Книга Русские царицы (1547-1918) - Детлеф Йена

Вместе с коронацией Павла Александр был официально провозглашен наследником престола, хотя Павел и не должен был опасаться сына, видя в нем соперника и конкурента. Император распределил задачи и не исключил при этом супругу. В то время как Мария Федоровна до сих пор уединенно жила с мужем в Павловске и Гатчине или в тесном семейном кругу, императрица теперь представала перед обществом все более значимой. Павел I возложил на нее ответственность за общую благотворительность. Мария Федоровна приняла под свое покровительство и оказывала финансовую поддержку госпиталям, сиротским приютам, учреждениям для малолетних преступников, образовательным заведениям, кухням для бедных, ночлежкам и разнообразным учреждениям, в которых благодаря благотворительным пожертвованиям императорской семьи можно было несколько облегчить жалкую жизнь самых бедных слоев населения. Для этого Павел I ежегодно предоставлял в ее распоряжение один миллион рублей, часть которого для умножения капитала вкладывалась в банк, ведающий содержанием сиротских домов, и вдовьи кассы. На протяжении всей своей жизни императрица прилежно трудилась в этой социальной сфере, развивая уже существовавшие традиции. Своих дочерей она воспитывая в духе ответственности за людей, нуждающихся в поддержке. С особым вниманием она относилась к детям. От нее исходили решающие импульсы для развития культурной, литературной и музыкальной жизни при дворе, и она определяла направления брачной политики дома Романовых. Даже при том, что, согласно существующему праву, последнее слово всегда было за императором, императрица имела определяющее влияние на подготовку всех решений при воспитании и вступлении в брак своих детей. Она использовала свое влияние не только в отношении наследника престола, но и в отношении дочерей.

Благодаря лучшим ученым и поэтам, приглашенным ко двору, дочери получили превосходное образование и воспитание. Они были равно образованы как в правовой, так и в политической и музыкальной областях. Этих девушек ожидала миссия, которая была основана Петром I и с тех пор претворялась в жизнь во все возрастающих масштабах: сыновья и дочери русских императоров должны были охранять властно-политические интересы дома Романовых на всем европейском континенте и обеспечивать тесные связи с европейской аристократией. Наследник престола Александр в 1793 году женился на Луизе Марии Августе (Елизавета Алексеевна) Баден-Баденской. Великий князь Константин в 1796 году женился на Юлиане (Анна Федоровна) Саксен-Кобургской. Правда, брак распался. Великая княжна Александра Павловна в 1799 году вышла замуж за Иосифа – наследного герцога Австро-Венгерского. Великая княжна Елена Павловна в 1799 году вышла замуж за Фридриха Людвига – наследного герцога Мекленбург-Шверинского. Точно так же еще при жизни Павла I был решен вопрос о браке великой княжны Марии Павловны с Карлом Фридрихом – наследным герцогом Саксен-Веймар-Айзенахским. После убийства Павла I в 1801 году Мария Федоровна усилила однажды избранную брачную политику, придав ей еще большую ответственность. Великая княжна Екатерина Павловна первым браком в 1809 году вышла замуж за Георга Петера – наследного принца Гольштейн-Ольденбургского. Второй брак – с кронпринцем и позднее королем Фридрихом Вильгельмом Вюртембергским – заключен в 1816 году. Неопределенный план сочетаться браком с Наполеоном I Мария с возмущением отклонила. Великая княжна Анна Павловна в 1816 году вышла замуж за нидерландского кронпринца и позднее короля Вильгельма 1. Великий князь Николай в 1817 году был обвенчан с Луизой Шарлоттой (Александра Федоровна), дочерью короля Пруссии, а великий князь Михаил женился в 1824 году на принцессе Фредерике Шарлоте Марии (Елена Павловна) Вюртембергской.

Все дети Павла и Марии – за исключением «белой вороны» Константина, который после развода жил в морганатическом браке с польской дамой[20] и добровольно отрекся от престола, – были связаны с европейскими княжескими домами. Это был династический прорыв в Европу до сих пор невиданного масштаба. Без сомнения, инициатором в особой мере была императрица Мария Федоровна. Предпосылки для этого лежали в политической и финансовой сферах. После Французской революции немецкие и европейские княжеские дома видели в Российской империи основную силу, которая могла их защитить, и со своей стороны стремились к династическим связям с семьей Романовых-Гольштейн-Готторпских. Она же использовала возможность укрепить свое политическое влияние в Центральной Европе. Оба пласта интересов были связаны друг с другом, даже если порой могло возникнуть впечатление, что внешняя политика Павла I противодействует этому.

В то время как Мария Федоровна выполняла свои благотворительные и семейные задачи и составляла брачные планы для детей, Павел I с наследником престола инспектировал армию. Пристрастие Павла ко всем формам военной дисциплины было известным. Тем не менее в России надеялись, что он продолжит реформы. Эти надежды не оправдались. Александр отмечал в октябре 1797 года: «Когда мой отец вступил на престол, он хотел реформировать все. Начало времени его правления было многообещающим, но позже вложенные в него ожидания не исполнились». Важнейшее различие с Екатериной II состояло в недостатке чутья в реальных властных отношениях и средоточия интересов различных общественных групп внутри империи и за ее пределами. Он недооценил оппозиционные течения поместного дворянства и среди офицеров гвардии. Он не потерял необходимого глазомера для финансовых возможностей Российской империи.

Павел дал сигнал к повороту в крестьянской политике. Времени для завершения начинаний было недостаточно, но многое оказалось вполне реальным. Свободомыслия и сословного стремления к автономии Павел не понимал. Независимые идеи считались изменой. Мечты о либеральной конституции он считал чистым якобинством.

С осени 1797 года появились первые слухи о заговоре в гвардии. Императрица слышала их, так же как и ее муж. Павел принял решение построить в центре столицы хорошо укрепленную крепость, которая защитит его в случае заговора, – Михайловский дворец. В 1797 году начались строительные работы. Многие современники связывали строительство крепости с прогрессировавшей у Павла манией преследования.

Отец Павла был лишен жизни в результате офицерского мятежа. Было восстание Пугачева и Французская революция. Павел пережил все это, и события тех лет не прошли для него бесследно. Но император Павел I не был сумасшедшим. Он был здоров телесно и вел со своей супругой, по меньшей мере до вступления на престол, хорошую и здоровую семейную жизнь. Павел I стремился укрепить международное положение России как великой державы. Он хотел изгнать дух Французской революции. Находящаяся в руках Марии Федоровны брачная политика была лучшим тому доказательством.

Характер Павла и возникшая на этой основе политика были неуравновешенными, скачкообразными. Вся Европа тогда была неуравновешенной и иррациональной. Ни один монарх или политик не мог сказать, каким будет положение в Европе после революции во Франции. Павел стремился проводить политику невмешательства и одновременно напал на революционную Францию. Павел ощущал себя оплотом европейской аристократии, с которой он благодаря своей супруге смог установить семейные связи. Когда в 1798 году Наполеон занял Мальту, Россия вступила во вторую войну коалиции против Франции. Коалиция вновь потерпела поражение, и Павел I искал нового союзника. Он нашел его во Франции. Очевидно, император не смог привести своему окружению достаточных доказательств для изменения политического курса. На это повлияли слухи о заговоре. Первоначально они основывались на стихийном произволе царя, на урезании прав дворянства, на введении прусской дисциплины в армии и на навязчивом стремлении все регламентировать и контролировать. Недоверие Павла не останавливалось и перед собственной семьей, перед женой и наследником престола, у которых, конечно, не было недостатков в доказательствах лояльности.