Книга Утерянные победы Красной Армии - Артем Ивановский

Тем временем в Генеральном штабе вносили коррективы в план разгрома немецких войск в Прибалтике. Оперативное управление получило исчерпывающую информацию о том, что представляет собой линия «Пантера». С.М. Штеменко вспоминал: «В итоге боевых действий наши войска оказались перед глубокой, хорошо развитой в инженерном отношении обороной противника. На пути лежал, в частности, Псковско-Островской укрепленный район, который подпирали с юга основные силы 16-й немецкой армии»[187]. Поэтому работу оперативных офицеров возглавил лично начальник Генштаба генерал армии А.И. Антонов.

В основе плана штурма линии «Пантера» была идея заставить немцев распылить свои силы по нескольким направлениям, ввести их в заблуждение относительно того, где будет нанесен главный удар. С этой целью планировался ряд мероприятий по маскировке намерений советского командования. Решающее значение придавалось удару Ленинградского фронта на Нарвском перешейке в направлении Пярну и в обход Тарту с севера. Вспомогательный удар наносили войска этого же фронта на Псков, чтобы затем развить успех в нижнем течении Западной Двины. Еще часть сил Ленинградскому фронту предстояло выделить для наступления в обход Чудского озера, имея целью выйти к Тарту с юга.

В свете столь масштабной задачи Л.A. Говоров внес в Ставку предложение о расформировании Волховского фронта. Он считал, что в результате его фронт получит дополнительные войска, совершенно необходимые для действий на таком широком участке. Кроме того, в полосе Волховского фронта находился Псков. Поэтому в ходе наступления будет нецелесообразно увязывать взаимодействие и заниматься организацией единого управления двумя фронтами на псковском направлении. Все это станет лишним бременем для командующего. В Ставке с предложением Говорова согласились, и 15 февраля 1944 года Волховский фронт был расформирован. Впрочем, через полтора месяца его пришлось воссоздавать заново, но даже не как Волховский, а как 3-й Прибалтийский.

Перед 2-м Прибалтийским фронтом генерала М.М. Попова была поставлена практически старая задача. Главный его удар вновь нацеливался на Идрицу и далее на Резекне. С тем лишь отличием, что готовились еще два вспомогательных удара — на Остров и Опочку.

Главный удар 1-го Прибалтийского фронта под командованием генерала И.Х. Баграмяна был запланирован в направлении на Витебск. Одновременно своим правым крылом он должен был взаимодействовать со 2-м Прибалтийским. В Генштабе рассчитывали силами смежных флангов этих двух фронтов проломить оборону противника в районе Идрицы, что одному 2-му Прибалтийскому было явно не под силу. Эта чертова Идрица еще с октября сорок третьего не давала генштабистам дышать спокойно. Не говоря уже о том, сколько крови там пролилось. Взятие Идрицы было не только вопросом оперативного смысла, но и вопросом воинской чести!

В итоге действия советских войск должны были привести к дроблению сил противника, прорыву линии «Пантера» и выходу основных ударных группировок к Рижскому заливу. Тем самым группа армий «Север» оказывалась в изоляции в Прибалтике, что создавало условия для ее полного уничтожения и открывало Красной Армии прямую дорогу в «логово зверя» — в Восточную Пруссию.

Для координации действий фронтов в Прибалтике Ставка ВГК направила своим представителем маршала С.К. Тимошенко. В своих воспоминаниях С.М. Штемен-ко так описывал впечатления от сотрудничества: «Меня назначили к нему в качестве начальника штаба. Воспринял я это, прямо скажу, без восторга. Однако приказ есть приказ… Через некоторое время меня пригласили к маршалу на ужин. Ужин этот обернулся очень неприятными объяснениями.

— Зачем тебя послали со мной? — сразу же спросил маршал и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: — Учить нас, стариков* хотите, доглядывать за нами? Напрасное дело!.. Вы еще под стол пешком ходили, а мы уже дивизии водили в бой, завоевывали для вас Советскую власть. Академии пооканчивали и думаете, что бога за бороду держите…

…Вот с таким «ободряющим» напутствием я и приступил к исполнению новых своих обязанностей»[188]. Крепко не любил товарищ Тимошенко всяких там «умников»! В этом он был полностью солидарен с другим, еще более великим полководцем, имя которого до сих пор у всех на устах. Такому вот выдающемуся военному мыслителю поручил Сталин одержать победу над фельдмаршалом Мод ел ем.

1 марта 1944 года в 11 часов 20 минут по всей протяженности линии «Пантера» загремела советская артиллерийская подготовка. Войска Ленинградского, 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов перешли в наступление. С фронтового командного пункта генерала Попова на окраине деревни Спичино за атакой немецких позиций наблюдал С.М. Штеменко: «Результаты первого дня боев в полосе 2-го Прибалтийского фронта были явно неудовлетворительными. Весь этот день мы находились на фронтовом НП и своими глазами видели, как яростно оборонялись немцы, насколько плотным оказался их артиллерийский и пулеметный огонь. Он буквально не давал ходу нашей пехоте»[189]. Не помогла наземным войскам и сильная поддержка с воздуха. На действиях авиации сказались как недостаточно благоприятные погодные условия, так и отсутствие надлежащих данных о целях в обороне противника.

На следующий день наступление возобновилось. Немцы встретили наши войска мощным заградительным огнем. Все атаки были отбиты. Войска понесли весьма ощутимые потери. В который раз 2-й Прибалтийский фронт не смог ни на шаг продвинуться к Идрице! Но не лучше была картина и на других фронтах. Выяснилось, что немцы разгадали замысел советского командования. Огонь накрывал войска именно на направлениях главных ударов.

3 марта в Спичино было созвано совещание командующих фронтами. Наступательные действия решили временно прекратить и перейти к обороне. Все присутствующие сошлись во мнении о том, что противник чрезвычайно сильно укрепился на идрицком направлении и проломить его оборону возможно только при условии еще большей концентрации живой силы и техники, чем это планировалось вначале. Следовательно, являются неизбежными большие потери и огромный расход боеприпасов. В Ставку направили телеграмму с просьбой усилить 2-й Прибалтийский фронт 3-м кавалерийским корпусом. От идеи лобового удара на узком участке перед идрицкой группировкой немцев решено было отказаться. Вместо наступления смежными флангами оба фронта теперь наносили удары в разных направлениях: 2-й Прибалтийский силами двух армий севернее железной дороги Пустошка — Идрица, 1-й Прибалтийский — западнее Невеля также двумя армиями. Для проведения такой операции требовалось оголить стык с Ленинградским фронтом.

Однако Ставка не согласилась с предложениями, выработанными на совещании высшего командного состава. Из Москвы пришла инструкция, в которой фронтам ставились по существу те же самые задачи. Снова предстояло смежными фронтами штурмовать Идрицу. Новым было только то, что 1-й Прибалтийский фронт наносил главный удар не на витебском, а на идрицком направлении с целью овладения городом Себеж. Командующие армиями и фронтами высказались против продолжения идрицкого кошмара. Но указания товарища Сталина двух толкований не имели. Поэтому маршал Тимошенко заявил, что приказы не обсуждаются — они выполняются.