Книга Азарт и страсть - Виктория Дал

– Я мог бы полюбить тебя, Эмма. Я мог бы. Если бы мы поженились. Нет, это не был бы союз ради наследников и прочих вещей. Это было бы совсем другое: мы бы спорили, смеялись и любили друг друга. Ты бы сводила меня с ума, а я раздражал бы тебя… В нас столько чувства. Мы бы шокировали общество и наслаждались каждой минутой…

Пока он говорил, его губы почти касались ее рта, дыхание смешивалось с ее дыханием.

– Эмма… – И прикоснулся к ее губам легким поцелуем, чуть дотронувшись до ее рта языком.

Ее сердце стучало. Каменный панцирь треснул. Боль вошла глубоко в душу. Отклонившись назад, Эмма оттолкнула его.

– Прекрати, прекрати…

Эти дьявольски красивые глаза смотрели на нее, горя вожделением, мягким и горячим грехом. Эмма хотела, чтобы эта нежность ушла, прежде чем она не захватит ее в плен целиком и полностью.

– Это смешно, – сказала она. – Ты говоришь о моем детстве как о чем-то ужасном, а сам хочешь вернуть меня назад в этот круг ада. Я знаю, кто ты, чего ты хочешь. Ты такой же, как мой отец.

– Нет! Я никогда не был таким.

– Ты думаешь, я соглашусь выйти за такого человека, как ты? Сколько пройдет времени, пока ты снова не начнешь охотиться за другой женщиной, или двумя, или тремя?

Мягкость ушла, но злости не было.

– Я не…

– Не отрицай. Ты повеса и распутник. И большой любитель женщин. И только не говори мне, что я буду твоей последней.

– Я не отрицаю, что имел любовниц, но я никогда не хотел жениться. Никогда даже не был помолвлен. Я знаю, что собой представлял твой отец, но я уверяю тебя…

– Ты знаешь, какой был мой отец, потому что вы были хорошо знакомы. – Она видела, что голубой лед снова сформировался в его глазах, видела, как он выпрямился, преисполненный достоинства. Эмма коснулась запретной темы. – Ты такой же, как он, Харт. Ты удивляешься, откуда я знаю это? Потому, что ты продемонстрировал мне это в своей спальне. Ты шептал мне это в своей постели.

Теперь его глаза отливали голубым металлическим блеском. И тот мужчина, который только что говорил о своей любви, исчез.

Эмма улыбнулась.

– И если недостаточно этих доводов, позволь объяснить проще. Я никогда не смогу полюбить тебя. Мое детство было совсем не похоже на детство обычных детей. В нем было столько хищных мужчин, разгуливающих по коридорам в поисках любого приключения, которое они только могли найти. Ты знаешь, что это такое? Лежать в своей постели в темноте ночи и слышать, что монстр поворачивает ручку твоей двери? И молиться, чтобы она не открылась? И тогда… – Она вздохнула. – И тогда я просыпалась, а эти вечеринки не кончались до рассвета. Поэтому иногда я шпионила, это казалось лучше, чем лежать в постели и думать… Но не следовало, потому что те вечеринки, те разговоры, те мужчины разрушили мое психическое равновесие, и ты был одним из них, Харт.

Ужас и негодование отпечатались на его лице.

– Я никогда не был среди этих мужчин.

– Не у моей двери, возможно, но я помню тебя достаточно ясно. В доме моего отца. В темном коридоре. Я видела тебя там. Видела. Поэтому, Харт, все очень просто. Мы никогда не сможем пожениться, потому что такой тип мужчины отвратителен мне.

Даже сквозь его броню она видела, что его лицо покраснело от боли и шока. Затем это прошло, и он снова отгородился от всего мира. Он ушел, исчез, не сделав ни шага.

– А сейчас, пожалуйста, уходи, – выдавила она. – И если я не безразлична тебе, никогда больше не приходи сюда.

Он встал. Не дыша. Секунды тянулись как годы, пока наконец он не наклонил голову.

– Если ты так хочешь…

Он сделал несколько шагов и вышел. Из ее жизни. Вместе со своим невероятным, смехотворным предложением. Ушел навсегда.

Эмма подождала, пока не послышался звук отъезжающей кареты. И тогда она открыла дверь и медленно пошла по тропинке к утесу. Скалы обступили ее. Гравий шуршал под ногами, но Эмма упрямо шла вперед.

Она не остановилась в конце тропы, а вошла прямо в воду. Начинался прилив. Вода холодила ноги, но она зашла по колено, и волна, набежав, окатила ее до талии.

Так много опасностей окружало ее. И так долго. Она превозмогала беды. Когда стала любовницей Харта, рисковала многим. Но никогда не верила, что кто-то может полюбить ее. И что она может полюбить в ответ.

Да. Они могли бы любить друг друга. И тогда это было бы еще большим предательством, чем все остальное. Такой мужчина, как Харт, красивый и сексуальный и всегда берущий то, что хочет… Это был бы худший вариант мужа. Он был из тех мужчин, каких она всегда боялась.

Она опустилась на колени и ждала, пока море остудит ее горячее сердце и унесет греховные мысли.

День окрасился багровым закатом, когда Эмма покинула берег и пошла назад к дому. Увы, на этот раз море не дало ей покоя. И Эмма сомневалась, обретет ли она его когда-нибудь снова.

– Эмили!

Эмма поморщилась и отмахнулась, но шепот раздался снова. И опять это имя, которое она так ненавидела. Не желая просыпаться и снова смотреть в лицо страхам и сожалениям, она перевернулась на живот и, уткнувшись лицом в подушку, зажала уши руками. И сон будто принял ее в свои объятия.

– Эмили! – послышалось опять, и кто-то прикоснулся к ее щеке. Эмма открыла глаза. Харт здесь. Харт.

Она ахнула и отвернулась, отстраняясь от него, но голос раздался снова.

– Пожар, Эмили, но ты не бойся. – И чья-то рука, невидимая в темноте, потянулась к ней. – Я пришел, чтобы спасти тебя.

Сон. Конечно, это сон. После гибели дяди ей столько раз снился пожар. Дым внезапно стал гуще, и она закашлялась. Она хотела снова уснуть.

– Давай, Эмили. Мы должны идти. Я отвезу тебя домой.

Ее глаза слезились из-за густого дыма. И наверное, ее уши творили с ней шутки. Она уже слышала это раньше. Мэтью твердил эти слова после смерти дяди.

– Пойдем, я отвезу тебя домой.

– Это сон, – вздохнула она.

– Нет. Тебе плохо от дыма.

Да, ей плохо. Не в состоянии думать, Эмма просто пошла на голос, прямо к фигуре, к руке, которая сейчас касалась ее. Пальцы сомкнулись на ее запястье. Она открыла глаза.

– Нет! – закричала она, увидев перед собой лицо Мэтью. – Где Харт?

– Это я, Мэтью. – Его пальцы сжались сильнее и тащили ее из спальни в раскаленный воздух. – Я пришел, чтобы спасти тебя.

– Нет, нет, нет. – Она боролась, задыхаясь в дыму. – Это сон. Нет никакого пожара. Пусти меня. Где Харт? Пусть он придет… – Но он тащил ее в коридор, прямо туда, где плясало оранжевое пламя.

– Мэтью! – закричала она. – Остановись! – Но они уже были в холле и жар обжигал ее кожу.

Когда он подтащил ее к задней двери, Эмма больше не сопротивлялась. Она могла видеть проем впереди, дверь, которая спасет ее от этого ада. И Бесс…