Книга Волчья кровь - Татьяна Корсакова

– Вадим Сергеевич! – Гера, сделав шаг к Вадиму, спросил встревоженно: – Ну, что там с Владиславом Дмитриевичем?

– Уже в реанимации, состояние стабильно тяжелое. – Вадим сунул в карман мобильный, потер отросшую щетину.

Хоть и держался дед бодрячком, хоть и выглядел значительно моложе своих лет, а сломался. Как только возле стен замка обнаружили мертвое тело, Вениамин отправился к шефу с докладом и нашел старика лежащим посреди комнаты без сознания. Спешным порядком вызванные из Львова врачи санавиации диагностировали острый инфаркт миокарда, накололи деда лекарствами, подключили к капельнице, погрузили в вертолет и велели звонить через час.

– Ну, босс – мужик крепкий, оклемается, – прогудел Гера, но в голосе его Вадим не услышал привычной уверенности. – Пусть до приезда ментов тут мои ребята подежурят, зевак погоняют. Что ж нам здесь стоять истуканами?

– И не посмотрим? – вдруг подал голос молчавший до этого Литош. – Вам не интересно, кто там, под маской? А вдруг это Ярослава, а мы тут стоим, ментов ждем.

– Ярослава у себя, я проверял. – Вадим сознательно старался не смотреть на мертвое тело. – Проспала всю ночь как убитая, еле добудился.

– Как убитая! – хмыкнул Вениамин. – Поразительный цинизм! – Батистовый платочек в его руках заметно подрагивал.

– Прости, если оскорбил твои нежные чувства! – огрызнулся Вадим.

– Нет, маску снимать нельзя, – покачал головой Гера. – Это же латекс, понаоставляете на нем отпечатков пальцев, и будет вам потом геморрой.

Отпечатки… Как же он вчера об отпечатках-то не подумал. Вот черт!..

– Мои там уже все равно есть, – сказал Литош и с какой-то мрачной решимостью подошел к телу.

– Эй, пан Литош, куда! – Гера попытался было удержать его за руку.

– Это моя маска! – Художник дернул плечом, стряхивая Герину лапу.

– В каком смысле ваша? – непонимающе уставился на него Вениамин.

– В таком, что это я ее сделал. Шутка гения! – Он невесело усмехнулся. – Моя прошлогодняя коллекция к Хэллоуину. Там всяких разных масок штук тридцать было.

– И куда они делись? – поинтересовался Гера.

– Так перед Хэллоуином разлетелись, как горячие пирожки. Продал я их.

– А кому, не помните?

– Да откуда ж?! Торги в Интернете проходили, я лично ни с одним из покупателей не встречался. Так что, я снимаю? – спросил он и выжидающе посмотрел на Геру.

– Ну, если проблем со следствием не боитесь, пожалуйста! – Тот пожал могучими плечами и отступил на шаг, давая художнику возможность подойти к телу.

Маска отставала от мертвой кожи с уже знакомым Вадиму всхлипом, он едва поборол желание отвернуться.

При свете дня Ликино лицо уже не казалось таким красивым, как ночью, и обиженным тоже. Смерть сделала настоящее лицо мало отличимым от маски.

– О господи! – За Вадимовой спиной громко, с присвистом, втянул в себя воздух Вениамин.

– Вам знакома эта женщина, Вениамин Олегович? – Гера вперил в секретаря полный подозрения взгляд.

Знакома. Вадим почувствовал, как по спине стекает холодный ручеек. Вениамин даже знает, как ее зовут и чьей она была любовницей. Работа у него такая – везде свой нос совать. Вот сейчас расскажет все ментам, и закроют его, Закревского Вадима Сергеевича, на пару суток до выяснения обстоятельств. А что, очень даже стройная картина вырисовывается! Брошенная любовница преследует внука олигарха, шантажирует, грозится какими-нибудь грязными разоблачениями. Он не выдерживает и в состоянии аффекта сбрасывает любовницу с замковой башни. Все, конец расследованию! Да бог с ним, с расследованием, адвокаты свое дело знают, разберутся, кто прав, кто виноват. Другое плохо – пока будут разбираться, Яся останется в замке совсем одна…

Вениамин правильно понял долгий Вадимов взгляд, приосанился, отрицательно мотнул головой.

– Нет, эта женщина мне незнакома, – сказал он с плохо скрываемым раздражением. – А вы считаете, что сочувствовать можно только знакомым людям?

– Я считаю, что трупу ваше сочувствие без надобности, – буркнул Гера и тут же добавил: – Все, звоню ментам!

* * *

Яся думала, что после случившегося ей не заснуть уже до самого утра, но ошиблась. Похоже, действие снотворного еще не закончилось. В сон начало клонить едва ли не сразу, как только за Вадимом закрылась дверь. Какое-то время она еще пыталась бороться с дремой, а потом не выдержала, сдалась. Единственное, на что хватило сил, это на то, чтобы забаррикадировать дверь ванной комнаты креслом. Пусть Закревский и уверяет, будто что-то там испортил в поворотном механизме, но береженого бог бережет…

Разбудил Ясю настойчивый стук в дверь. Комнату заливали яркие, не утренние, а скорее полуденные солнечные лучи.

– Ярослава, это я. Открой!

Кто бы подумал, что она может так радоваться визиту Вадима Закревского! Но вчерашняя ночь все изменила, на многие вещи заставила посмотреть под другим углом. Как бы то ни было, а Вадим пытался ее, Ясю, защитить. Странно, конечно, когда помощь приходит от человека, которого ненавидишь всем сердцем и имя которого хочешь забыть, как страшный сон, но тем не менее в сложившейся ситуации она может рассчитывать только на него. И не то чтобы произошедшее связало их какими-то особенными узами, просто теперь они в одной лодке и выплывать им придется вместе.

– Секунду! – Яся накинула халат, распахнула дверь.

– Доброе утро. Я войду, не возражаешь? – Вадим выглядел немногим лучше, чем ночью. Тот же лихорадочный блеск в глазах, та же помятость и небритость. – Проснулась? – Он переступил порог, внимательным взглядом окинул организованную Ясей баррикаду, но комментировать эти дополнительные меры защиты не стал.

– Доброе утро. – Яся посмотрела на него выжидающе. Ведь не просто поздороваться он к ней зашел, а по делу.

– Деда с инфарктом увезли во Львов. – Вадим потер покрасневшие глаза. – Я только что звонил в больницу, его уже вывели из комы. Из Москвы вылетели консультанты.

– С ним все будет в порядке? – Владислав Дмитриевич Закревский не сделал Ясе ничего хорошего, возможно даже, именно из-за него ее жизнь сейчас катится в тартарары, но зла она ему не желала.

– Я надеюсь. Дед крепкий, его так просто не возьмешь. Но я не за тем. – Вадим вдруг взял Ясину руку, поднес к глазам, задумчиво посмотрел сначала на ее грифоновый перстень, потом на свой волчий и спросил: – Где ты его взяла?

– Нашла. – Нет смысла врать. Не понравился подарок – пусть снимет. Она не обидится.

– Где нашла?

– Помнишь, я спускалась в подвал за сережкой? Вот там и нашла, в печи. А потом увидела на портрете твоего предка.

– Которого из них?

– Вацлава.

– Странно, никогда в нашем роду не было ничего с волками связанного.