно, ее видели. Просто не могли не видеть! Она затмевала всех своей красотой.

Он замолчал и тоскливо уставился на пирующих, как будто внутренне осуждая их неуемное веселье.

– Я много видел женщин на своем веку, – вновь завелся он в элегическом экстазе, – но таких, как она…

– Постойте, давайте я попробую угадать, – прервал лирические излияния соседа неугомонный менестрель. – Вы говорите о леди Джейн Эйстон, маркизе Венджерси?

– Да, о ком же еще? Разве там был кто-то еще, кто мог сравниться с ней прелестью черт и грацией движений? Впрочем, что я вам рассказываю? Вы же сами видели ее.

«Мил-человек, – думал Лис, поглаживая короб мандолы, – да кабы знать тебе, что эту самую „отраду очей твоих“ ты не так давно по лесам да болотам от Ройхенбаха до самого Лютца разыскивал, что бы ты тогда здесь спел? А впрочем, наверняка что-то бы спел».

– Мое сердце заходится от одной мысли, что я когда-то смогу, ну, скажем, – мечтательно вперя взгляд в бесконечное далеко, – поцеловать ей руку, – продолжал барон.

«Ну, скажем, поцеловать руку, – цинично усмехнулся Рейнар, – а подумаем и обо всем остальном».

Как бы то ни было, любовная лирика фон Кетвига грозила занять весь остаток вечера, плавно перетекшего в ночь, а дело все еще не двигалось с мертвой точки.

– Так что вам мешает, ваша светлость? – осведомился Лис. – Конечно, леди Джейн неприступна, как сама цитадель Сен-Жан д'Акра, но ведь и она пала. Что вам мешает? Любая женщина любит обходительность и куртуазное обращение. Начните прямо сейчас. Кто знает, быть может, вас ожидает желанная победа?

– Вы, несомненно, правы, мой друг, но… – внезапно пал духом ободренный было барон, – а как же фон Шамберг?

– А что фон Шамберг? Он не более рыцарь, чем вы. А в чем-то, я уверен, вы его даже превосходите, – заверил Сережа. «Например, в весе», – мысленно завершил я фразу.

– Вы так думаете? Мой друг, вы буквально возвращаете меня к жизни! Эх, если бы сегодня на турнире у меня был конь, способный не только выдерживать мой вес, но и скакать, как подобает доброму рыцарскому скакуну, я бы, пожалуй, показал этому счастливчику Росселину, кто такой барон Вилли фон Кетвиг!

«Ну, если бы да бабке то, что есть у дедки, – она бы и бабкой не была», – усмехнулся Лис.

– Какая разница, господин барон? Военная фортуна переменчива, а рыцарская доблесть неизменна. К тому же человеческая душа – потемки, я уж не говорю о душе женщины. Случилось так, что фон Шамберг сразил вас на ристалище. И что с того? Быть может, в любви вас ждет успех? Дерзайте! Женщины любят отважных.

– Да, вы правы! Как всегда правы! – окончательно приободрился наш ройхенбахский знакомец. – Я должен действовать, – грозно произнес он, обрушивая свой пудовый кулак на столешницу, отчего посуда на ней пришла в несусветный беспорядок, что, впрочем, ничуть не смутило свирепого воителя. В глазах его полыхало хваленое тевтонское неистовство, изрядно подогреваемое нерастраченным любовным пылом. – Мой друг, могу ли я рассчитывать на вас?

– Смотря в чем. Если, скажем, вы решили похитить ее сиятельство и увезти эту даму в свой замок – то, безусловно, нет. А во всем остальном, если это, конечно, не противно законам дворянской чести, то пуркуа бы и не па?

– Простите, я не совсем вас понял?

– То есть – почему бы нет. Это я от волнения заговорил по-нашему, по-гасконски.

– Благодарю вас, вы возвращаете мне жизнь.

– Да, Господи, по пустякам не стоит благодарности!

– Я предлагаю вот что. Вы певец, и, надо сказать, превосходный певец. Почему бы вам не сходить к госпоже маркизе и не спеть для нее? Уверен, ваши песни не могут не тронуть ее. Как вы думаете, она любит песни?

– Обычно женщины любят песни, – ушел от прямого ответа Лис.

– Я тоже так думаю. Так вот. А там, как-нибудь между прочим, скажите леди Джейн, что это я, сраженный ее несравненной красотой, послал вас к ней. Ну как вам мой план? – робко осведомился барон, краснея на глазах.

– План неплох, но тут есть одно «но»…

– Да, конечно, – засуетился фон Кетвиг, доставая из кошеля, висевшего у него на поясе под брюхом, несколько монет и протягивая их Рейнару. – Вот тут пять солидов. Надеюсь, этого хватит.

Лис встал в гордую позу, долженствовавшую символизировать оскорбленную добродетель, и патетическим тоном произнес:

– Я благородный дворянин и не беру денег за дружескую помощь!

Рыцарь цветущего холма с нескрываемой благодарностью посмотрел на гайренского менестреля, намереваясь что-то сказать в свое оправдание.

– Разве что в знак моего неизбывного почтения к вам, – завершил фразу мой неподражаемый друг, сметая золото с широченной рыцарской ладони подобно пронесшемуся торнадо. – Но я веду речь о другом, – как ни в чем не бывало продолжил он. – Я понятия не имею, где искать несравненную маркизу Венджерси.

– Ну, это совсем просто. Она в нижней крепости, в Старшей сестре. Там, знаете ли, три одинаковые башни. Старшая сестра, Средняя и Младшая. Ее апартаменты рядом с покоями принцессы Матильды. Впрочем, не беспокойтесь, я сам проведу вас. Иначе вы просто не сможете туда пройти. На ночь все внутренние ворота закрыты, и без пропуска его высочества вас никто не пропустит.

– А вас?

– Ну, во-первых, у меня есть пропуск, а во-вторых, здесь каждая собака знает барона фон Кетвига.

– Что ж, отлично, – согласился Лис, забрасывая за спину свою неизменную мандолу и беря посох.

* * *

– Как ты думаешь, Капитан, не поздновато ли к ейной сиятельстве ввалиться попеть песенок?

– Думаю, поздновато. Но вполне возможно, что она не спит. Сегодня ночью в округе вообще мало кто спит. В крайнем случае вернешься несолоно хлебавши.

– Ну, не совсем несолоно. Пять солидов тоже на дороге не валяются. Знаешь, Капитан, мне чем дальше, тем больше нравятся местные нравы. Благодарное население готово оплатить каждый мой шаг, безразлично, в какую бы сторону я ни пошел.