Книга Как избавиться от наследства - Надежда Мамаева

Как та, кто видел демонов воочию, я могла с полной уверенностью сказать: от соломы бы ничего не осталось еще на подлете к ней огненного демона. Хотя таки да, ночь бы герои песни точно провели жарко и с огоньком.

Подавальщица, покосившись на нас, вяло поинтересовалась, чего изволим. В местном меню был суп из чечевицы, жареные свиные ребрышки и запаренная фасоль. А из напитков пиво, медовая настойка, гномий первач и бодрящий травяной отвар.

Деймон изволил всего: и похлебки, и мяса с фасолью, и отвара. На стол, вторя его словам, легла монета.

Подавальщица, грузная суровая женщина из тех, что не только коня на скаку остановит, но и стартующую с космодрома ракету, ушла, сурово глянув на зал. Теперь я поняла, почему тут нет вышибалы. С такой подавальщицей он и не нужен. Вторая разносчица была миловидной пышкой-хохотушкой. Судя по всему, мать и дочь. Из кухни выглянул мужик, напоминавший пирата: одноглазый и с бородой. Правда, вместо сабли в руке он держал половник. Ну точно — семейное предприятие.

То, что кашеварил мужчина, если и сказалось на вкусе, то мы этого не заметили. Было горячо и сытно. Вот только едва мы разделались с похлебкой, как на улице тревожно и оглушительно прозвучал набат.

Дверь трактира распахнулась, явив рыжего взлохмаченного паренька в одной рубахе и штанах.

— Прорыв! — проорал он лишь одно слово.

Менестрель выронил свой инструмент. Лица всех завсегдатаев враз протрезвели. Без заклинаний, ушатов холодной воды вмиг выветрился весь хмель. А в глазах было только одно — ужас. А потом трактир словно взорвался суетой.

Деймон отложил надкусанный ломоть хлеба:

— Кэр, уходим.

Но не мы одни спешно покидали таверну. Выйдя за порог, я увидела кровавое зарево в ночи. Горели три горных зубца. А вот метлы, метлы у порога не было.

ГЛАВА 12

Судя по тому, что вместо метлы валялись лапник, сломанный дрын и частично сломанный мужик, скулящий и баюкающий поврежденную руку, — летунья не далась без боя. Но нам от этого было не легче.

Видимо, горе-вор, испугавшись прорыва, решил, что заради спасения все средства хороши и можно удрать на метле мага. Не знал он, что метла необъезженна.

Но то, что случилось дальше…

Мила, когда тащила меня через первый уровень Мрака, просто махнула удлинившимися на руке когтями и располосовала пространство. Увы, у Деймона меты полудемона не было. Зато упорства хоть отбавляй.

Наверняка в другой ситуации, чертя пентаграмму вызова посреди площади перед домом бургомистра, он получил бы по шее. Но сейчас местным было не до чокнутого мага. Жители выселка спасались, потому как огненная стена спускалась с гор, сжигая все на своем пути. И двигалась она прямиком на выселок.

Треск деревьев, съедаемых лавиной пламени, пока еще был не слышен. Слишком далеко. Но нос уже улавливал едва различимый запах едкого дыма, который ветер услужливо доносил до нас.

— Кэр, снимай сапоги. — Дей и сам начал разуваться.

— Зачем? — спросила я, выныривая из обувки, больше похожей на снегоступы, чем на штиблеты.

— Проводники вода и песок. Снег — почти что вода. И главное, его много. Так что не должно обжечь.

О чем говорит темный, я не понимала, но четко осознавала, что сейчас не до расспросов, поэтому просто подчинялась. А вот то, что он стал вытворять дальше, вообще не поддавалось логике: темный зачерпнул несколько пригоршней снега и от души умыл мне лицо. Еще и в макушку втер.

— Встань передо мной. Я буду твоим проводником во Мраке. Это, конечно, не телепортационный камень, но так тоже можно…

Я ощутила, как мы с темным словно проваливаемся в преисподнюю. Вокруг бушевало бешеное пламя. Там, в выселке, оно было далеким. А тут — ярым, близким, диким, норовящим сожрать.

Руки, рожи, хвосты тянулись к нам, будто желая выдернуть из пентаграммы.

— Кэр, извини…

И с этими словами темный сильно толкнул меня в спину. Попал как раз туда, куда еще вчера упирался кинжал, оставив после себя рану.

Я вскрикнула, распахнула руки, как ворон крылья, и полетела вперед, в огонь.

Уже падая, я услышала:

— Береги себя, мое исчадие бездны!

Я не успела подумать и проклясть… такого заботливого. Толкнул на верную смерть, еще и издевается… Но тут огонь опалил меня жаром, и я вывалилась в сугроб.

Доха на мне тлела. Растрепанные волосы сгорели бы, если бы не были мокрыми. Так вот зачем Деймон так старательно умывал меня. Я перекатилась, сбивая с себя пламя. И только после этого подняла голову.

Надо мной стоял зомби с видом гурмана, которому подсунули вместо деликатеса фастфуд. А вот за мертвяком высилась темная громада.

На пару мгновений от догадки, куда, собственно, меня выкинул Деймон, я даже ушла в себя. Потом вышла из себя. Потом пришла в себя. В общем, хорошо погуляла, набралась злости и жаждала оторвать голову. Желательно мужу. Но пока и умертвие сойдет.

Зомби, словно почуяв неладное, замер, так и не доковыляв до меня.

— Ы-ы-ы? — вопросил он с сомнением.

— Ар-р-р, — подтвердила я.

Зомби попятился. Видимо, он четко знал при жизни, что злая женщина — это ураган. Вот она пьет красное вино, вот она прицельно метает вазы, танцует на осколках разбитых надежд, плачет из-за бездомной кошки, а потом, лучась ангельской улыбкой, страшно мстит…

А я была дико злая. Вот прям очень. Зачем Деймон использовал пентаграмму, я хотя бы поняла: метлы нет, телепортационного камня тоже, а уходить надо. Но почему он выкинул меня одну из Мрака, да еще на погост? О том, что меня занесло именно на кладбище, свидетельствовал хотя бы ряд надгробий.

В общем, на данный момент мне было глубоко плевать, кладбище это или императорский особняк. Погост даже лучше: далеко тащить трупы, чтобы закопать, не нужно. А в том, что сейчас один из нас упокоится с миром, я не сомневалась. Как и в том, что это буду не я. Ибо злая Ада — это апокалипсис в миниатюре.

Поднималась я из сугроба медленно. Сама наверняка в этот момент напоминала зомби: растрепанная, босая, с разводами сажи и копоти на лице, со скрюченными руками и безумным оскалом.

И тут откуда-то сбоку донеслось:

— Слушай, зомбяра, давай ты все же мне ошметки своего разума отдашь. Это быстро, безболезненно и с гарантией. А то эта светлая упырица щас дюже свирепая. Она тебе такое устроит… Пожиратель душ счастьем покажется.

Я оглянулась.

На памятнике, припорошенном снежной шапкой, сидела белка. На ее груди висело очень знакомое колье, с зелененькими камушками. Правда, оно доходило ей практически до задних лап… Но когда истинную женщину смущало, что украшение слегка ей не по размеру?

— Ы-ы-ы, — озадачился зомби, переводя взгляд с меня на нее.