Книга Отдел 15-К - Андрей Васильев

Колька зевнул, прикрыв рот ладонью – с бутылки пива его, конечно, не развезло, но как-то в сон потянуло.

– Ты чего это, гардемарин? – Серега удивленно посмотрел на парня – С бутылки пенного скуксился?

– Да нет, это он заскучал, ему нас не понять – Герман хохотнул – Он к нам прямиком из управы попал, на «земле» не работал.

– А – понятливо кивнул Крылов – Тогда ясно.

Герман без всякого стеснения запустил руку в пакет и достал еще одну бутылку пива, уже третью.

– Чего случилось-то? – поинтересовался он у Крылова, сворачивая пробку – Чего нас дернули сюда? Надеюсь, на Марсово поле мы больше не потащимся? Мне до сих пор тогдашняя история с борцом за дело мировой революции помнится, как мы его сначала вычисляли, а потом ловили.

– Не-не, там тихо вроде все – замахал руками Крылов – Сигналов не поступало. Тут другое.

– Излагай – барственно произнес Герман и припал к бутылке.

– Есть один домик, в двух шагах от Смольной набережной – Серега достал из кармана сигареты – Хороший домик, само собой – не новый, да там других и нет, по сути. Опять же – с историей, там и Барятинские жили, и даже Романовы.

– Романовы? – Герман протянул руку и тоже цапнул сигарету из пачки – Царская родня?

– Представь себе – Крылов щелкнул зажигалкой – Они самые. Причем близкая родня, а не какая-нибудь седьмая вода на киселе. Там одна из сестер последнего Романова проживала, лично. Того, который Николай был.

– А тут курить можно? – уточнил Колька, который не любил скандалы.

– Мы гостеприимный город – выпустил дым Серега – У нас гостям можно почти все, особенно, если они не чухонцы.

– А чем они плохи? – удивился Колька.

– Пьют много, хотя этого не умеют делать, и безобразия потом нарушают – пояснил Крылов – Так вот, о доме. Ну, помимо них, там много кто еще обитал, особенно после революции, но это уже не слишком важно, у наших проблем ноги явно не из прошлого века растут, а из куда раньших времен.

– Барятинские – задумчиво сказал Герман – Старый род. Сереж, ты давай, поближе к делу излагай.

– Люди пропадать в этом доме стали – Крылов скорчил грустную рожицу – Только не говори: «Все, как всегда», эту фразу я уже слышал в прошлый раз.

– А до этого не пропадали? – уточнил Колька.

– Скажем так – я о таком не слыхал – уклончиво ответил Серега – Слухи об этом доме ходили разные, было, но, чтобы «потеряшки» в нем завелись – такого не было. Я уже кое с кем из старожилов поговорил, не очень они хорошо об нем отзывались, но тоже в один голос твердят – «Страсти всякие были, но людям от того вреда не случалось».

– Все когда-то бывает в первый раз – неожиданно для себя самого сказал Колька.

– Есть такое – согласился с ним Крылов – Да если руку на сердце положить – у нас тут каждый второй дом с историей, особенно из тех, которые больше двух сотен лет простояли. Или в нем убили кого-то, или еще чего похлеще случилось. Это вам, москвичам, хорошо – французов наняли, спалили проблемный старый жилищный фонд вовремя и концы в воду. А у нас тут некоторые здания еще Петра Алексеевича помнят, а он, как я слышал, с такой нечистью дружбу водил, что её даже днем поминать не стоит.

– Барятинские – снова задумчиво пробормотал Герман – А потом Романовы. Коли мне не изменяет память, кто-то из Барятинских кого-то из Романовых как раз и порешил. А если точнее, то этот Барятинский был среди тех, кто Петру Третьему козью морду в Ропше состроил. Хотя – почему только сейчас это дело аукнулось? Нелогично. Слушай, а кто сейчас в этом доме квартирует?

– Коммерсанты – с готовностью ответил Крылов – Купи-продай, туда-сюда, «голубые фишки» – «белые воротнички». Не торгаши, не барыги, честные коммерцы. Да они там уже лет двадцать сидят, если не больше, в главном здании, а это, знаешь ли, показатель, по нашим-то веселым временам. А во флигелях боковых – налоговики и еще одна контора, тоже государственная. Но там все в порядке, никаких проблем не возникало.

– Еще бы! – хмыкнул Герман – Это же налоговики, их любая нечисть боится больше, чем монахов средневековых, а вот сами они не боятся никого. Свирепый народ, за ними только выжженная земля остается. Уважаю, елки-палки! И еще – какие девочки у налоговиков всегда работают, мама моя! Одна другой краше!

– Это да – признал Крылов – Так что наше поле деятельности – главное здание.

– Тогда давай, выкладывай все в деталях – Герман потянулся – А потом пойдем, глянем на этот деловой центр с дворянскими корнями.

Как выяснилось из более основательного рассказа Сереги, дом этот всегда числился местом нехорошим, даже при советской власти, которая вроде как подобное отрицала. Слышали там голоса в пустых комнатах, были там и такие места, где человека холод до костей пробирал за секунду, но это было дело обычное, привычное. Да и не таскался там никто по ночам, даже охраны никакой не было – кому нужны заштатные конторки?

Впрочем, до последнего времени и коммерсантов потустороннее слишком-то не беспокоило. Охранники, понятное дело, рассказывали всякое, но тоже без зубодробительных подробностей – кто тени в коридорах видел, кто слышал звуки фортепиано, которого в здании с дореволюционного времени не было. Но опять же – это все было жутковато, особенно для нормального человека, но никак никому не вредило.

Все изменилось недели три назад, ни с того ни с сего. Сначала пропал охранник. Вечером он принял смену, расписался в журнале, а утром пришлось дверь вскрывать – она запиралась не только на замок, но и изнутри. В каморке охраны нашли недопитый чай, включенный телевизор, надкушенный бутерброд – а самого охранника так и не отыскали. Дело руководство замяло, в прессу оно не попало, с семьей проблем не было, так как пропавший был человеком одиноким. Оно и понятно – никому резонанс был не нужен.

И все бы ничего – но через неделю, и опять в субботу, пропал еще один охранник, причем точно так же, с одним только отличием – между первым и вторым этажом, на лестнице, нашли тускло светящий фонарь, который ему полагался по штату.

Дело начало принимать совсем уж поганый оборот, охранников стали сажать по двое, но ситуацию это не спасло – шесть дней назад без следа исчез еще один, второй же нес какую-то околесицу, которую всерьез воспринимать было никак нельзя.

Он утверждал, что Сашку, его напарника, увела роскошная женщина в красивом платье, когда тот осуществлял штатный обход территории. Он ее не рассмотрел толком, но слышал, что говорила она по-русски, только странновато немного, не так, как мы.

Этот бедолага вылез из каморки, чтобы спросить у напарника – бодяжить ему китайскую лапшу или нет, и увидел его говорящим с незнакомкой на лестнице, между первым и вторым этажами.

Пока он приходил в себя, та взяла его друга за локоток и повела по лестнице наверх, причем охранник настаивал на том, что Сашка пошел с ней доброй волей, как телок на привязи.