Книга Леонхард фон Линдендорф. Барон - Юрий Корнеев

Так у нас все и продолжалось. Ночи принадлежали Ами, а днем я иногда, не чаще одного-двух раз в неделю, заскакивал к Эльзе. Вот, правда, к Беате ни разу не заскочил. И не потому что не хотел или опасался чего-то, а просто оказии не было.

Гюнтер послал своих людей в Дуйсбург купить речные суда. Нужны были баржи и какие-нибудь весельные кораблики, чтобы тянуть эти баржи. Можно их и по берегу тянуть, вернее, с берега. Организовать несколько бригад с тяжеловозами и тянуть. Но это надо осматривать берег на всем протяжении реки, точнее, на нужном нам отрезке. Устраивать там подобие дороги. Все это будет сделано, но потом, летом. А пока будут таскать баржи лодками. Я видел такие на реке. Типа стругов. С парусом и веслами. И довольно большие. В длину метров тридцать, а вот в ширину – не разглядел. Но довольно толстенькие. Специально для торговли на реках. Нам и такие нужны. Но сейчас нужны именно буксиры. Думаю, они не должны быть толстяками, а как раз наоборот.

Но Гюнтер это все лучше меня знает, так что купит как раз то, что нам необходимо. Рудники-то в Мезьере все это время работали, так что возить нам теперь руду – не перевозить. Тем более планируется увеличение выработки тех рудников. Руда-то там хорошая, получше нашей. Так что придется и по реке возить и по суше. А может, и не придется. Посмотрим, как пойдет торговля. Цены, во всяком случае, снижать я не собираюсь. Тем более у меня наклевываются очень хорошие заказы от французов. От их имени с Гюнтером договаривались купцы из Брабанта. И бургундцы сделали неплохой заказ. Они еще и о своих союзниках англичанах что-то говорили, но пока ничего конкретного. Но и так поработать придется. Часть заказа даже пришлось распределить по кузнецам в городе. Сталь, естественно, наша. Их только работа. Но все равно, весь город в шоколаде будет. А если еще и англичане разродятся… А куда им деваться? Если французы вооружаются, то и этим придется.

В марте меня обрадовала Ами. С гордым и довольным видом сообщила, что она беременна. И уверена, что будет именно наследник. Я ее, конечно, долго хвалил и поздравлял. Говорил, что мне все равно, кто родится, мальчик или девочка, главное, что это будет наш ребенок. Ну и все такое прочее, что положено говорить жене в таких случаях. Был ли я доволен? Конечно. Но отнесся к этому как-то спокойно. Ну будет у меня ребенок, и что? Я и так знал, что у меня будет ребенок, и не один. Ну и что мне теперь, напиться вдрызг? Как-то не тянет. Устроить какой-нибудь всеобщий праздник? Ну, глупо же… Ребенок еще и не родился, а уже праздник. Пусть родится сначала.

Теперь у меня в замке открылся целый женский клуб. Раньше, видно, Ами переживала от того, что не может забеременеть, но теперь-то она развернулась. Женская половина донжона всегда была забита различными бабенками. Хотя называть их бабенками было бы неправильно. Самой старшей из них не исполнилось и тридцати. Она, кстати, готовилась к венчанию. Ей подобрали прапорщика, командира хозвзвода первого полка. Мужичок был уже в годах, далеко за сорок, из цеха строителей. Был он вдовцом и жениться, в общем-то, не горел желанием. И приставка «фон» ему на фиг не была нужна, но куда-то девицу девать надо было, вот на него и пал выбор. Тем более девица была не совсем девица. Она тоже была вдова, но бездетная. Ее муженек сразу после свадьбы отправился в поход и там помер – то ли от дизентерии, то ли от какой-то еще гадости. Из замка мужа ее шуганули родственники, так как она не была матерью наследника. Вот она и обреталась у брата в его замке. А тут такая напасть, как мы. Ну, для кого напасть, а для нее – выигрышный билет. Так бы она и просидела всю жизнь приживалкой в семье у брата, а теперь у нее будет своя семья. Думаю, и дети появятся.

А в основном в этом клубе как раз беременные и обретались. Их, оказывается, было довольно много. А еще не залетевшие набирались опыта от уже залетевших. Да, с этим надо что-то делать. Как они рожать-то будут? Здесь роддомов нет. Придется ехать к своей знакомой бабке-травнице и решать этот вопрос с ней. Тридцатипроцентная смертность среди рожениц меня никак не устраивает. Мало того что и моя Ами может попасть в эти тридцать процентов, так ведь и у многих моих офицеров жизнь сломается. Здесь к таким вещам относятся, конечно, довольно спокойно – мол, бог дал, бог взял… Но выбить из колеи может и надолго. А у меня война на носу. Нет, определенно надо ехать к бабке. Сегодня же после обеда возьму Ами и поеду.

Дом бабке уже построили. Рядом с ее прежним небольшим. В своем она так и продолжала жить, а в большом жили, так сказать, студенты и студентки. Бабке помогали две ее товарки. Такие же пожилые и наглые. Где уж она их взяла, не знаю и знать не хочу. Может, из моих баронств, может, из чужих. Мне-то какая разница… Платили им хорошо. Бабки-помощницы получали по гульдену в месяц, а наша бабка – целых полтора. Еще выделялись деньги на содержание учеников и покупку различных ингредиентов и трав, не произрастающих в наших местах.

Бабку нашел в ее старом доме. Звали ее, кстати, Агнетта – это меня Ами просветила, а я все – бабка да бабка… Посидели, поговорили. Я поинтересовался делами школы. Она слегка отчиталась, но это меня сейчас мало интересовало. Стал объяснять ей свою проблему. Она мне пообещала, что все с нашими женщинами будет в порядке. На каждые роды будет приезжать или она сама, или ее помощницы. Строго предупредил ее, что если кто сунется к роженицам с грязными руками или с не прокипяченными простынями и каким-либо их инструментом – повешу, независимо от результата. Чистота, и только чистота. Она клятвенно меня заверила, что и сама уже все прекрасно поняла. И теперь в ее школе один из основных предметов – это гигиена. Надо же, уже умных слов нахваталась, не иначе от меня где-то услышала. Потом она начала просить меня за одного своего знакомого доктора. Вернее, доктор он был так себе, как и все здесь, а вот хирург замечательный. Я дал добро на привлечение его к занятиям со студентами и зарплату ему положил такую же, как и бабкиным помощницам. Но только по хирургии. Если узнаю, что он учит студентов лечить людей сушеными лягушачьими лапками или еще какой гадостью, то повешу сразу и объяснений никаких выслушивать не буду.

Раз уж все равно в городе, то решил заехать к Гюнтеру. К сожалению, дома его не было, он что-то перетирал с членами магистрата в ратуше. Ами-то сразу умчалась к Ханне, а я расположился в гостиной. За Гюнтером послали слугу. А я посидел немного, посидел – и пошел в свою комнату. У дверей на страже, как всегда, стояла Беата. Я зашел с ней в комнату и, естественно, не удержался. Времени провел с ней совсем немного, не больше часа, но она была очень довольна, хотя чувствовалось, что это для нее только небольшая разминка. Ей бы сейчас и ночи не хватило. Пообещав Беате, что все еще будет, пошел опять в гостиную, а она осталась приводить в порядок постель. Гюнтер меня уже ждал, и мы поднялись к нему в кабинет. Там обсудили некоторые вопросы. В основном по городу. Еще он меня обрадовал, что закупил аж восемь барж. Довольно больших. И шестнадцать двадцативесельных – в смысле по десять весел с каждой стороны – лодок. Также довольно вместительных. Руду можно возить и на баржах, и на этих лодках, хотя, в принципе, они должны только таскать эти баржи. А еще он закупил четыре кнорра. Правда, после его объяснений я понял, что ничего не понял. Кораблики почти одного размера с лодками, те же весла, тот же парус, а стоят эти кнорры как восемь лодок. Не лучше ли было и купить еще восемь лодок? Гюнтер стал мне объяснять, что на кноррах можно спокойно ходить по морю. Хотя сейчас и ходят в основном на коггах или нефах, но кнорр намного быстроходнее и маневреннее.