Книга Элитная гвардия фюрера. Организация, структура, цели и роль во Второй мировой войне. 1939—1945 - Джордж Стейн

Гитлер: Индийский легион – сплошное недоразумение. Есть индийцы, которые не способны и мухи убить, они предпочли бы, чтобы те их слопали. И они, уж конечно, не собираются убивать англичан… Предполагаю, что, если бы кому-нибудь понадобилось заставить индийцев крутить молитвенные мельницы, тут уж им равных бы не было в мире. Но бросать их в бой… Это просто смех, да и только. Сплошная бессмыслица. Если у кого-то оружия хоть завались, тогда – да, вполне можно было использовать эту затею в чисто пропагандистских целях. Но если у вас оружия нет и не предвидится, [это] просто недопустимо.

Гитлер [снова обращение к украинско-галицийской дивизии]: Если она состоит из [бывших] австрийских русинов, остается лишь сию минуту разоружить их. Австрийские русины всегда были пацифистами. Ягнятами, а не волками. Они даже в австрийской армии никуда не годились. Вся эта затея – нонсенс.

Гитлер: Я не хочу утверждать, что эти иностранцы ни на что не годны. Где-то их можно использовать. Но на это необходимо время. Если бы дать им послужить 6—10 лет и при этом еще и управлять их странами, как прежняя монархия, то они, естественно, стали бы хорошими солдатами. Но если они приходят к вам, когда их родину оккупировал враг, с какой стати требовать от них героизма?

Гитлер: [Снова на тему вооружений украинско-галицийской дивизии.] Завтра с утра я переговорю с рейхсфюрером [Гиммлером]. Он так и так в Берлине. Необходимо дать профессиональное заключение по вопросу – что можно ждать от таких дивизий. Если ничего, значит, нет смысла. Такие формирования – роскошь, которую мы не можем себе позволить.

Результаты беседы Гитлера с Гиммлером неизвестны. Да это уже и не суть важно, принимая во внимание крах рейха, наступивший всего несколькими неделями позже. Больше года рейхсфюрер сколачивал одно восточное формирование СС за другим. Будучи начальником Управления вооружений сухопутных войск и командующим Резервной армией[342], он имел возможность предоставлять им любые виды вооружений, которые, кстати сказать, были бы куда полезнее, окажись они в других частях и соединениях германской армии. Кроме того, восточные СС оттягивали на себя и без того скудные резервы офицерских и унтер-офицерских кадров из уже существовавших частей и соединений СС, состоявших из немцев рейха. Как недвусмысленно указал Гитлер, восточные СС – состоявшие к 1945 году приблизительно из двух десятков отдельных формирований – представляли собой роскошь, «роскошь, которую мы не можем себе позволить».

Глава 8

Ваффен-СС в 1942–1943 годах. Пора зрелости

В своем исчерпывающем отчете по организации СС Джеральд Рейтлингер обращает особое внимание на скачкообразное возрастание численности ваффен-СС в 1943 году. Он объясняет этот факт тем, что, дескать, Гитлер «не доверял Гиммлеру настолько, чтобы позволить ему иметь собственные войска», и утверждает, что лишь после того, как три лучшие дивизии СС («Адольф Гитлер», «Дас Рейх» и «Мертвая голова») после поражения одержали победу и повторно захватили Харьков в марте 1943 года, Гитлер смог избавиться от извечных страхов перед созданием большего количества дивизий СС, которые провоцировались реакцией Генштаба сухопутных войск. Результатом, согласно Рейтлингеру, стало устранение контроля над пополнением частей СС и санкция на «существенное увеличение их численности». Рейтлингер утверждает, что «четыре абсолютно новые танковые дивизии были сформированы с большим процентом добровольцев из стран Западной Европы. Они получили названия «Гогенштауфен», «Фрундсберг», «Нордланд» и «Гитлерюгенд»[343].

Из-за отсутствия других объяснений толкования Рейтлингера стали общепринятой интерпретацией поворотного момента в развитии ваффен-СС. К сожалению, за исключением названий четырех новых дивизий СС, вышеупомянутый отчет Рейтлингера грешит массой неточностей. Поворотный момент в развитии ваффен-СС был достигнут в 1942 году, а не в 1943-м. Согласие Гитлера на формирование первого армейского корпуса СС было получено в мае 1942 года, то есть ровно за 10 месяцев до победы войск СС под Харьковом. А создание всех четырех дивизий СС, которые упоминает Рейтлингер, было одобрено Гитлером еще до победоносного завершения сражения – две из них появились еще до конца 1942 года.

Более того, то, что Гитлер так сдерживал разрастание ваффен-СС, не имело никакого отношения к отсутствию у него доверия к Гиммлеру. Если Гитлер кому и доверял из высших чинов СС и не только СС в 1942 году, так это именно своему «верному до гроба Генриху» («dem getreuen Heinrich»). А поскольку ваффен-СС все же подчинялись военному командованию, совершенно непонятно, почему Гитлер должен был бы опасаться увеличения численности ваффен-СС, как «личного войска» Гиммлера, к тому же не кто иной, как сам Гитлер к тому времени лично руководил всеми боевыми операциями на посту главы ОКХ и ОКБ[344].

Для осознания довольно продолжительного затягивания Гитлером создания новых дивизий СС необходимо вновь обратиться к его основополагающей концепции ваффен-СС. Следует помнить, что для Гитлера вооруженные силы СС были, прежде всего, элитной, милитаризованной и политически лояльной полицией. Он вновь подчеркнул эту мысль еще в январе 1942 года. СС, как заявил Гитлер, должны пойти на передовую ради поддержания своего престижа. Но они должны остаться относительно немногочисленными и элитными – качество, но никак не количество должно было играть определяющую роль. Отсюда – искать отборный призывной контингент. И те, кто желает служить ради престижа, должны быть предупреждены, что людские потери в частях ваффен-СС куда выше, чем в других военных формированиях. Вот когда настанет мир, заключил он, ваффен-СС перестанут быть элитными полицейскими силами[345].

Рейтлингер истолковал замечания Гитлера как вежливый отказ Гиммлеру в надежде последнего на создание личного войска[346]. Но главным, на что следует обратить внимание, было то, что Гитлер в тот период все еще рассчитывал на скорый и благополучный исход войны. Невзирая на острую нехватку резервов в результате внезапного зимнего наступления русских, Гитлер не сомневался, что все-таки нанес «русскому медведю» смертельный удар. А вот очень многие из его генералов продемонстрировали признаки паники, если вообще не утратили веру в победу, хотя Гитлер планировал новое, как ему представлялось, победоносное наступление.