Книга За Гранью. Книга первая - Литта Лински

Шагая по коридорам и галереям, Валтор прощался с планами женить лучшего друга на какой-нибудь кудорской княжне или герцогине Валэйна. Нет так нет. Вряд ли подобный союз сулил сулил какие-то реальные выгоды, а так, по крайней мере, Элвир будет счастлив.

Да, будет, если, конечно, девушка выживет и ее привезут в Дайрию. Стоило вспомнить, где обретается бесценная дама сердца Торна, как мысли короля приняли еще более мрачное направление.

В Небесный зал Валтор вошел в отвратительном расположении духа. Над стеклянным куполом, давшим название залу, вместо звезд на черном небе клубились грязноватые тучи. Хотя шумное пестрое сборище сановников и придворных это вряд ли печалило. Как, впрочем, и сантэрские послы. Почетные гости еще не явились, но это никого не беспокоило. Зато стоило королю войти в зал, как его окружили со всех сторон, пытаясь урвать хоть каплю монаршего внимания.

Привычные светские любезности, и в обычное-то время претившие Валтору, сейчас казались особенно невыносимыми. Он поискал глазами Торна. Тот стоял чуть поодаль, беседуя о чем-то с эном Табрэ. Как только явятся послы, они оба, как и Риз Нолан, займут место подле короля.

Но пока вместо главных советников возле него стояла маркиза Винелл, словно демонстрируя, что имеет на это право. Вызывающее поведение Мирис в последнее время и без того раздражало, а сегодня показалось и вовсе переходящим все границы. Надо будет прекратить эти бессмысленные отношения. Единственное достоинство маркизы Винелл — привлекательная внешность, прочее — лишь рисовка, включая ее увлечение поэзией. Мирис Винелл по сути довольно ограниченная и неприятная женщина, мелочная, ревнивая и мстительная. В полной мере она себя проявила по отношению к Лотэссе Линсар, когда та явилась на ее поэтический вечер.

Вспомнив о Лотэссе, король поискал ее глазами. Он ведь распорядился, чтобы эларка присутствовала на приеме в честь послов. Он довольно быстро отыскал девушку в толпе придворных. Ее трудно было не заметить. Кажется ни одну даму в зале не окружало столько мужчин. Отчасти их можно понять.

Лотэсса и впрямь была особенно хороша сегодня: роскошное платье в сочетании белых и лиловых тонов, жемчужная диадема, венчавшая замысловатую прическу. Одежда и украшения лишь оттеняли и подчеркивали природную красоту, создавая ослепительный образ. Однако вместе с восхищением красота девушки вызывала досаду и гнев, потому что Лотэсса Линсар явно пользовалась своей привлекательностью, на которую как мотыльки на огонь слетались рыцари дайрийского двора. Изгой бы побрал эту девчонку!

— Это возмутительно, — шепот маркизы Винелл прозвучал в унисон его размышлениям. — Ваша эларская гостья совсем забыла свое место, ваше величество.

Несмотря на то, что поведение Лотэссы злило его, Валтор не собирался соглашаться с завистливой фавориткой, которую про себя уже почитал бывшей.

— А где же по-вашему ее место, эна Мирис? — насмешливо спросил король.

— Если вам угодно знать мое мнение, то этой девице не стоило бы покидать свои покои. Я бы к ней еще и стражу приставила. Любому ведь ясно для чего ей все эти мужчины.

— И для чего же?

— Она эларская шпионка, я в этом убеждена, — эти слова маркиза произносила столь проникновенно и с таким серьезным выражением лица, что Валтор не удержался от улыбки. — Мне жаль, что при всей вашей проницательности ваше величество не видит столь очевидных вещей.

— Вы явно недооцениваете мою проницательность, эна Мирис. Можете не сомневаться, эту версию мы с эном Торном проверили прежде всего.

Он не стал добавлять, что не получив доказательств того, что Лотэсса Линсар шпионит на Ильда, они не имели так же веских опровержений ее неблагонадежности. Правда, за все время пребывания эньи Линсар в Ортейне людьми Торна и Нолана, приставленными следить за ней, не было перехвачено ни одного послания. Да и в поведении девушки не было ничего подозрительного. Однако это не повод полностью сбрасывать со счетов вполне естественные подозрения. Если уж такая недалекая особа как Мирис пришла к тем же выводам…

— Я бы еще поняла, если бы она выделяла хоть кого-то из поклонников, — продолжала меж тем маркиза, — но она держит их всех подле себя, не выделяя никого. Значит, они нужны ей все. Какой же может из этого следовать вывод? Либо Лотэсса Линсар — эларская шпионка, либо — чрезвычайно развращенная женщина.

— И это говорите вы? — Валтор не мог сдержать иронию, да и не хотел.

— А что такого? — взвилась в ответ Мирис.

Очевидно роль королевской любовницы считается столь почетной, что фаворитки мнят себя выше законов морали. Однако вряд ли сейчас подходящий момент, чтоб разъяснять маркизе Винелл, что ее статус, по сути, лишает ее права рассуждать о добродетели других женщин.

Тут герольд наконец торжественно объявил послов Сантэра. Валтор вздохнул с облегчением. Теперь не меньше получаса он сможет думать о своем, пока старший посол будет зачитывать приветственную речь, полную лживых заверений в вечной дружбе.

Рассматривая послов, король привычно дивился их нелепым беретам, обилию чересчур крупных драгоценных камней и тесьмы, украшавших камзолы странного покроя. Все-таки сантэрская мода столь же уродлива, как принцессы этой страны.

Старший посол, как и ожидалось, распинался, стараясь доказать расположение своего монарха к Дайрии, хотя и последнему идиоту ясно, что выступи против них Элар, сантэрский король поддержит извечного союзника. Единственный способ хоть как-то изменить расклад — жениться на страшной как шаэла принцессе Аглаис. Еще пару месяцев назад такая мысль казалась Валтору Дайрийскому дикой, но сейчас он смотрел на это с другой стороны. Возможно, брак с уродиной — не самая высокая плата за нейтралитет Сантэра, если придется одновременно воевать с Эларом и Имторией. Об этом стоит подумать, если угроза эларского вторжения станет очевидной.

При мысли о браке король невольно отыскал глазами Лотэссу Линсар. А ведь прошлой весной он всерьез рассматривал ее в качестве будущей королевы Дайрии. Какая злая ирония, взять в жены самую уродливую принцессу Доэйи вместо самой красивой. Валтор почти пожалел, что не выполнил тогда своего намерения. Теперь он бы не стоял перед столь неприятным выбором. А Лотэсса стояла бы рядом, а не кокетничала с половиной дайрийского двора.

Сердце короля наполнилось гневом, хотя сложно сказать, что эларка подавала к тому достаточно поводов. В окружении поклонников она, как и тогда на балу, выглядела грустной и усталой. Редкие улыбки казались скорее вымученными. Хотя, может, он просто видит то, что хочет видеть? Валтор осознавал, что ему неприятно думать о Лотэссе так, как думала о ней Мирис Винелл, и скорее всего, не она одна.

В данный момент девушка говорила о чем-то с Шелом Ноланом. Щеки у нее подозрительно пылали, но на лице читался скорее гнев, чем удовольствие от комплиментов. Лотэсса резко отвернулась и отошла от собеседника. Правда, место младшего Нолана возле нее тут же заняли Тьерн и неизменный Табрэ.

Валтор со злостью отвернулся и перевел взгляд на Торна. Тот весь вечер словно нарочно старался не встречаться с королем глазами. Конечно, Элвир злится, что друг оставил без ответа его просьбы, оборвав столь важный разговор. Хотя на самом деле, у Торна нет права на обиду. Это он поставил Валтора в ужасное положение. И дело даже не в том, что в нем боролись король и друг. Куда сложнее было понять, в чем состоит долг друга. Что предпочесть для Элвира — счастье или безопасность. Сам Элвир, похоже, не колебался принимая решение. Но откуда ему знать, что пережил король в те месяцы, когда считал его погибшим. Эта боль слишком мучительна, чтобы пережить ее снова.