Книга Танковые асы вермахта. Воспоминания офицеров 35-го танкового полка. 1939–1945 - Ганс Шойфлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Генерал-майор Шнайдер, командир 4-й танковой дивизии
Льгов, 22 февраля 1943 года. После обрушения Воронежского выступа в линии фронта образовалась огромная брешь между правым флангом 2-й армии и Харьковом. 4-я танковая дивизия, находившаяся на полпути отхода с передовой для пополнения, была срочно переброшена по железной дороге в Щигры и получила боевую задачу сдержать русских, чтобы остатки 2-й армии могли избежать полного разгрома.
Дивизии следовало овладеть искусством ведения боевых действий в чрезвычайно трудных, часто критических ситуациях. Батальоны вступали в бой сразу после прибытия по железной дороге. Сначала нам необходимо было создать плацдарм вокруг нашей станции выгрузки.
Затем нам требовалось восстановить некое подобие порядка в хаосе, который царил в Щиграх, и создать оборонительную позицию против наступавших широким фронтом русских. Мы сдерживали врага в течение 5 дней и не позволили обойти себя с флангов.
За это время более 10 тысяч немецких солдат небольшими группами отступили через наши оборонительные рубежи. Они погрузились в эшелоны в Щиграх и были эвакуированы на запад. За это самое время русские уже беспрепятственно прошли на запад справа и слева от нас. Угроза окружения нарастала. Приказ отступать поступил своевременно. После короткого контрудара все наши части отошли с мест потенциального окружения. Отступая с боями, мы шаг за шагом отходили в направлении Курска, где повторилась та же ситуация.
Поскольку все более или менее неорганизованно отходили на запад – вокруг нас, по соседству с нами и позади нас, – мы расположились полукругом вокруг Курска, проводя немедленные контратаки и сдерживая авангардные подразделения врага, давая возможность остальным нашим частям, отступавшим с фронта под Воронежем, отойти к укрепленному району в городе Обоянь, обороняемому, в частности, батальоном нашей дивизии. Пополнив там запасы, они могли без перерыва продолжать отход на запад[78].
Решающее сражение за Курск, город с 80-тысячным населением, разворачивалось драматически. В течение 24 часов я не знал, будет ли окружена дивизия и придется сражаться до последнего солдата или нам, как и прежде, удастся сдержать врага и отступить в последний момент. Многократно превосходящий[79] противник окружил город примерно на 80 процентов, когда пришел спасительный приказ оставить Курск и создать новую линию обороны к западу от города. Благодаря героизму и ратному мастерству солдат дивизия, понеся минимальные потери, с боями вырвалась из неминуемого окружения, нанеся врагу большие потери. Несколько расположенных у склада боеприпасов 2-й немецкой полевой армии артиллерийских батарей за последние 24 часа из всех стволов выпустили 9500 снарядов. Наши пушки вновь прекрасно себя зарекомендовали. Ни одного отказа при стрельбе, несмотря на громадную нагрузку. Наступление русских дивизий застопорилось. Нам удалось здесь выиграть время (Курск был взят Красной армией 8 февраля) и еще больше времени, очень важного времени, на пути между Курском и Льговом.
Мы удерживали Льгов, левофланговый бастион 2-й полевой армии, в течение 10 дней. В нашем непосредственном тылу 2-я полевая армия создала новую линию обороны, в результате удалось загодя добиться некоторой стабилизации. Пользуясь своей мобильностью, мы снова и снова атаковали русских повсюду, где они отваживались слишком далеко продвинуться вперед. Накануне днем только что подтянутая русская бригада была уничтожена внезапной атакой в районе сосредоточения. Ту атаку проводил мотоциклетный пехотный батальон; эффективную поддержку ему оказали две батареи штурмовых орудий и танковая рота. Сегодня остатки русской бригады вынуждены были отступить под сосредоточенным артиллерийским огнем.
Для 4-й танковой дивизии маневренная оборона была в новинку. Психологическая нагрузка на бойцов и командный состав была чрезвычайно велика. Несмотря на это, люди справились с ней хорошо.
На протяжении последних 10 дней из тыла на линию фронта нам поступали ценные подкрепления в виде войсковых подразделений и вооружения. Дивизию поддержали дивизион длинноствольных самоходных штурмовых орудий и новый армейский зенитный дивизион. Кёссель получил пять танков Pz IV с длинноствольными (длиной 43 или 48 калибров. – Ред.) орудиями; кроме того, Юнгенфельд получил 27 75-мм самоходных противотанковых орудий. (Отличное 75-мм противотанковое орудие Pak 40/KwK 40 было тем оружием, которое давало возможность поражать танки Т-34 и КВ с дальней дистанции.) Еще 16 танков Pz IV должны были скоро прибыть. В дополнение мы получили 100 полностью гусеничных транспортных автомобилей (на основе шасси грузовиков). Они были особенно хороши для мотоциклистов и стрелков.
Потери, понесенные в порой ожесточенных боях, были болезненны, но оставались в пределах терпимых. В то время, когда я вместе с сильными подразделениями дивизии пошел вперед на выручку окруженной боевой группы на 60 километров в тыл врага на восток, противник начал наступление на Курск. Натиск русских был настолько силен, что танкистскую «пехотную» роту, которую прежде старались поберечь, пришлось задействовать в бою, чтобы залатать дыры. В этом бою были убиты превосходный капитан Кёнигсфельд и 6 его унтер-офицеров. Это была болезненная потеря для дивизии.
Кёсселю и Эссеру, несмотря на немногочисленность их танков, удалось провести ряд успешных атак. Они успешно сражались с тридцатьчетверками, подбив 5 танков. К счастью, новые широкие зимние гусеницы наших танков хорошо шли по глубокому снегу.
В ближайшем будущем, вероятно, мы сможем вести более маневренную войну. Я получил заверения, что 4-я танковая дивизия находится в списке танковых дивизий, которые на протяжении весны будут переоснащены новым вооружением и таким образом получат возможность снова вступить в бой в полную силу.
Внедрение нового вооружения идет быстрыми темпами. Солдаты дивизии быстро пришли в себя от потрясения, вызванного Сталинградом. У нас снова есть мощный танковый батальон, и мы способны вести оборонительные бои. Благодаря проведенным контратакам бойцы восстановили уверенность в себе.
К северу от нас, в районе Севска, казалось, разверзся ад. Соответственно, нас погрузили в эшелоны и 5 марта через Бахмач – Гомель направили в Новгород-Северский. 9 марта дивизия развернулась широким фронтом для атаки наступающих на запад частей Красной армии.
Лейтенант Лециус, офицер связи штаба 4-й танковой дивизии (убит в июле 1943 года)
Ивот, 10 марта 1943 года. Стоял морозный ясный зимний день, когда командир дивизии забрался в своего «козла», чтобы лично повести атаку на Ивот для расширения Новгород-Северского плацдарма. Сразу после 7:00 он был на огневых позициях «своей артиллерии», а вскоре на командном пункте 12-го моторизованного полка рядом со стогом сена в километре к северо-западу от селения Ивот.
