Книга Роковой звон - Сергей Пономаренко

Несмотря на мои возражения, Олег приставил ко мне Гончаренко, и как только я покидаю офис, он следует за мной как тень. Это не нравится ни мне, ни Николаю, но мы вынуждены подчиняться своему начальнику.

Звонит мобильный. Я вижу, что это Якимчук. Похоже, у него есть новости, вот только какие они, хорошие или плохие?

– Пришли результаты генетического анализа. – Голос Петра Николаевича мне не понравился, и внутри у меня все сжалось от дурного предчувствия.

– Совпадение на девяносто девять процентов.

Я едва удержалась, чтобы не крикнуть «ура!». Вот только почему у Якимчука такой похоронный голос? Прямо его об этом не спросишь.

– Значит, это доказывает, что Геннадий Пимоненко жив?

– Как в детской сказке: «Пациент скорее жив, чем мертв».

– Вы чем-то недовольны, вас что-то беспокоит? Ведь такого результата мы и ожидали! – не выдерживаю я.

– Почему же никто не видел Пимоненко в доме? Ни когда он приехал, ни когда уехал, – делится со мной сомнениями Петр Николаевич. – Ты же там была. В этом городишке как в селе: все обо всех знают. Почему Екатерина не забежала к соседке, чтобы сообщить, что приехал муж? Со слов Варвары Ивановны, та была очень общительной.

– Геннадий Пимоненко поздно приехал и очень рано ушел. – Я по-прежнему не понимаю, чем вызваны сомнения следователя.

– Его жену убили вне дома. Выходит, она ушла вместе с ним?

– Что удивительного в том, что жена пошла вместе с мужем?

– Слишком уж бесплотный этот Пимоненко. Никто его не видел, никто не встретил. Не увел же он Екатерину из дому среди ночи? Он не оставил никаких следов, кроме этих волос…

– На то он и Фантом, чтобы не оставлять следов. И почему вы думаете, что Пимоненко пришел и забрал жену из дому? Не проще ли ему было позвонить, вызвать ее, убить, а затем на пару часов вернуться домой, отдохнуть перед возвращением в Киев?

– Я тоже об этом подумал, просто надеялся, что ты подбросишь какую-нибудь другую, еще более фантастическую версию. Меня настораживает то, что действия этого хитроумного преступника слишком уж очевидны.

– Петр Николаевич, такое ощущение, что вы не рады результатам генетического анализа.

– Рад, очень рад. Теперь у меня есть основания объявить Геннадия Пимоненко в розыск как подозреваемого в убийстве. Как ты думаешь, где он может сейчас находиться?

– Ему где-то надо жить. Своими настоящими документами он пользоваться не может, – размышляю я вслух. – Все поступки характеризуют его как очень осторожного, предусмотрительного человека. Возможно, у него есть сообщник или, скорее всего, сообщница. Думаю, что Пимоненко вернулся в Киев – в большом городе проще скрываться. А может, уехал к знакомым, которые ни от кого не могут узнать о его «смерти»… По поводу номеров «евробляхи», на которой за мной следили, что-нибудь известно?

– Слишком длинная цепочка получается. Нашли человека, который ввез этот автомобиль в Украину. Он его продал – взял деньги и отдал технический паспорт. Ищем этого человека. Пока что знаем только имя – Сеня. Гарантий, что оно настоящее, тоже нет.

– По крайней мере, у нас есть реальный подозреваемый, описание его внешности.

– Будь осторожна, Ксана! Пока что у Фантома был только один прокол – во время покушения на тебя, и то тебя спасла случайность.

– Олег тоже так считает и не дает мне и шагу ступить без охраны.

– Слушайся его, и все будет в порядке.

34

Сегодня утром Олег уехал в Харьков – у агентства появился новый заказ, и мой муж решил выполнить его самостоятельно. Теперь, без давящего внимания Олега, я могу вздохнуть спокойно. Уезжая, он раз десять напомнил об опасности, которая продолжает мне угрожать. Сколько я ни думала о том, почему убийца выбрал меня в качестве объекта нападения, ничего толкового в голову не приходит. Не сомневаюсь только в одном: Фантом действует по одному ему известному плану и преследует вполне определенную цель.

Впрочем, сейчас ему гораздо труднее, чем раньше, – фотографии Геннадия Пимоненко разосланы во все управления полиции, и теперь каждый экипаж может опознать и задержать его. Знает ли об этом Геннадий или хотя бы догадывается? Мне это неизвестно. Прошло уже четыре дня с тех пор, как он объявлен в розыск, и пока что Фантом нигде не засветился. Решил залечь на дно и выждать время? Это худший для расследования вариант и наиболее благоприятный для моей персоны: значит, ему не до охоты на меня. Или это лишь обманчивое спокойствие, а на самом деле у преступника уже есть план действий и он лишь выжидает время?

Впрочем, кроме Фантома у меня есть о чем подумать. В последнее время я ощущаю странное волнение и даже тревожность, хотя нервы у меня всегда были в порядке. Неожиданно у меня проснулся волчий аппетит, тяга к сладостям, чего раньше не было. Я прекрасно себя чувствую, и в то же время что-то не так. У меня в Киеве до сих пор нет близкой подруги, это и понятно: мне приходится вращаться в мужском обществе. Поэтому я позвонила своей подруге в Ровно и поделилась своими ощущениями. И та мгновенно поставила диагноз:

– Ты беременна! Или же у тебя глисты.

Мне сразу же вспомнилась безумная ночь в офисе, после того как Олег меня выкрал. В ней было столько страсти, как никогда до этого. Я отправилась в аптеку и купила тест на беременность. Он сразу же подтвердил мои подозрения. У меня будет ребенок! Мной овладело радостное и одновременно тревожное чувство. Я до сих пор не сообщила эту новость Олегу, не знаю почему.

Гляжу в зеркало, которое поставила на стол, спрятав за папками, и мои мысли вновь возвращаются к Фантому.

Скорее всего, Пимоненко изменил внешность. С его стороны это разумно: чтобы уберечься от неожиданных встреч со знакомыми. Просто отрастить или приклеить бороду недостаточно. Достаю из сумочки его фотографию и внимательно ее изучаю.

Продолговатое, худощавое, ничем не примечательное лицо; впрочем, рот немного искривлен. Лазарь, рассказывая о Гене, сказал, что у него даже прозвище было, Мона Лиза, из-за странной улыбки, больше похожей на гримасу; поэтому Пимоненко старался сохранять спокойствие и не улыбаться. Да, еще у него во рту есть золотая «фикса», тоже примечательная деталь, в наше время отдают предпочтение металлокерамике.

Карандашом рисую на фотографии бородку, затем увеличиваю ее и критически рассматриваю свое творение – да, внешность несколько изменилась, исчез искривленный рот, а если еще и покрасить волосы или воспользоваться париком, узнать Гену будет непросто.

С этим все более-менее понятно. Но почему он все-таки вдруг перешел к явным убийствам, как в случае с моей несчастной тетей и его женой, хотя смерть приятелей старался замаскировать под несчастный случай? Зачем Фантому понадобилось убивать мою тетю? Он мог просто оглушить и связать ее, ведь его целью была я. Тетя увидела что-то такое, чего не должна была видеть, или он просто решил не оставлять свидетеля?