Книга Любимая - Джил Грегори

Услышав слова брата, Джулиана с облегчением вздохнула.

Мир. Возможно, между Коулом, Уэйдом и Томми установится мир. У Коула не очень-то дружелюбный вид, но он уже не выглядит таким пугающе бесстрастным и холодным, как в первые минуты.

Она не могла осуждать его за вспышку ярости. Ее сердце сжималось, когда она думала о собственной роли в сегодняшних событиях. Вина лежит только на ней. Она чувствовала, что причиной его ярости послужила тревога за нее. Наверное, он страшно волновался. Чуть не сошел с ума. Может, давние предрассудки со временем теряют свою власть, с надеждой предположила она. «Не любит». Да что может знать старая маргаритка?

Джулиана поняла, что улыбается собственным мыслям. Именно в этот момент на нее посмотрел Коул. Казалось, он впитывает в себя и красоту ее волос, живописно рассыпавшихся по плечам, и прелесть платья, подчеркивавшего изящество ее фигуры. Он прищурился, и Джулиана увидела, как в бездонных глубинах его голубых глаз вспыхнул яркий огонь, хотя его лицо осталось бесстрастным. Он действительно мастер скрывать свои чувства, заключила она. Как игрок в покер. Возможно, он испытывает к ней нечто большее, чем простое расположение, но не хочет признаться себе в этом. Разве он снова и снова не приходил ей на помощь? Разве он не разыскал ее сегодня, несмотря на легендарное умение Серого Пера заметать следы? Она подумала о шраме на его щеке. Он столько вынес в Платтсвилле и все же пришел за ней. Он дрался и убивал, чтобы освободить ее из тюрьмы. Чтобы обеспечить ее безопасность, он привез ее в «Огненную гору», с которой связано столько тяжелых воспоминаний.

А она отплатила ему тем, что нарушила обещание, едва осела пыль, поднятая копытами его лошади, и забыла о нем.

Джулиана, сидевшая на диване рядом с Уэйдом, ощутила такой сильный приступ раскаяния, что у нее заболела голова. Надо поговорить с Коулом. Наедине. И как можно быстрее.

До нее как бы издали доносился голос Томми:

– Мы перед тобой в долгу, Роудон. Ты хорошо позаботился о нашей сестренке.

Коул ответил, как всегда, холодно и равнодушно:

– Нет проблем. Мне по душе все, что испортит настроение Лайну Маккрею.

– Мы разберемся с Маккреем и его людьми, – заверил его Томми. – И они больше никому не доставят неприятностей.

Коул, который уже собрался уходить, остановился и устремил на младшего Монтгомери предупреждающий взгляд.

– Будет лучше, если вы с братцем позаботитесь о Джулиане, – твердо произнес он. – Вознаграждение еще не выплачено, за ней будут охотиться, пока вы не уладите это дело. А Маккрея и Ножа оставьте мне.

С этими словами он пошел к двери – и даже не оглянулся.

Джулиана сорвалась с дивана и решительно преградила ему путь.

– Мне нужно поговорить с тобой, Коул. Наедине.

Коул взглянул на нее холодно и отстраненно.

– Наша совместная работа закончилась, ангел мой. Ты нашла своих братьев – ведь ты этого хотела. Кажется, им вполне по силам обеспечить твою безопасность. Мне же пора двигаться дальше.

Сначала его небрежность ошеломила Джулиану, но потом она сообразила, что это маска, за которой он прячет свои чувства. Она вспомнила, какая нежность светилась в его глазах, когда он ласкал ее прошлой ночью, когда держал в своих объятиях, когда они стали единым целым.

– А мне пора все объяснить тебе, – возразила она, взяв его сильную руку в свою и потянув к двери. – Пойдем. Я не хочу это делать при всех.

– Джулиана… – Джил Киди неожиданно оказался рядом с ней.

Казалось, он был охвачен безумием. На его лице, под шапкой огненно-рыжих волос, она прочитала три вещи: ревность, тревогу и глубокую тоску.

«Нет, Джил, – грустно подумала Джулиана, – прибереги все это для Джози, кем бы она ни была. Мне нужен только один человек. И если я не сумею доказать ему это, он уйдет и исчезнет навсегда».

– Джил, это касается только меня и Коула.

– Дай ему уйти, Джулиана. Умоляю тебя, – приглушенным голосом произнес Джил. – От него только неприятности. Он больше не нужен тебе. Мы позаботимся о тебе…

Она увидела, что в глазах Коула промелькнул гнев. Однако он не дал волю эмоциям.

– Он прав, – процедил Коул и выдернул руку. – Прощай, Джулиана.

– Все вон! – неожиданно закричала Джулиана, вихрем налетев на братьев. – Мы будем разговаривать здесь. Оставьте нас ненадолго!

Янси хохотнул: эта маленькая хрупкая женщина командовала, как бравые генералы, которых он немало повидал во время войны. Серое Перо усмехнулся и пошел к двери, а Скунс, пихнув Джила локтем в бок, подтолкнул пунцового ковбоя к выходу.

– Подожди, Джулиана, – начал Томми и с подозрением посмотрел на Роудона, однако Уэйд остановил его:

– Пошли, Томми, дружище. Наша очень решительная сестричка сказала свое слово.

– Ты намерен оставить ее наедине с ним?

– Да.

Коул, взбешенный всем происходящим, бросил на Джулиану убийственный взгляд.

– Что помешает мне выйти вместе с ними? – тихим голосом осведомился он.

Вместо Джулианы ответил Уэйд. Он уже был у двери, но все же расслышал его вопрос.

– Этим ты только навредишь себе, Роудон. Ты все равно не сможешь уехать. Пока мы разговаривали, Скунс по моему приказанию спрятал твою лошадь. Ты уедешь только тогда, когда получишь разрешение от моей сестры.

С этими словами он выпихнул Томми за порог, закрыл за собой дверь и расхохотался. Его смех затих среди укутанных ночным мраком гор Аризоны.

Джулиана хотела погладить Коула по щеке, но он уклонился.

– Говори, что хотела, и давай покончим с этим. У меня много работы. Если думаешь, что я буду и дальше нянчиться с тобой, ты ошибаешься. Крупно ошибаешься.

– Ты считаешь, я хочу именно этого? – В изумрудных глазах Джулианы вспыхнула ярость. Она вздернула подбородок, но тут вспомнила о своей цели и попыталась подавить гнев. – Коул, – мягко произнесла она. Положив руку на его предплечье, она ощутила под ладонью четкий рельеф мышц. Ей показалось, что при ее прикосновении его рука слегка дрогнула. – Я хочу извиниться перед тобой.

– За что?

– За то, что нарушила обещание. За то, что к вечеру не вернулась в хижину и не рассказала тебе о братьях. Я знаю, что поступила ужасно, но я была так потрясена встречей, нам нужно было так много поведать друг другу…

– Послушай, – грубо перебил ее Коул, – замечательно, что вы встретились. Я рад за тебя. Ты снова с ними – ведь твое место рядом с братьями.

Джулиана принялась гладить его руку, легко проводя по ней пальцами. Эта ласка подействовала на Коула странным образом. Он почувствовал, что тугой узел внутри его превращается в нечто, похожее на расплавленное железо. Черт бы ее побрал, с ее штучками!