Книга Любовницы по наследству - Вячеслав Школьный

Сопротивляться такому ее натиску было абсолютно бесполезно, да я и не старался оказать какого либо рода сопротивление, — целовать столь симпатичную и темпераментную женщину было сущим удовольствием для любого нормального мужчины, который себя, конечно, таковым считал. Я закрыл глаза и временно провалился в какое-то неясное сладкое блаженство.

Наслаждение поцелуем длилось всего минуту, после чего Люба внезапно резко отстранила от меня свое лицо, спрыгнула с моих колен и отошла в сторону.

— Вот теперь все правильно, — не без удовольствия заявила она.

— Даже слишком правильно, — медленно пробормотал я, пытаясь легкими покачиваниями привести в нормальное состояние слегка закружившуюся голову. — Да, Любочка, признаться, такого напора от тебя не ожидал.

— Что, все было так плохо?

— Как раз наоборот, хорошо, — довольным тоном ответил я, — даже более, чем просто хорошо. Мне понравилось, и честно сказать, было бы неплохо, если можно, этот эксперимент еще разок повторить.

— Хорошего понемножку, — насмешливо сказала Люба. — Всему, дорогой мой друг, свое время…

Не дожидаясь от нее дополнительного указания, я налил нам еще по бокалу вина. Мы удобно сели друг напротив друга и, пристально смотря один одному в глаза, принялись не без удовольствия маленькими глотками смаковать приятный напиток.

— Почему ты на меня так смотришь? — пытаясь выразить на лице определенную степень стеснения, спросила женщина.

— Как это так? — ничуть не смущаясь, ответил я. — Обыкновенно смотрю. Просто ты кажешься мне немного странной. Не обижайся, но я говорю, что есть. Во время нашего первого знакомства ты выглядела такой себе неказистой щепетильной домохозяйкой, для которой, казалось, ничего, кроме собственной семьи, не представляет интереса. А сегодня я открываю в тебе с каждой минутой все новые и новые качества.

— Благодарю за комплимент, — не без удовольствия заметила женщина. — А я, в свою очередь, с каждой минутой все четче убеждаюсь в том, что ты — именно тот мужчина, которого мне так хорошо описали по телефону мои подруги.

— Не понял, как это описали? — На этот раз на моем лице возникла искренняя маска удивления.

— Какой же ты все-таки наивный, Андрей. Неужели ты поверил той сказочке, которую я тебе рассказала насчет постоянной задержки на работе и опасности оставлять без присмотра квартиру? Даже если бы я жила у родителей мужа, ничего бы страшного с домом и работой не произошло. Я вполне бы могла переехать на неделю-другую к ним вместе с мужем и детьми. И ничего бы мне не помешало это сделать… Ничего, кроме твоего вечернего визита сегодня. Я ведь несколько дней с нетерпением ждала именно этой среды и ночевала здесь сама. Все это только из-за тебя.

— Что это еще за цирковой номер? — Я непонимающе посмотрел на женщину, которая залпом выпила вино и протянула мне бокал для того, чтобы я налил ей еще.

— У нас, подружек, дорогой мой, — продолжала она, — есть такая небольшая традиция, — если у кого вдруг появляется новый любовник, то она о нем другим обязательно все подробно рассказывает. Не бойся, до мужей эта информация никогда не доходит, разве что кто-то из нас начинает слишком часто и открыто встречаться со своим «другом» и доводит по своей личной вине ситуацию до неудобного финала. Но обычно такого не происходит. Твой покойный друг Юрий, думаю, это для тебя не новость, спал со всеми нами, — и со мной, и с Аллой, и с Еленой, и с Тамарой. Никаких секретов насчет его мы одна от одной не держали. Неужели после этого ты думаешь, что твоя связь с ними является для меня тайной?

— Я всегда знал, что женщины болтливы, но чтобы до такой степени…

— Не намного больше, чем мужчины, — деловито заявила Люба, опрокидывая в себя залпом третий бокал вина. — Иногда мужики бывают в этом деле куда хуже баб. Да и вообще, не в болтливости дело. Нет, здесь совсем не то. Просто, как бы понятнее выразиться, ну, скажем, обычный взаимный обмен опытом. Кстати, ты у всех них котируешься по самой высокой категории, а такое бывает крайне редко, да практически и не бывает вообще. Хоть кто-то один обычно, да доволен и не остается. А ты — это совсем другое дело, — по чисто мужским качествам превосходишь даже своего покойного друга, который, кстати, у нас был непревзойденным самцом. Так что, Андрюшенька, можешь гордиться своими достижениями. Как ты думаешь, дорогой, могла ли я после подобной «рекламы» упустить такой подходящий шанс? Как раз и мужа с детьми дома нет, и такой парень придет ко мне в гости. Тем более, что мой Глеб, в отличии от всех остальных супругов, меня к мужчинам не ревнует. Он ведь понимает, что я — полноценная здоровая женщина, и удовлетворение моих нескромных желаний мне иногда необходимо, поэтому он как-то старается мириться с моими маленькими слабостями. Что делать, — я ведь не виновата, что с ним несчастье произошло. Его совершенно не интересует личность моего любовника, он не хочет этого знать. Единственное требование — это то, чтобы все происходило за его спиной. До сих пор мне это удавалось, даже никто из соседей не осуждал меня.

— Но ведь сегодня они наверняка видели, что я к тебе пришел? — Мой взгляд вопросительно поблуждал по комнате, пытаясь найти в ней непонятно что.

— В этом ничего страшного нет, — махнула рукой женщина, — мужу никто ни о чем не доложит. Видишь, я раскрыла перед тобой все свои карты, теперь остается тебе решать, что делать дальше.

Она отставила пустой бокал на столик, вальяжно встала с кресла и медленно приблизилась ко мне.

— Андрюшенька, миленький, пойми, я так тебя хочу…

Подобного способа соблазна мужчины мне не доводилось видеть не то, что в жизни, а даже в кино. Люба оказалась уж чересчур прямолинейной и перла напролом, но, в отличии от Елены Батуриной, он имела хоть какую-то совесть и все же интересовалась заблаговременно моим мнением.

Мой мозг больше думал сейчас почему-то совершенно о другом, — меня больше интересовала та литература, книги и конспекты, по которым братья-близнецы Черновы так увлеченно изучали взрывное дело.

— Я вижу, ты меня совсем не слушаешь, — обиженно надула губки Люба. — Ты что, не хочешь меня?

Последствия воздействия на организм значительной для женщины дозы алкоголя были отчетливо видны. Она хоть еще пока и стояла уверенно на ногах, но говорила уже не слишком рассудительно, — язык ее начинал понемногу заплетаться, а щеки порозовели так, словно перед этим несколько часов подряд ей пришлось недвижимо лежать лицом вниз в сугробе снега.

— Знаешь, что мне хотелось бы предложить? — как бы невзначай сказал я. — Ты, помнится, говорила о каких-то талмудах по пиротехнике, которые в свое время пыталась спрятать от своих детей. Не лучше ли будет отдать их на сохранение мне? Глебу своему скажешь правду, — думаю, он не будет возражать, чтобы я их почитал. Так и книги целыми останутся, и дети их трогать не будут.

— Неплохое предложение, — нахмурив брови, согласилась женщина. — Только сейчас они заперты в кабинете мужа в столе, ключ от которого он постоянно держит при себе. Пускай через недельку, как только Глеб появится дома, я у него попрошу их для тебя. Договорились?