Книга Первый маг России - Влад Холод

— Давай, Колдун, пока. Увидимся еще. Я чего приходил — не знаю, поставят тебя в известность или пошлют без моей информации. Так точно в курсе будешь, — он подпрыгнул и разлетелся белым облаком, втягиваясь в вентиляционную отдушину.

Окунев без стука зашел ко мне в комнату, принес с собой легкий запах спиртного и сигарет.

— Скучаешь? — вытер губы рукой и мельком взглянул на запястье.

— Да не особо… — Мой взгляд вильнул на воздуховод вентиляции.

Он вслед за мной посмотрел туда же, ощутимо напружинился. Но ничего опасного не заметил и расслабился.

— Там у Сереги днюха… Ну, у Утеса. Может, присоединишься?

— Не помешаю?

— Чем?

— У вас своя компания. Я вроде как чужой. — Улыбнулся.

— Так, может, уже пора становиться своим? — Он вернул мне улыбку. — Ты же сам наособицу… Все время в стороне.

— Я просто не навязываюсь, — пожал плечами.

— Ну и мы не навязываемся, — насмешливо посмотрел он мне в лицо. — Ты же суперпупермаг, а мы обычные солдаты…

— Понял. Сейчас приду. — Без подарка нехорошо, что бы такое сделать…

— Ждем. — Максим развернулся и вышел, прикрыв за собой дверь.

Сергей Утесов… Здоровый, почти два метра ростом, спецназовец… Спокойный, я бы даже сказал, флегматичный. Широкое рязанское лицо, на губах постоянная полуулыбка. Что же тебе подарить, Серега? Я прошелся по комнате, три шага туда, три оттуда. Ты воин, Утес. Значит, и подарок тебе нужен соответствующий.

Вытащил из кармана десятирублевую монету, «водяным лезвием» срезал рисунки с обеих сторон, прожег небольшое отверстие. Оглянулся, нашарил взглядом солдатское одеяло — память не подвела — с уголка свисала нить — аккуратно выдернул. Продел сквозь получившийся медальон… Теперь руны. Первая, как всегда, — неразрушимости. Вторая — руна регенерации. Намучился, пока получилась, как надо. Первый раз рисовал. Напитал энергией, настолько, сколько смогли принять в себя кусок металла и нить. Так, теперь самое главное. Думаю, что сейчас получится — энергоканал у меня уже раскачан неслабо. Заклинание четвертого круга. Десять секунд абсолютной защиты с возможностью и автоматической, и голосовой активации. Казалось бы, какая малость… Но в условиях битвы, когда счет идет на доли секунды, это огромная цифра.

Я сел прямо на пол, положил перед собой медальон, закрыл глаза и начал читать заклинание, одновременно потянув через себя энергию. С каждым словом древнейшего языка мана протекала через мозг со все большей силой, формируя в монете сложную энергетическую структуру. На последних словах канал растянуло так, что мне стало казаться, что мой бедный мозг не выдержит. Выдержал, но отключился. И хорошо, что после того, как я закончил…

Когда зашел в общий кубрик, где роль стола выполняла кровать с лежащим на ней куском фанеры, на которой находилась нехитрая снедь, разговоры смолкли, двенадцать пар глаз уставились мне в лицо.

— Колдун, ты живой? — Окунь автоматически шарил правой рукой по кровати, пытаясь нащупать отсутствующий автомат.

— Живой, — хрипло ответил я, в глазах слегка плыло изображение. — Что, плохо выгляжу?

— Как бы да. — Командир слегка расслабился. — Если бы ты лежал и не двигался, я бы у тебя даже пульс проверять не стал. В покойники записал бы без сомнений.

— Ну, спасибо… — Я плюхнулся на свободный табурет. — Сейчас отойду. Перенапрягся слегка с колдунством. Наливай.

— Так налито уже… — Сидящий рядом Утес подвинул ко мне эмалированную зеленую кружку и бутерброд с вареной колбасой. — Тебя только ждем.

Я дрожащей рукой схватил кружку, влил в себя жидкость без вкуса и запаха, закусил. Подождал две секунды до взрыва энергии в пустом желудке и открыл глаза.

— Ну, будем считать это штрафной, — вытер вспотевший лоб и подвинул кружку к бутылке водки.

Понятливый Утес мгновенно наполнил пустую тару и вопросительно посмотрел на меня.

— Сергей, поздравляю тебя с днем рождения, расти большой. — И тут же поправился, вызвав смех группы: — Нет, не расти, но будь здоров. Это тебе подарок, — встал, зашел ему за спину. Достал из нагрудного кармана «комка» артефакт, надел на могучую шею, активировал. — Утес, скажи слово «манка».

— Манка, — прогудел двухметровый верзила, разглядывая выжженные руны. Вот и все, готово. Я завязал еще один узел, чтобы медальон невозможно было снять. — А зачем?

— Теперь, если ты скажешь это слово вслух, можешь смело прыгнуть с девятиэтажки. Или пробежать по минному полю. Главное — не забудь, что твоя неуязвимость действует всего десять секунд. — Про регенерацию и автоматическую активацию защиты говорить не стал. Дабы не расслаблялся. — Время перезарядки — одни сутки.

— Думаю, не стоит никому говорить об этом, — мгновенно сориентировался Окунь.

— Это точно. Заберут, как пить дать. — Утесов под восторженно-завистливые взгляды сослуживцев спрятал артефакт под тельняшку. — Спасибо, Колдун, — протянул свою огромную лапу, которую я пожал.

— Ну, твое здоровье! — тринадцать кружек глухо брякнули над кроватью.

Я неторопливо закусывал тем, чем были богаты спецназовцы — в основном консервы из сухпая, но имелись и овощи, свежий хлеб, сало, колбаса.

— Мужики, а какой сейчас ручной пулемет самый мощный? — намазал на хлеб сосисочный фарш.

— «Печенег». — Окунев вытер руки о полотенце.

— Нет, командир, ты не прав. — Утес отложил надкушенный помидор. — Я два года назад был на стрельбище, новый пулемет испытывал. 6П62, его еще кто-то из разработчиков «Перфоратором» обозвал. Долбит, как ДШК и НСВТ — кирпичные стены насквозь шьет.

— А, точно! Там патрон 12.7 на 108. — Окунь подтверждающе кивнул. — Тяжелый только, и магазин маленький, на четырнадцать патронов.

— Ну, ваши АШ-12 тоже не слишком большой емкости, — заметил я.

— Ну не сравнивай — двадцать патронов и четырнадцать.

— По мне так разница небольшая, — пожал плечами и сунул бутерброд в рот целиком.

— Тридцать процентов. Это на треть больше, — веско сказал Сокол.

— Ты не путай: там патроны разные. У АШ-12 гильза вдвое короче и пуля как у пистолета, только здоровая. А «Перфоратор» питается нормальными патронами от «Утеса», в смысле, от НСВ. АШ-12 заточен на останавливающее действие, а пуля «Перфоратора» человека пополам рвет!

— Погоди, там у них экспериментальная версия была с ленточным питанием. Гибкий рукав боепитания и в рюкзаке ящик с патронами, штук на триста. — Утесов упрямо набычился. — Я сам стрелял! Мне понравился.

— Ну еще бы. — Худой горько вздохнул, обтирая яблоко о колено. — Был бы у меня вес, как у тебя, я бы с ним не расставался. А так…

— А чего так? С бафами вполне потянете, — напомнил я.