Книга Счастливчик - Сергей Костин

Пришлось применять метод второй. Самый опасный и особо засекреченный. Специальная разработка Академии для таких невезунчиков, как я.

Я перевернул Янину, как того желает природа, поставил на ноги и поцеловал.

Это совсем не то, что можно подумать. Объясню корот­ко. Данный предмет не входит в обязательную программу обучения в Академии. О данной разработке знали только Глава Академии, я и люди, которые погибли при испыта­ниях. Если не сильно вдаваться в подробности, тема здесь звучит такая; «Воздействие на нервные окончания высшей формы развития животного – человека посредством язы­кового контакта с областями внутри ротовой полости». Все очень просто. Засовываете свой язык в рот человека, на ко­торого желаете воздействовать, и, последовательно стиму­лируя определенные точки, добиваетесь нужного вам ре­зультата. Но осторожно! Если сделаете что—то неправильно, это грозит большими неприятностями. При испытаниях погибло около сотни человек. Как с той, так и с другой стороны. Но самое основное, о чем я забыл сказать, – сле­дить за тем, чтобы партнер не откусил вам язык.

Процедура прошла успешно. Не знаю, конечно, о чем там подумала сама Янина, но только после того, как она открыла глаза, я понял, в этом мире есть место сильному, доброму, нежному.

– Это ты? – Нормальный вопрос после обработки и перестройки мышления.

– Я, детка. Я. – Закрепим эффект поглаживанием по голове.

– Охотник… Ничего не помню.. Что случилось, люби­мый? – Это побочные явления. Я не хотел. – И почему я связана?

– Карантин, – пояснил я, распутывая узлы. Кажется, тьфу—тьфу, все прошло на высшем уровне. Дев­чонке хорошо, да и мне приятно. Было.

– Охотник! Мой Охотник!

Едва руки девчонки обрели свободу, она моментально обхватила меня за шею и притянула к себе. Продолжать лечение.

– Хочу фруктов, – пожелала Янина, оторвавшись от меня.

Я всего лишь Ночной Охотник и не знаю слов любви… Нет, это пошло. Любовь… Морковь… Тоже не годится. Да и что это со мной? Крен полнейший.

Я замотал головой, стараясь освободиться от окутавшей меня дымки счастья. Помогло, но не до конца.

– Фруктов хочу, – напомнила Янина.

Я вскочил на ноги и, расплывшись в широкой, доброй, нежной улыбке, проворковал:

– Конечно, моя голубка. Один момент.

И словно молодой жеребчик помчался в сторону леса, где еще недавно заприметил парочку деревьев с плодами, напоминающими изогнутые желтые огурцы. Да нет! Что я, бананов не ел? Это другое.

Набрав их побольше, я, радостно взбрыкивая ногами, повернул обратно, размышляя о том, насколько далеко мо­жет зайти все это дело. А что? Пустынная планета. Вода есть. Пища есть. Железа на первое время навалом. Постро­им уютный домик с камином. Наплодим детей. Побольше. Объявим планету автономной зоной. Блеск! Блеск?

Ослепительный блеск, вспыхнувший прямо перед гла­зами, развеял радужную картинку и заставил меня, побро­сав желтые изогнутые фрукты, те, которые не бананы, бро­ситься на землю.

– Эй, Охотник? – звучит голос из—за вражеского бугра, где притаилось главное отрицательное лицо истории.

Я перевернулся на спину и посмотрел в голубое небо.

Жаль. Жаль, что мы не построим маленького домика на берегу очень тихой реки. Жаль, что не будет у нас много детишек и я не смогу объявить себя единоличным прези­дентом планеты. А я, дурак, хотел присвоить этому миру имя «Янина».

– Ты еще жив, Охотник?

– Жив! – отозвался я.

– Ты это… Не приближайся близко. Хорошо? А то я могу и отстрелить.

Дура. Подпустила бы ближе и закончила все разом. Она ведь должна понимать, что я не отступлюсь.

– Не понимаю, зачем это все? Можно решить все по­любовно?!

– Ну ты, любовничек! Целуешься ты, конечно, здоро­во. Я уж почти разомлела. Да только не все у тебя получи­лось. Так что извини.

– Я ж тебя все равно достану!

– Не достанешь.

Новые выстрелы срезали верхушки кустов, под которы­ми я находился. Хреново стреляет.

– Я выставлю автоматическую охрану. Ты знаешь, что это такое?

Знает ли Ночной Охотник, что такое автоматическая ох­рана? Глупый вопрос. Вокруг корабля выставляется защит­ное поле. Собственно, оно предназначено для мелких ме­теоритов. Но если я приближусь к кораблю ближе чем на сто метров, корабль оценит меня как непосредственную уг­розу и расщеплит на маленькие такие ядра.

– Я только не пойму, зачем это все? – попытался я воздействовать на здравомыслие Янины. – Мы могли бы друг другу помочь?

Янина ответила после небольшой паузы. Скорее всего лазила в корабль и устанавливала поле.

– Хочешь знать, почему я не желаю с тобой сотрудни­чать?

– Весьма интересно. – Что она еще придумает?

– Когда я перелетала через зеркальную границу, мне приснился вещий сон. Словно бегу я по васильковому полю. (Василек – здоровенный такой тропический лопух. – При­мечание Н.О.) Надо мной радуга переливается. Птицы ра­достно песни поют. И вдруг проваливаюсь в яму. А там, внизу, темень страшная. Ты меня слушаешь?

– Слушаю, слушаю. – Я не предпринимал никаких дей­ствий по одной простой причине. Рано или поздно запасы продовольствия и воды на корабле иссякнут, и тогда дев­чонке придется выйти за пределы действия поля. Тут я ее и сцапаю. А пока пусть поговорит.

– Темень, говорю, страшная. И в этой темноте глаза чьи—то светятся. Подхожу ближе, а это папаша мой соб­ственной персоной. И заворачивает мне такую вещь. Ты, говорит, дочка, ничего в жизни не бойся. Все тебе под си­лам. Все сумеешь преодолеть, всех победить. Только осте­регайся одного Ночного Охотника. Он тебе не по зубам. В нем сила, говорит, есть, тебе не подвластная. Незнакомая. Ты все понял, Охотник?

– Дурак твой папаша, – процедил я личное мнение, но для девчонки передал следующее: – Правильно папа ска­зал. Я смерть твоя. Когда поймаю, не обижайся. Лупкой не отделаешься.

То, что Янина на меня не обиделась, я убедился через мгновение. Серия прицельных выстрелов в то место, где я валялся за мгновение до этого. Я ж не дурак все время быть мишенью.

– Охотник? Охотник?!

Отвечать я не стану. Все что нужно, уже сказано. Если ума нет, то пусть думает, что я убит. А мы подождем. Вре­мени у нас полно, а желания еще больше. Денек можно спокойно побродить по местности, раньше девчонка из ко­рабля не высунется.

Отползая задом от корабля, я старательно заметал следы. С недавних пор я весьма зауважал некоторые способности Янины, проявляющиеся так некстати время от времени. Ни­кто не знает, что может она еще выкинуть. Чему научили ее в Академии, кроме того, что я знаю из бумаг? Думаете, папаша все выложил? Как же. Я лично сомневаюсь.

Только оказавшись на приличном расстоянии, я позво­лил себе встать.