Книга Засекреченные войны. 1950-2000 - Николай Ачкасов

Причиной аварии стала усталость механика-водителя.

Он, остановив машину, чтобы передать управление сменщику, оставил танк на тормозе, не выключив первую скорость, и забыл сказать об этом. Механик-водитель, заведя машину, снял ее с тормоза. Танк прыгнул на стоявшую перед ним «волгу». Лишь счастливая случайность уберегла от гибели генерала Майорова, а не то целая армия могла оказаться без командующего в первые же часы пребывания на чужой земле.

К исходу 21 августа войска 38-й армии вышли на территорию Словакии и Северной Моравии. Борьбу против незваных гостей начали простые граждане. В Праге молодежь наскоро пыталась соорудить непрочные баррикады, иногда бросали в военнослужащих булыжники и палки, снимали таблички с названиями улиц. Больше всего страдала оставленная хотя бы на секунду без присмотра техника. За первые три дня пребывания в ЧССР только в 38-й армии было подожжено 7 боевых машин. Хотя боевые действия и не велись, но потери все же были. Наиболее впечатляющим и трагическим был подвиг, совершенный на горной дороге танковым экипажем из состава 1-й гвардейской танковой армии, сознательно направившим свой танк в пропасть, чтобы избежать наезда на детей, выставленных там пикетчиками.

Советский БТР-40, несмотря на моральное устаревание, на дорогах с твердым покрытием вновь показал себя очень неплохо

В пять часов утра на правом берегу Влтавы появился первый советский танк Т-55. Он остановился у главного входа и развернул пушку в сторону здания ЦК КПЧ. За ним последовали десятки других боевых машин. Комендантом города был назначен командир 20-й гвардейской мотострелковой дивизии. Несколько тысяч танков появились на улицах чехословацких городов, знаменуя собой конец Пражской весны.

Т-55 и рядом с ним немецкая противотанковая пушка времен Второй мировой войны Pak-37

Вся полнота власти в стране оказалась в руках таинственного «генерала Трофимова», который на людях появлялся почему-то в мундире полковника. Только немногие знали, кто этот человек, страстно желавший остаться неизвестным. Роль простого армейского генерала играл член Политбюро ЦК КПСС, заместитель Председателя Совета Министров СССР К. Т. Мазуров. Отправляя своего соратника на «боевое задание», Брежнев напутствовал его:

— Надо послать в Прагу одного из нас. Военные могут там натворить такое… Пусть полетит Мазуров.[116]

Генерал И. Г. Павловский, руководивший операцией «Дунай», так описывал события тех дней: «Назначение я получил 16 или 17 августа, за три — четыре дня до начала операции. Первоначально во главе союзных войск предполагали поставить маршала Якубовского. Он организовывал всю практическую подготовку. Вдруг меня вызывает министр обороны Гречко: «Ты назначаешься командующим соединениями, которые будут входить в Чехословакию».

Я вылетел в Легницу (на территории Польши), в штаб-квартиру Северной группы войск. Там застал Якубовского. Он показал на карте, какие дивизии и с какого направления выходят. Начало операции было назначено на 21 августа в ноль один час. Гречко предупредил: «Команда будет из Москвы, твое дело следить, чтобы ее выполняли». В назначенный час войска пошли.

И тут опять звонок Гречко: «Я сейчас говорил с Дзуром (министр национальной обороны ЧССР) и предупредил, что если чехи, не дай бог, откроют огонь по нашим войскам, это может кончиться плохо. Попросил дать команду чехословацким частям, чтобы никуда не двигались, никакого открытия огня, чтобы сопротивления нам не оказывали». После того как пошли войска, примерно через час, опять звонит Гречко: «Как дела?» Докладываю: такие-то дивизии там-то. Кое-где люди выходят на дороги, устраивают завалы. Наши войска обходят препятствия… Он меня предупреждал не покидать командный пункт без его разрешения. И вдруг новый звонок: «Ты почему еще там? Немедленно вылетай в Прагу!»

Подлетели к Праге, сделали два или три круга над аэродромом — ни единого человека. Ни единого голоса не слышно, ни одного самолета не видно. Сели. Со встретившим меня генерал-лейтенантом Ямщиковым с аэродрома поехали в Генеральный штаб к Дзуру. С ним сразу договорились: чтоб никаких драк между нашими солдатами и чтобы никто не думал, что мы прибыли с какими-то задачами оккупировать Чехословакию. Мы ввели войска, вот и все. А дальше политическое руководство пусть разбирается.

В советском посольстве порекомендовали встретиться с Президентом ЧССР Л. Свободой. Я взял с собой венгерского генерала, нашего, немецкого. Я сказал: «Товарищ президент, вы знаете, в Чехословакию вошли войска государств-участников Варшавского Договора. Я пришел доложить по этому вопросу. И поскольку Вы — генерал армии и я — генерал армии, мы оба военные. Вы понимаете, нас к этому вынудила обстановка». Он ответил: «Я понимаю…».

Через два десятка лет, в 1988 г., И. Г. Павловский признал тот факт, что «отношение населения к нам не было дружелюбным. Чего мы пришли туда? Мы разбрасывали с самолета листовки, разъясняли, что вошли с мирными намерениями. Но вы сами понимаете, если я, непрошеный гость, приду к вам домой и начну распоряжаться, это не очень понравится».

Чехословацкая армия сопротивления не оказала, показав свою дисциплинированность и верность приказам вышестоящего руководства. По этой причине больших жертв удалось избежать.

Т-55 заняли позицию на улице Праги

Однако потери все же были: в ходе ввода войск с 21 августа по 20 октября 1968 г. в результате враждебных действий отдельных граждан ЧССР погибло 11 военнослужащих, в том числе 1 офицер. Ранено и травмировано за этот же период 87 чел., в том числе 19 офицеров. С чехословацкой стороны с 21 августа по 17 декабря 1968 г. погибли 94 и получили тяжелые ранения 345 гражданских лиц.

С военной точки зрения это была блестяще подготовленная и проведенная операция, явившаяся полной неожиданностью для стран НАТО.

Всего в первые три дня, согласно плану, на территорию Чехословакии вошло 20 иностранных дивизий (советских, польских, венгерских и болгарских), в последующие два дня — еще 10 дивизий.

Однако, несмотря на военный успех, достичь сразу же политических целей не удалось. Уже 21 августа появляется заявление XIV Чрезвычайного съезда КПЧ, в котором осуждается ввод войск. В этот же день представители ряда стран[117] выступили в Совете Безопасности с требованием вынести «чехословацкий вопрос» на заседание Генеральной Ассамблеи ООН, но рассмотрение этого вопроса было блокировано «правом вето» Венгрией и СССР. Позже и представитель ЧССР потребовал снять этот вопрос с повестки дня Генеральной Ассамблеи.